Отстояли и отстроили

В конце минувшего года в СМИ и соцсетях бушевала буря по поводу выступления в бундестаге российского школьника. Юноша назвал немцев, которые были окружены Советской армией в Сталинградском котле, «невинно погибшими» и выразил огорчение, что могилы тех, кто якобы хотел жить мирно, содержатся в ненадлежащем виде.

Вряд ли парень из Нового Уренгоя наговорил бы столько «несуразностей», если бы при подготовке речи хотя бы в общих чертах ознакомился с фактами, рассказывающими о событиях того времени, почитал бы, к примеру, мемуары военврача Отто Рюле. Их автор честно признался, что захотел «жить мирно» лишь тогда, когда оказался в том самом котле. А еще поведал о  человечности, проявленной советскими людьми: солдаты-конвоиры не подпускали к колонне военнопленных разгневанных местных жительниц; наши медики, зачастую женщины, не гнушались оказывать вчерашним врагам, поначалу истощенным, завшивленным, грязным, необходимую помощь; повара выдавали фрицам продуктовые пайки, которые подчас оказывались лучше, нежели то, чем питались русские. Город-герой был освобожден от захватчиков 75 лет назад, в феврале 1943 года.

«Сентиментальная» история

«Когда мы были в Красноармейске, — вспоминал немецкий офицер, — разнесся слух, будто оставшиеся в живых солдаты и офицеры 6-й армии должны будут полностью восстановить в Сталинграде разрушенные нами заводы, жилые дома, театры, магазины — короче говоря, весь город!.. Наша пропаганда всегда кричала о том, что всех пленных ждет выстрел в спину. Еще находясь в котле, я не верил этому. А вот в то, что победители заставят нас как следует работать, я верил. Я даже сомневался, что мы когда-нибудь попадем на родину. Ведь война унесла у русских миллионы людей, а десятки больших городов лежали в развалинах, как и Сталинград. И если нас, военнопленных, заставят все восстанавливать, это будет нелегко и долго».

Через четыре года, в 1947-м, героический город посетили гости из Америки — будущий лауреат Нобелевской премии Джон Стейнбек и фотограф Роберт Капа. Собственные впечатления от путешествия по СССР они изложили в книге «Русский дневник», там, в частности, есть такой фрагмент: «Было внесено предложение — перенести город вниз или вверх по реке, не пытаясь даже восстановить его, поскольку расчистка территории потребовала бы огромного труда. Дешевле и легче было бы начать с нуля. Но... существовало твердое мнение, что восстановить Сталинград надо на старом месте по причинам чисто сентиментальным».

«Сентиментальные» русские приступили к фактическому воссозданию города сразу же после того, как в нем отгремели последние канонады. Причины этого были связаны не только с эмоциями. Предстояли битва за Кавказ, Орловско-Курская дуга, величайшее танковое сражение под Прохоровкой, освобождение Белоруссии и Украины, снятие блокады Ленинграда, выход на границы СССР, избавление от фашизма стран Восточной Европы и, наконец, взятие Берлина. А военная продукция «индустриального сердца Поволжья» с его заводами-гигантами — Сталинградским тракторным, металлургическим «Красным Октябрем», машиностроительным («Баррикады») и другими — оставалась жизненно необходимой сражающейся стране.

В феврале 1943 года председатель уличного комитета, 30-летняя Александра Черкасова вместе с другими женщинами начали расчищать завалы, приводить в порядок уцелевшие дома, чтобы разместить в них детей и стариков, ютящихся в подвалах и землянках. Бригада Александры Максимовны делает это еще до выхода постановления ГКО «О первоочередных мероприятиях по восстановлению хозяйства г. Сталинграда и Сталинградской области, разрушенных немецкими оккупантами».

Кстати, о «сантиментах». Из немецких шинелей измученные лихолетьем женщины шили себе «модные тапочки» и «лакировали» их сахарным сиропом. Вечерами, после тяжелого трудового дня, переодевшись из пыльной рабочей одежды в довоенные платьица, бежали на танцы под патефон.

13 июня девятнадцать горожанок с бригадиром Черкасовой выходят восстанавливать легендарный «дом Павлова». После работы устраивают митинг, призывают поддержать почин. Благодаря выступлению по радио, интервью в газетах клич был услышан. Так началось Черкасовское движение. В начертанный на стенах зданий лозунг «Мы отстоим тебя, Сталинград!» вносится поправка мирного времени: «Мы отстроим тебя, родной Сталинград!».

21 августа выходит постановление Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б), требующее «считать неотложной задачей партийных и советских организаций Курской, Орловской, Воронежской, Калининской, Сталинградской, Ростовской областей, Краснодарского и Ставропольского краев восстановление и постройку новых жилых домов... в селах, городах и рабочих поселках, освобожденных от немецкой оккупации, с тем чтобы обеспечить размещение в пригодных для жилья помещениях колхозников, рабочих, служащих, проживающих в настоящее время в землянках и разрушенных домах...».

Комсомольцы-добровольцы

Возглавить восстановление Сталинграда поручается известному архитектору Каро Алабяну. В его письме начальнику Главного политуправления Александру Щербакову есть очень важные замечания: «На многих холмах, высотах или других уголках, среди руин города имеется несколько могил погибших геройской смертью воинов Красной Армии... Надписи, сделанные карандашом в перерывах между боями, наполовину стерлись, и имена павших героев часто очень трудно установить. Исторические блиндажи на Мамаевом кургане разрушаются (их разбирают на шпалы некоторые восстановительные организации). Следовало бы в возможно кратчайший срок организовать охрану и уход за этими памятниками... Я прошу Вас дать указания местным организациям об объявлении Государственным историческим заповедником таких мест, как Мамаев курган, где сама земля, изрытая воронками и траншеями, представляет собой волнующую картину, «дома Павлова» на площади имени 9-го января, некоторые из блиндажей дивизии Родимцева и могилы павших героев, сооруженные самими бойцами».

Почти забытая страница истории — участие в возрождении Сталинграда выпускников школ ФЗО, в народе — «фабзайцев», подростков 13–17 лет, гордо именуемых в официальных документах той поры «молодыми рабочими».

Они ехали сюда со всей страны, чтобы дать новую жизнь знаменитым заводам. Причем многие знали заранее, что жить и трудиться им придется в тех же условиях, в которых отцы и старшие братья еще недавно воевали: окопы, землянки, полуразрушенные дома. Отличие одно: на головы больше не сыпались бомбы, не свистели отовсюду пули. Неразорвавшиеся снаряды и мины, полуистлевшие трупы врагов, сложные (очень мягко говоря) бытовые условия и скудный паек на какое-то время стали их повседневной реальностью. Комсомольские вожаки и агитаторы оговаривали особо и загодя: приезжать желательно со своими теплыми вещами и рабочим инструментом, поскольку со всем этим в городе большой дефицит.

Секретарь Сталинградского обкома комсомола Виктор Левкин в докладной записке в ЦК ВЛКСМ 30 ноября сообщает: «В спецтресте №1 работают более 2000 молодых рабочих, до сих пор 500 чел. не обеспечены постельной принадлежностью, многие из них спят на голых досках нар... Рабочие не имеют возможности регулярно мыться в бане и стирать белье. От 200 до 250 человек по этой стройке постоянно болеют из-за простуды».

13 декабря 1943-го издается приказ Наркомата по строительству, обязующий начальников особых строительно-монтажных частей (ОСМЧ) и руководителей заводов срочно закончить ремонт общежитий для работников. В соответствии с приказом Наркомстроя (еще от 14 июня) надлежало: «провести обязательные мероприятия по санитарии (дезинфекция жилых помещений, инвентаря, постельных принадлежностей и др.), а также обеспечить возможность пользования баней каждым рабочим не реже трех раз в месяц, с обязательной сменой постельных принадлежностей в общежитиях и нательного белья. Оборудовать общежития столами, тумбочками, умывальниками, бачками для питьевой воды, изготовить корыта и тазы для стирки белья, а также организовать при общежитии красные уголки. Организовать диетическую столовую, обеспечив ее надлежащим оборудованием, столовым инвентарем, посудой и обслуживающим персоналом. В месячный срок организовать пункты приема в срочный ремонт одежды и обуви, парикмахерские и ларьки по продаже продовольственных и промышленных товаров рыночного фонда».

Пресловутые мелочи быта, если не уделять им внимания, могут превратиться в крупные государственные проблемы. И вот уже Главстройснаб отгружает в Сталинград тонны хозяйственного мыла и ваты, тысячи пар обуви и валенок, постельное белье. А еще — швейные машины для пошивочных мастерских. Сталинградский Тракторстрой берется изготовить из имеющейся в наличии ткани тысячи комплектов верхней одежды.

ЦК Союза строителей выделяет специальный вагон для перевозки библиотеки и культинвентаря рабочим ОСМЧ. Начальникам заводов-гигантов разрешено выделять для премирования особо отличившихся комсомольско-молодежных бригад 30 тысяч рублей ежемесячно, израсходовать на улучшение культурно-бытовых условий рабочих 150 тысяч.

Сталинградский Тракторстрой вызывается провести переоборудование дома-коммуны № 605 и других жилых зданий под общежития, изготовить в собственных мастерских сотни тумбочек, табуреток, столов, ускорить организацию валки валенок, обеспечить молодежь недостающими постельными принадлежностями и спецодеждой, мылом, столовой посудой. И даже приобрести музыкальные инструменты.

Эшелон братской помощи

А вскоре о нуждах молодых рабочих Сталинграда начинает заботиться уже вся страна. Книготорговое объединение государственных издательств (КОГИЗ) присылает 20 000 экземпляров книг. Саратовский обком комсомола собирает для Сталинградской области тысячи учебников и ручек, детскую одежду, игрушки, столы, стулья, табуретки. Ивановский обком ВЛКСМ отправляет эшелон стройматериалов, 100 000 книг и 300 000 единиц писчебумажных принадлежностей. А также оборудование для десяти изб-читален и пяти хат-лабораторий.

В солнечном Сталинабаде (ныне — Душанбе) сверх плана производят для Сталинграда по 1000 пар мужской и легкой летней обуви, 500 — женской и 1200 — детской. Сталинабадская молодежь передает около 1 000 000 рублей. Пионеры ведомственных школ Ташкентской железной дороги собирают книги, тетради, карандаши, настольные игры в подарок сталинградским школьникам. Собранные имущество и культинвентарь входят в состав специального эшелона братской помощи. Учащиеся ремесленных училищ Магнитогорска изготавливают для освобожденных районов ножи, вилки и другие предметы домашнего обихода.

В 1947 году вышеупомянутым американцам показали дорогие, помпезные подарки от глав иностранных государств: символические мечи, щиты, красиво оформленные высокопарные приветствия и адреса. Джон Стейнбек, увидев все это, искренне недоумевал: «Мир наградил Сталинград фальшивой медалью, в то время как город нуждался, скажем, всего лишь в полдюжине бульдозеров». Разумеется, не только в бульдозерах нуждалась непобежденная крепость на великой реке.

Предвоенная «неправильная застройка Сталинграда привела к тому, что прекрасные берега Волги были застроены непрерывными рядами высоких домов, заслонявших всюду виды на реку и лишавших город прогулочной набережной; улицы города, направленные в сторону реки, упирались в стены этих домов, и фактически приволжский город оказался отрезанным от Волги», — это выдержки из доклада председателя Комитета по делам архитектуры Аркадия Мордвинова «Советская архитектура перед новым этапом развития», подготовленного еще в 1944-м. В данном труде известный архитектор уделил внимание и национальным традициям: «Ни один старый русский город не обходился без высотных композиций, имели их даже и большие села. По свидетельству летописцев, русские люди, создавая высотные здания храмов, восхищались «высотою, красотою и светлостью» их».

Возведение на Мамаевом кургане грандиозного, великолепного монумента Евгения Вучетича привело по большому счету к тому, что образ воительницы-защитницы стал символом не только героического города, но и всей нашей Победы, укрепил в народе священный культ Матери-Родины, русской богини на все времена.

Фото на анонсе: Владислав Микоша/РИА Новости