Семья резидентов

Когда говорят о женщинах в разведке, первое, что приходит на ум, — так называемые «медовые ловушки». Пленительная агентесса влюбляет в себя высокопоставленного врага, и он, расслабившись, то и дело забывает запирать сейф с секретными документами. А в минуты нежности выбалтывает служебные тайны — только успевай записывать. Не будем лукавить: есть и такой метод добычи информации. Однако немало женщин в разведке работали совсем на другом уровне. Одна из них — легендарная Елизавета Зарубина. Вместе с мужем они много лет провели за границей под чужими именами. Это о них написан увлекательный шпионский роман «Рекламное бюро господина Кочека», они были на связи с агентом, ставшим прототипом Штирлица, а позже выведали у американцев все тайны атомной бомбы. 

Ваше слово, товарищ браунинг

...1945 год. Из Америки неведомыми агентурными тропами в Советский Союз доставлен секретный материал чрезвычайной важности — он касался атомного проекта «Манхэттен». Начальник отдела спецопераций Наркомата госбезопасности Павел Судоплатов вызвал молоденькую переводчицу. Отвел в комнату и сказал: «Едой и всем необходимым тебя обеспечат. Но пока не переведешь, не выйдешь». И ключ провернулся в замке с внешней стороны. Текст оказался архисложным. Директор Института атомной энергии академик Игорь Курчатов, которому тут же доставили документ, читая, то и дело вздыхал, морщился и недовольно поглядывал на робко стоявшую рядом переводчицу. «Что у вас было по физике?» — не удержался «борода» от язвительного вопроса. «Отлично», — честно ответила девушка. Но уж больно терминология незнакомая — «цепная реакция», «период полураспада»... 

Тем не менее суть была понятна. В итоге этот и другие полученные из Лос-Аламоса секретные документы существенно помогли советским ученым в создании собственной атомной бомбы. И лишь намного позже та самая переводчица, Зоя Зарубина, узнает, что бесценные материалы были добыты ее отцом, Василием Зарубиным, и его женой Елизаветой — легендарной четой советских разведчиков.

Елизавета Зарубина (урожденная Розенцвейг) — ровесница грозового XX века с точностью до дня. Она родилась 31 декабря 1900 года в состоятельной семье управляющего лесхоза. Окончив гимназию в Черновцах, продолжила образование в Сорбонне и Венском университете. Свободно владела немецким, румынским, французским, английским языками.

С юности бредила мировой революцией. В коммунистическое движение ее вовлекла родственница Анна Паукер, впоследствии — министр иностранных дел социалистической Румынии. 

В 1919 году Лиза вступила в подпольную комсомольскую организацию Бессарабии, через четыре года — в Компартию Австрии. Была связной между венским отделом международных связей Коминтерна и румынскими коммунистами-подпольщиками. Однажды, когда она в очередной раз доставила в Бухарест пакет с инструкциями и деньгами, к ней в гостиничный номер явился некто Шандор, товарищ Анны Паукер по нелегальной работе. Гость достал пистолет и потребовал отдать ему пакет. Кто он — агент сигуранцы, просто грабитель? Разыграв смертельный ужас и усыпив тем самым его бдительность, Лиза обреченно двинулась к ящику стола. Шандору было невдомек, что никакого пакета там нет. А есть лишь заряженный браунинг. Оставалось только незаметно взвести курок, что девушка и сделала, стоя спиной к визитеру. Прикрыв оружие каким-то подвернувшимся под руку свертком, она приблизилась к Шандору и выстрелила. Пуля угодила точно в сердце. Сохраняя полное внешнее спокойствие, Лиза покинула отель. К счастью, на звук выстрела никто не обратил внимания... 

Разумеется, этот случай стал известен советской разведке. Чтобы лучше присмотреться к решительной девушке, ее берут переводчицей в полпредство СССР в Вене. Поручения советской резидентуры она выполняет с энтузиазмом. «Лиза, как и все коммунисты-интернационалисты, старалась помочь пролетарскому государству», — объясняет такую активность Эрвин Ставинский, автор книги «Зарубины. Семейная резидентура». 

К 1925 году Лиза получает советское гражданство, а вместе с ним новое имя — Елизавета Горская и оперативный псевдоним Эрна. Теперь она нелегальный сотрудник иностранного отдела ОГПУ. 

Разведчица и террорист

Лизу посылают в Турцию, где резидентом был знаменитый авантюрист и террорист номер один Яков Блюмкин. Тот самый — организовавший в июле 1918 года убийство немецкого посла Мирбаха, объявленный Советской властью вне закона и ею же потом прощенный, а затем ставший начальником охраны Льва Троцкого. 

В 20-х Блюмкин, знающий несколько языков, разъезжает по свету, вербует агентуру, тут и там попадает в переделки, но всякий раз чудом остается жив. С количеством шрамов на его теле может сравниться лишь число паспортов, по которым он бывал в разных странах. Душа застолья, друг Есенина и других поэтов. Лиза тоже девушка заметная. Вот как вспоминает о ней Павел Судоплатов: «Обаятельная и общительная, она легко устанавливала дружеские связи в самых широких кругах. Элегантная красивая женщина, натура утонченная, она как магнит притягивала к себе людей». 

У Эрны и Блюмкина, они были ровесники, возникли отношения. А потом произошло то, из-за чего миловидное лицо Лизы Горской навсегда приобрело жесткое выражение, известное нам по ее сохранившимся фотографиям.

В деле №864И хранится ее служебная записка, пишет документалист Игорь Муромов. Она сообщала руководству, что под большим секретом Блюмкин рассказал ей, как встречался с Троцким в Константинополе в апреле 1929 года — через два месяца после его высылки из СССР. Понимая, чем ему это грозит, уже в Москве Блюмкин позвонил Лизе и попросил о помощи. Некоторые исследователи считают, что и в Москву курсировавшего в то время между Индией и Турцией Блюмкина выманила Горская, но в ее донесении об этом ничего не говорится. О звонке Лиза тут же доложила в ОГПУ и, получив инструкции, отправилась на встречу. Ранее она через посредника уже передала Блюмкину чемодан, набитый долларами. Встретившись, Лиза минут двадцать убеждала друга явиться с повинной, но тот отказался. «Мы вышли на улицу, мне пришлось сесть с ним в машину, — цитирует Муромов объяснение Горской. — Поехали на какой-то вокзал, где я надеялась арестовать его с помощью агента ОГПУ или милиционера». Но поезда на Ростов, куда хотел выехать Блюмкин, уже не было. На обратном пути их такси остановили на Мясницкой. Блюмкина попросили выйти. Он все понял. Обернулся к Горской и сказал: «Ну, прощай, Лиза. Я ведь знаю, что это ты меня предала...»

Дело Блюмкина имело огромный резонанс в партии и разведке. В решении Политбюро (ноябрь 1929-го), помимо «Блюмкина расстрелять», говорилось: «Поручить ОГПУ установить точно характер поведения Горской». Опасаясь, что Лиза может «попасть под раздачу», коллеги предложили ей командировку в Данию — связной к резиденту Василию Зарубину, человеку, даже по меркам нелегалов того времени слывшему бесшабашным. 

По легенде он — чех, Ярослав Кочек, она — немка. Случайно встретились в аптеке, она помогла ему с выбором лекарства. Быстрый, бурный роман. Поездки в авто на бешеной скорости, рестораны, казино. У Зарубина за плечами распавшийся брак. И дочь, живущая в Союзе, уже упоминавшаяся переводчица Зоя Зарубина. С новой женой отца у нее сложатся прекрасные отношения. Из Дании чета Зарубиных перебралась во Францию. В декабре 1933-го они уже в Германии. Здесь им по-настоящему улыбнулась удача. От прежней резидентуры достался ценный агент Вилли Леман, один из прототипов Штирлица. Еще в конце 20-х он предложил услуги советской разведке. Показал свои возможности — в Центре ахнули. С 1911 года работал в контрразведке, следил за иностранными посольствами. После прихода нацистов к власти по рекомендации Геринга переведен в гестапо. Вступил в СС, участвовал в операции «Ночь длинных ножей». Карьера шла в гору. Вот он уже начальник подразделения по борьбе с «коммунистическим шпионажем». Часто бывал у шефа гестапо Мюллера и у начальника РСХА Гейдриха. В 1935 году назначен начальником контрразведки на предприятиях военной промышленности, что дало возможность присутствовать на испытаниях новейших образцов вооружения. Данные о новой технике порой поступали в Москву раньше, чем на стол фюреру. Не менее ценной была информация и о внедренных в коммунистическое подполье гестаповских агентах, эти сведения также проходили через Лемана. 

Судьба его сложилась трагически: в декабре 1942 года его выдал под пытками схваченный гестаповцами советский агент из числа немецких антифашистов. Гауптштурмфюрера Лемана срочно вызвали на работу. Домой он уже не вернулся... Но к этому времени Зарубиных в Германии не было. Через неделю после нападения Гитлера на СССР они выехали на Родину. 

Роман с атомом

Октябрь 1941-го, немцы подходят к Москве. Зарубины готовы вернуться в Германию. Но маршрут меняется. Василия вызвал сам Сталин. «Очень важно и необходимо знать об истинных намерениях американского правительства, — напутствовал вождь и, справившись о здоровье жены, добавил: — Берегите ее».

Вскоре Зарубины вылетели в США — через Китай и Филиппины. В Нью-Йорк прибыли в декабре 1941-го. Обосновались почти легально — к работе в качестве нового советского вице-консула приступил Василий Зубилин. Его жена блистала в свете. И вскоре первый серьезный результат: удалось узнать о начале работ по созданию атомной бомбы. Американские власти привлекли к ним самых выдающихся ученых-физиков во главе с Робертом Оппенгеймером и выделили на эти цели 20% от общей суммы военно-технических расходов.

Это была «бомба» и для советского правительства. В помощь Зарубину срочно выслали спецов по науке и технике. В декабре 1943-го удалось завербовать видного физика Клауса Фукса. Однако Центр требовал большего. Ситуация осложнялась тем, что все ядерщики, занятые в проекте, размещались на строго охраняемых объектах. Попасть туда было невозможно.

Спасло ситуацию обаяние Елизаветы. Она знакомится с женой Оппенгеймера Кэтрин, симпатизировавшей Советскому Союзу. Между женщинами завязывается нежнейшая дружба. В результате Лизе удалось через подругу «протолкнуть» в лабораторию к ее мужу нескольких физиков, придерживавшихся левых взглядов, которые потом стали передавать ядерные секреты Москве.

Еще до войны Зарубина сумела завербовать красавицу-жену русского скульптора Сергея Коненкова Маргариту Воронцову (псевдоним Лукас). Через нее разведчики вышли на самого Эйнштейна! Принстонский университет, где работал автор теории относительности, заказал его портрет знаменитому Коненкову. В мастерской они и познакомились — 56-летний Эйнштейн и 40-летняя Маргарита. Разница в возрасте их не смущала — все в мире относительно. Прогулки, ужины, стихи... И впроброс — о ядерной физике. Маргарита дословно запоминает обрывки фраз, над смыслом которых потом бьются асы промышленной разведки. В азарте резидент Лиза даже попыталась через Маргариту завербовать ученого, но тот от прямого сотрудничества с советской разведкой отказался. Однако отношений с Маргаритой не прервал. Только к ласковым прозвищам добавилось еще одно: «моя маленькая русская шпионка».

В 1945 году Коненковы возвращаются в СССР. По приказу Сталина для них зафрахтован целый пароход. Похоже, на этом судне — среди скульптур и домашней утвари — и были вывезены чертежи и другая документация, касающаяся проекта «Манхэттен», полностью вскрытого нашей разведкой. По свидетельству того же Ставинского, тем или иным образом в СССР было переправлено 286 секретных документов, это 11 000 страниц.

В августе 44-го Зарубиных отзывают в Москву. Оказалось, что один из сотрудников советской резидентуры страдал шизофренией и в момент обострения написал анонимные письма Сталину, Рузвельту и директору ФБР Гуверу о том, что Зарубины работают на немецкую и японскую разведки. Попутно выдал многих советских агентов в США. И все же командировку можно было бы считать удачной, если бы не одно печальное обстоятельство. За выдачу государственных секретов в 1953 году были казнены на электрическом стуле супруги Джулиус и Этель Розенберги. Они были коммунистами и действительно сотрудничали с советской разведкой, но к выдаче секретов атомного проекта не имели отношения. А наши герои за свою работу получили ордена и — отставку. Василий Зарубин скончался в 1972-м. Людей на похоронах было немного. Председатель КГБ Юрий Андропов подошел к дочери Зое и сказал: «Здесь могло собраться все министерство. Но мы не можем себе этого позволить...» Да, разведка — дело не публичное. Елизавета Зарубина пережила мужа на 15 лет.

14 мая 1987 года ее не стало. Финал трагичен. На Кутузовском проспекте, по пути в аптеку, она попала под автобус. Ее доставили в клинику, провели тяжелейшую операцию по ампутации ноги. Но, несмотря на усилия врачей, спасти легендарную разведчицу не удалось.