Уроки истории

Не устаю повторять, что просвещенный консерватизм похож на дерево: корнями оно уходит глубоко в почву. Корни эти дают стволу возможность стоять незыблемо, а ветвям — раскачиваться под разными ветрами. Каждую осень опадают листья, каждую весну опять набухают почки, и дерево снова расцветает... Корневой системой для просвещенного консерватизма являются история и традиция. 

Практически история равняется мировоззрению: что рассказывали ребенку на уроках истории, такой и получается в итоге человек. Пишут историю зачастую толкователи, и очень многое зависит от того, насколько они были зависимы, в какой мере их вынуждали трактовать происходившее, исходя из сиюсекундных интересов, из текущей политической или экономической ситуации. Хорошо, если освещение под определенным углом зрения в дальнейшем было объяснено. В противном случае возникают — не мифы даже, а устойчивые клише, — на века приговаривающие тех или иных деятелей оставаться оклеветанными. Возьмите Ивана Грозного, который снискал репутацию монстра, кровавого злодея, палача. Однако, если сравнить деспотизм Грозного с тем, что происходило в те же времена в Европе, злодеяния нашего царя покажутся детским лепетом.

Более того: первый официально венчанный на царство русский государь, добившийся, чтобы за время его правления территория страны увеличилась в два раза, осознавал свою жестокость, каялся в ней. В отличие от представителей «цивилизованного» западного мира, которые творили еще более страшные злодеяния и считали все это справедливым и правильным, никогда не склоняя головы в покаянии. Как, собственно, поступают они и сегодня.

Наиболее близким и ярким примером того, как история становится руководством к действию, являются нынешние события на Украине. В течение последних двадцати лет специально подготовленные, продуманные на Западе учебники истории с детского возраста растили людей, распираемых каким-то псевдонациональным тщеславием. Что самое страшное: такое преподавание похоже на татуировку. Его нельзя смыть. Выводится оно только через страшнейшие испытания, кровь и войны.

Мой отец поэт Сергей Михалков сказал: «Сегодня — дети, завтра — народ». Из украинских детей, штудировавших учебники истории, написанные с определенным прицелом, вырос народ, для которого этот прицел стал оптическим. А ствол ружейный направлен в своего же брата.

Каким должен быть единый учебник истории? На мой взгляд, нам необходим конкретный, зачастую критический, порой нелицеприятный и по возможности справедливый взгляд на события. Но — обязательно освященный любовью! Не надо елея и фальши. Но ведь и жестокая правда без любви есть ложь, как сказал один мудрый старец. Основой истории должно быть наше постоянное поступательное развитие, наше общее движение вперед. А не страшный перечень ошибок и преступлений, коих у нас тоже достаточно — но не больше, чем в любом другом государстве.