Грудь в крестах или голова в кустах

Одним из важнейших общественно-политических событий за последние недели стало проходившее в Кремле заседание Совета по русскому языку. Большой резонанс мероприятию придало выступление Владимира Путина, который высказался о необходимости «сбережения, развития и распространения русского языка, русской литературы». Этого выступления ждали многие соотечественники. Прежде всего те, для кого «великий, могучий, правдивый и свободный» — не просто инструмент общения, но главная духовная и культурная ценность, кто понимает, что без русского языка просто-напросто не будет России, особенной, совершенно уникальной цивилизации.

На Урале есть особое место. Там вкопан столб, символизирующий прохождение географической границы между Европой и Азией. И в ту, и в другую сторону от него на тысячи верст раскинулись земли, где люди говорят между собой по-русски, и это обстоятельство позволяет им ощущать себя единой нацией с самобытной, неповторимой культурой.

Мы вовсе не замыкаемся в себе, по достоинству ценим произведения Тициана, Эль Греко, Веласкеса, Дюрера, Босха, Бетховена, Моцарта, Паганини, Гёте, Гюго, Шекспира, однако по-настоящему своими чувствуем себя лишь среди тех, с кем в прямом и переносном смысле говорим на одном языке. Лично мне, чтобы полноценно жить на свете, было бы вполне достаточно родной литературы и национального искусства. В них есть все, что необходимо для понимания природы человека, различения добра и зла, греха и добродетели, достоинства и бесчестья.

Веками оставаясь открытыми для чужеземных культур, мы неизменно предстаем перед остальным, прежде всего западным, миром во многом непонятными, непостижимыми. Причина этого (т. н. «загадки русской души») тоже кроется в языке, в его несравненной образности. Одним лишь коротким предложением наш классик мог выразить правду сурового быта и сущность человеческого бытия. К примеру, у Гоголя в набросках к «Тарасу Бульбе» имелась потрясающая фраза (к сожалению, не вошедшая в окончательную редакцию повести): «Голова казака, матерясь, покатилась в кусты». Любой иностранец, прочтя это в переводе, не уделил бы гоголевскому обороту ни малейшего внимания: ну, покатилась и покатилась, мало ли похожих смертей случалось в кровавых сечах далекого прошлого...

И только тот, для кого русский язык родной, увидит в замечательно емкой фразе и трагедию грубоватого, шального, но в то же время прекрасно-могучего, до последнего вздоха преданного Отчизне и Вере рыцарства, беспримерную доблесть и отвагу, особенности раздольной жизни, подчиненной девизу «Грудь в крестах или голова в кустах».

И уж тем более нет никакого дела зарубежному книгочею до того, что автор, воспевший очаровательную украинскую ночь, чудный, величавый Днепр при тихой погоде, чрезвычайно колоритную Диканьку под Полтавой, является великим русским писателем.

Но нам-то до всего этого дело есть!