Щит и ограждение

Земная жизнь Серафима Саровского, история его прославления в лике святых, а также уникальный феномен всенародного почитания этого старца — как в прошлом, так и сейчас, заключают в себе такое количество мистических тайн, не поддающихся рациональному объяснению загадок, что только на описание их требуются многие десятки журнальных страниц. Не располагая такой возможностью, «Свой» в дни празднования 260-летия со дня рождения Преподобного предлагает краткое, «адаптированное» изложение основных фрагментов его жития. То есть то, что о батюшке Серафиме нелишне знать всему православному люду.

Духовная жизнь России в XIX столетии, как и в предыдущие века, во многом была связана с практикой русского монашества, которое даже в этот «век железа и пара» дало немало примеров истинного христианского подвижничества, послужило образцом для понимания смысла жизни и повседневного бытия миллионов обычных людей. Один из самых знаменитых и почитаемых русских святых — преподобный Серафим Саровский. Дни памяти: 2 (15) января, 19 июля (1 августа).

Великий старец (в миру Прохор Исидорович Машнин, 1754–1833) родился в Курске. Рано решив стать монахом, он однажды поселился в Саровской Успенской пустыни — на реке Саровке, в 37 км от города Темникова. В 1786-м принял постриг, а в 1794-м оставил обитель ради уединенной кельи в нескольких километрах от монастыря. В келье и в лесу у дороги поставил два камня, на которых молился. В 1806 году возложил на себя другой монашеский подвиг — молчальничество. Пребывал в безмолвии около трех лет. В 1810-м, по решению собора монахов, вновь поселился в обители, но принял обет затворничества. С 1815-го несколько ослабил затвор и всецело посвятил себя новому подвигу — старчеству, то есть служению миру, духовному руководительству и врачеванию. Но окончательно Серафим оставил затвор только в 1825-м.  

«Этот — Нашего рода»

Старец Серафим — один из немногих в истории России, кто удостоился множественного посещения Пресвятой Божией Матери. Та являлась ему двенадцать раз. Первое заступничество за преподобного Серафима Богородица явила задолго до его пострижения в монахи. Как рассказывает житие, будучи десяти лет от роду, Прохор сильно захворал. Однажды во сне явилась ему Пресвятая Богородица и обещала исцелить его. И вот случилось в то время шествовать крестному ходу с Курской Коренной иконой Божией Матери по улице, где стоял дом его родителей. Внезапно обрушился сильный ливень, и крестный ход свернул к ним во двор. Мать отрока поспешила вынести его на руках и приложить к иконе. С тех пор мальчик стал поправляться.

В 1780-м, уже став послушником Саровского монастыря, он вновь тяжело заболел, возможно, водянкой. Болезнь продолжалась три года. Однажды саровский старец Иосиф отслужил о здравии болящего литургию. Больной же исповедовался и причастился. И тогда явилась ему Матерь Божия с апостолами Иоанном и Петром. Владычица, указывая Иоанну на послушника, сказала: «Этот — Нашего рода». И возложила правую руку на его голову, а жезлом, который держала в левой руке, коснулась хворого. От этого прикосновения у послушника образовалось в ноге углубление, через которое и стала вытекать накопленная жидкость. Позднее на месте чудесного исцеления Преподобного воздвигли храм во имя Зосимы и Савватия. 

В 1804 году Серафим, давно уже принявший постриг, жил отшельником в лесной келье. Однажды напали на него трое крестьян, надеясь раздобыть денег. Ничего ценного для себя они не нашли, но при этом жестоко избили инока. Вызванные врачи обнаружили, что у батюшки Серафима проломлена голова, перебиты ребра, отбиты легкие. Лекари осматривали страдальца в недоумении — как жив остался?! И в этот момент монах уснул, и было ему видение. К постели подошла Пресвятая Богородица с апостолами Петром и Иоанном и, указывая на подвижника, сказала своим спутникам: «Сей — из рода Нашего». Проснувшись, тот почувствовал облегчение и начал поправляться. А злодеев-крестьян вскоре разыскали, однако по мольбе Серафима отпустили восвояси.

Великий старец

Еще одно чудесное видение случилось в 1825 году. К тому времени Серафим жил в монастыре и вершил в своей уединенной келье новый подвиг — затворничества и молчания. Пять лет прожил он, созерцая в молитвах Господа. Еще десять — провел в келье, принимая братию и мирян. 25 ноября 1825 года было ему видение Богоматери, которая повелела выйти из затвора и принимать всех, кто будет нуждаться в его утешении, советах и молитве. Так начался еще один подвиг Серафима — старчество. И случилось все по слову Богородицы — со всей России потянулись к нему люди за духовной помощью и водительством. А он, будучи уже в преклонных летах, всех принимал и никому не отказывал в беседе и совете. Больше того, исполнясь Духа Святого, старец обрел дар прозорливости и целительства. И очень многие уходили от него излеченные — духовно или телесно. 

А в тот день, 25 ноября 1825 года, старец Серафим, исполняя волю Божией Матери, впервые вышел из затвора. Он отправился в лес к своей Дальней пустыньке. И на берегу реки Саровки ему вновь явилась Пресвятая Богородица. Рядом с уже существующей женской общиной у села Дивеева Она повелела старцу основать новую, которую надлежало обнести канавкой и валом вместо стены. Туда Приснодева велела принимать только девственниц. Новую обитель Богоматерь назвала своим «четвертым жребием на земле» и Сама обещала быть ее всегдашней Игуменьей. Серафим Саровский исполнил все, как было предуказано. 

Уже после смерти Преподобного, в 1842 году обе общины объединились в Серафимо-Дивеевскую, которую в 1861 преобразовали в монастырь. Обитель эта и посейчас любима и известна как Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский женский монастырь.

«Всех Радостей Радость»

Более всего молился Серафим перед иконой Божией Матери «Умиление», или «Всех Радостей Радость», как называл ее Преподобный. Эта икона стояла в келье старца. Елеем от лампады, горевшей перед образом, старец помазывал больных. Перед этой иконой в молитве и отошел ко Господу. 

После кончины старца она была передана в Дивеевскую обитель. С тех пор икона стала Верховной игуменьей Серафимо-Дивеевской обители, а настоятельницы монастыря нередко назывались наместницами Верховной игуменьи. В честь иконы Божией Матери «Умиление» Русская православная церковь установила праздники — 1 августа (19 июля) и 10 августа (28 июля).

Прозорливец

Преподобный оставил после себя многие пророчества, касающиеся исторических судеб России, предвидел страшные бедствия — революции, разорение Церкви. Но предсказал великий старец и последующее возрождение России. Одно из предсказаний гласит: «Будет это непременно: Господь, видя нераскаянную злобу сердец, попустит их начинаниям немалое время, но болезнь их обратится на главу их и на верх их снидет неправда замыслов их. Земля Русская обагрится реками кровей, и много дворян побиено будет за великого государя и целость самодержавия его, но не до конца прогневается Господь и не попустит разрушиться до конца земле Русской, потому что в ней одной преимущественно сохраняется еще Православие и остатки благочестия христианского».

Слава о великом подвижнике давно уже ходила по всей России, множество паломников устремлялось в Саровскую обитель за духовной помощью. Обладая умением проникнуть в душу и в сердце каждого, старец распознавал внутренние помыслы любого человека и стал истинной опорой для многих страждущих. Кроме того, еще при жизни он прославился как великий целитель, избавляющий от разных хворей. Сам же старец всю жизнь страдал от мучительной боли в ногах, однако стойко переносил недуг и старался не показывать своей немощи. 

Похоронен был в Саровской пустыни. 

В вечности

В 1903 году в России был великий праздник — в присутствии Николая II и всей императорской семьи состоялась канонизация и перенесение мощей святого Серафима Саровского. 

В 1927-м Саровскую обитель закрыли, мощи святого старца забрали в Москву. Затем они пропали и были обнаружены только в 1990 году в Ленинграде. Так состоялось новое обретение мощей Преподобного и торжественное перенесение их в Серафимо-Дивеевский монастырь, где они пребывают и поныне.

А еще одно важное событие произошло в апреле 2004 года: частица мощей Серафима Саровского по благословению Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II была перенесена в главный гарнизон Ракетных войск стратегического назначения Российской Федерации — в подмосковную Власиху, в храм Илии Муромского. И это не случайно, ведь в акафисте преподобному Серафиму сказано: «Радуйся, Отечеству нашему щит и ограждение». Поэтому считается, что ядерный щит нашей державы был создан именно по молитвам батюшки Серафима.

Василий Розанов: «Уединись — и станешь лучше»

Реноме у Василия Розанова в современной ему церковно-православной среде было не намного лучше, чем у Льва Толстого. Философ с парадоксальными, часто антиномичными взглядами воспринимался многими воцерковленными соотечественниками как чуть ли не воинствующий безбожник. Тем показательнее его благоговение перед преподобным Серафимом, выраженное в заметках, написанных сразу после посещения Сарова и Дивеева. 

В пору, когда Пушкин писал «Руслана и Людмилу», декабристы зачитывались Ламартином и Байрон пел «Чайльд Гарольда», в эпоху конгрессов, Меттерниха, в эпоху начинающегося социального брожения, — в этих лесах жил человек, явивший изумительное воскресение тех тихих и созерцательных душ, какие во 2-м, 3-м, 4-м веках нашей эры жили в пустынях Ливии, Синая, Сирии. Ни один еще святой Русской земли так не повторил, но без преднамерения, неумышленно, великих фигур, на которых, собственно, как мост на своих сваях, утвердилось христианство. И какие особенные слова у них были? какое учение? Томов они не оставили: хотя в трепетной памяти потомства и запомнились 2–3, 5–6 афоризмов, «изречений» их. Где же тайная их сила? Неуловимо. Но Небо им что-то сказало. Лег знак Неба на чело их. Все это почувствовали; и опять: как почувствовали, через что — неисследимо! Но все запомнили, отметили. Все с тех пор идут сюда. Это — особенное место, особенное лицо, не смешиваемое с мудрецами, с великими вздымателями волн истории, как Гус, Иероним Пражский, Лютер. Здесь — все тихо. Была ли здесь хоть малейшая неправда, как есть она везде, во всем на земле, по слабости человеческой, по греху человеческому? Мне кажется, существо «отшельничества», в первой и чистой фазе его, и заключалось в желании «уйти от греха». Ибо «грех» всегда является от замешательства обстоятельств, от столкновения их с лицом человеческим и лица человеческого с ними. Уединись — и станешь немного лучше. Уединись надолго — душа успокоится. На этом основаны религиозные идеи отдыха, праздника (бесшумного) и покоя. Наконец, уйди на всю жизнь в леса, к звездам, к утреннему солнцу, к живительной росе, проводи рукою по этой холодной росе на утренней заре или, поднявшись на пригорок, следи, как солнце садится в купы деревьев, — и так сегодня, завтра, всегда, — и душа очистится, станет прозрачна, как слеза росы на зелени, без мути в себе, без пыли на себе. Она сольется с природой, сделается от нее неразличимой. И природа как бы уже прижизненно вберет в себя такого человека, как она вбирает всякого после его смерти. И тогда придут к такому человеку животные, не боясь его, даже любя его, даже понимая как-то его, — и он их постигнет новым постижением.

Встав от мощей, я оглянулся на храм. Высоко влево над дверями было огромное изображение Св. Серафима с подходящим к нему медведем. «Хорошо, — подумал я, — что в храмовые изображения внесен и медведь и сосны»...»