Пращур «Арматы»

На праздничном параде 9 Мая широкой общественности впервые была представлена новейшая бронетехника на базе платформы «Армата». Это во многом знаковое событие. Наши соотечественники увидели, что российское танкостроение успешно развивается, постепенно возвращая себе общемировой приоритет. А ведь сравнительно недавно, при прежнем, скандально известном министре обороны, перспективы отрасли были туманны, производство танков сердюковские чиновники хотели, по сути, свернуть. Примечательно и то, что юбилей Победы совпал с другой знаменательной датой: ровно сто лет назад появился первый в мире танк. И был он русским. 

В 1980 году вышел фильм «Главный конструктор» — о создателе знаменитого танка Т-34 Михаиле Кошкине. В картине снялся Александр Пороховщиков. Очень символичная роль — дед актера тоже был создателем броневой машины. Причем первой в истории. 

Пороховщиков искренне гордился своими предками. Прадед был известным меценатом: Александр Александрович оставил Москве Теплые торговые ряды, ресторан «Славянский базар», пожертвовал изрядные средства на возведение Храма Христа Спасителя, построил один из первых в России цементных заводов... Сын мецената — тоже Александр Александрович — вписал свое имя в историю не менее яркими буквами. Во-первых, он был конструктором, создававшим летательные аппараты. Дебют отражен в небольшой заметке, напечатанной в июне 1910 года в «Петербургской газете»: «Юный изобретатель аэроплана Ал. Пороховщиков приступил к постройке своего аэроплана... В настоящее время постройку принял на себя на известных условиях один из столичных автомобильных фабрикантов. Постройка, которая будет вестись под личным наблюдением изобретателя, займет около месяца, после чего будет приступлено к пробным полетам». Конструктору на тот момент было всего лишь восемнадцать. 

Летом 1911 года газета «Новое время» сообщила, что «молодой изобретатель Пороховщиков совершил удачный полет на моноплане собственной конструкции». Это произошло на... рижском ипподроме. Спустя три года, в сентябре 1914-го, построил «Би-кок». Эта резвая «двухвостка», предназначенная для разведывательных полетов, наверняка пригодилась бы русской армии в схватке с Германией и Австро-Венгрией. Военное министерство предложило начать выпуск подобных аппаратов. Однако он решил строить их самостоятельно, причем «в количестве не менее как на целый авиационный отряд». Сделка расстроилась, и оригинальный проект не получил развития. 

В то время Пороховщиковым овладела другая — вполне земная — идея.

В ночь на 15 сентября 1916 года воздух над позициями английских войск в районе Альбер-Перрон на реке Сомме наполнился оглушительным грохотом. Солдаты, высунувшие головы из окопов, с изумлением взирали на скопище непонятных машин, прогревавших моторы. Те, кто читал «Войну миров» Герберта Уэллса, вполне могли принять реальность за фантастическое видение.

На рассвете монстры, а это была английская модель Mark I, изрыгая огонь, поползли в сторону немецких окопов. Из 49 единиц, подготовленных к атаке, 17 встали по причине неполадок. Тем не менее маневр удался. Германцы встретили пришельцев выстрелами, но пули лишь щелкали по броне, не причиняя «сороконожкам» ни малейшего вреда. Увидев это, немцы в панике бросились бежать. Так выглядела первая в мире танковая атака.

Спустя годы Ремарк в знаменитом романе «На Западном фронте без перемен» написал: «Танки, бывшие когда-то предметом насмешек, стали теперь грозным оружием. Надвигаясь длинной цепью, закованные в броню, они кажутся нам самым наглядным воплощением ужасов войны».

Однако первые в мире танки были изготовлены не в Англии, а в России. Сто лет назад, в мае 1915 года, бронемашина 23-летнего мастера рижского Русско-Балтийского завода Александра Пороховщикова «Вездеход» покинула стены мастерских и отправилась в испытательный пробег. Впрочем, это громко сказано. Танк двигался со скоростью, не превышающей 25 верст в час. Сегодня эта цифра вызывает улыбку. Однако выпущенные позднее английские «таньки», как их называли в российской прессе, были гораздо медленнее русского «Вездехода». Первая разработанная инженерами Туманного Альбиона опытная машина появилась в сентябре 1915 года. 

Предыстория изобретения Пороховщикова такова. 24 декабря 1914-го (ст. ст.) он представил начальнику снабжений Северо-Западного фронта генералу Н. Данилову чертежи и смету постройки. Буквально через несколько дней проект был одобрен, и на создание новой техники ассигновали 9660 рублей 72 копейки. Наблюдение за реализацией проекта поручили начальнику Рижского отдела по квартирному довольствию войск инженер-полковнику В. Поклевскому-Козелло.

В феврале 1915 года двадцать пять солдат-мастеровых и столько же рабочих Русско-Балтийского завода приступили к сборке танка. В конструкции четырехтонного «Вездехода», длина которого составляла более трех с половиной метров, были предусмотрены все основные элементы современных боевых машин: двигатель внутреннего сгорания, гусеничный движитель, пушка во вращающейся башне. Броня защищала экипаж, состоявший из водителя, наблюдателя и пулеметчика, а также двигатель, коробку передач и тяги управления. 

Пороховщиков вспоминал, как к нему пришла счастливая идея: «На поле шло учение новобранцев. Глядя на солдат, перебегавших цепью, я подумал: невеселая штука — бежать в атаку под пулеметами врага. А что, если послать на штурм окопов не людей, беззащитных против свинцового ливня, а машину, одетую в броню, вооруженную пулеметами?»

В июне на полигон в Риге выполз «Вездеход». И был подвергнут испытанию в виде импровизированной атаки «врага». По машине палили с пятидесяти метров из немецкой и австрийской винтовок, револьвера «наган» и пистолета «браунинг». Затем члены комиссии во главе с Поклевским-Козелло приступили к осмотру танка. Они отметили, что на броне не осталось серьезных повреждений. Однако до испытания артиллерийскими снарядами дело не дошло.

Конструктор принялся развивать идею. Через некоторое время танк уже мог двигаться по дорогам на колесах, а по пересеченной местности — на гусеницах. Пороховщиков укрепил броню, сделал корпус водонепроницаемым, чтобы машина преодолевала водные преграды. Существенно увеличилась и скорость — до 40 верст в час. 

И тем не менее проект отвергли. В рапорте Поклевского-Козелло начальнику инженерных снабжений армий фронта говорилось: «Построенный экземпляр «Вездехода» не выказал всех тех качеств, которые обусловлены докладом № 8101, например, не мог ходить по рыхлому снегу глубиной около 1 фута, а испытания хода по воде сделано не было». 

Можно ли было довести модель до ума? Или требовалось слишком много сил и средств? Увы, ответы на эти вопросы меркнут в историческом мраке.

Конструктор затаил обиду. Вскоре после того, как англичане продемонстрировали свою новинку на фронте, в газете «Новое время» появилась статья Пороховщикова «Сухопутный флот — русское изобретение». В ней он пытался удержать в руках пальму первенства в создании танка. Между прочим, существует версия, что разработки русского мастера были использованы английскими коллегами. Об испытаниях русского танка знали многие, и скопировать чертежи не составляло особого труда. 

В «Новом времени» Александр Александрович напоминал о других своих неоцененных изобретениях: «В 1909 г., — писал он, — я построил автоматически устойчивый самолет... в 1912 г. ... первый самолет «двухвостку»... в 1912 г. я предлагал удушливый газ». Как видим, Пороховщиков работал в самых разных областях. 

Он не только досадовал и протестовал, но и продолжал напряженно трудиться. В январе 1917-го представил в Главное военно-техническое управление проект «Вездехода № 2» с экипажем из четырех человек и «броневой рубкой». Она состояла из трех независимо вращающихся поясов с пулеметом «Максим» в каждом. Четвертый крепился в лобовом листе корпуса. 

Но и этому проекту была уготована незавидная участь. От дальнейших работ по созданию «Русского вездехода» решили отказаться. Военное ведомство обязало вернуть в казну 18 090 рублей, истраченных на постройку танка.

В петроградской мастерской Пороховщикова выпускались самолеты иностранных марок, а также учебный биплан. После революции конструктор передал свое предприятие государству. Он служил в авиационных частях, продолжая созидание. В 1923 году переехал в Москву, где организовал конструкторское бюро. Это КБ неоднократно предлагало Главному управлению авиационной промышленности и Научно-техническому комитету военно-воздушных сил проекты различных летательных аппаратов.

Даже попав в лагерь на Соловках, не оставил работы — в тяжелейших условиях занимался проектированием гидросооружений для Беломорско-Балтийского канала. Александру Александровичу было суждено — хоть и ненадолго — обрести свободу. Последнее место работы этого неутомимого человека — Автобронетанковое управление РККА. Вскоре после начала войны 49-летний инженер был осужден и казнен... 

В 1942 году автор брошюры «Сухопутные крейсера» О. Дрожжин упомянул об изобретателе, который «уже в середине августа 1914-го разработал проект гусеничного вездехода». В энциклопедии «Танк» (1946 г.) уже не только говорится о «проекте боевой гусеничной машины», но и называется имя конструктора. Автор статьи «Россия, а не Англия — родина танка», опубликованной в пятом номере журнала «Танкист» за 1949 год, утверждает: «Опытный образец боевой машины, построенный Пороховщиковым, был первым в мире работающим танком». И в вышедшей в 1956 году книге В. Мостовенко «Танки» поддерживался приоритет русского конструктора. Справедливость восторжествовала — жаль, что поздно...