Жизнь с купюрами

Два с половиной века назад в России наряду с металлическими монетами начали использовать бумажные ассигнации. Их узаконила своим манифестом царица Екатерина II. Денежная реформа была частью величайших преобразований, в результате которых, по словам Василия Ключевского: «Армия со 162 тыс. человек усилена до 312 тыс., флот, в 1757 г. состоявший из 21 линейного корабля и 6 фрегатов, в 1790 г. считал в своем составе 67 линейных кораблей и 40 фрегатов, сумма государственных доходов с 16 млн руб. поднялась до 69 млн, т. е. увеличилась более чем вчетверо».

Ракушки — тоже валюта

Человеческая история с древнейших времен представляет собой непрерывную цепь событий, так или иначе связанных с тратами и накоплениями, долгами и платежами, доходами и расходами — денежным оборотом во всех видах и формах. Еще в каменном веке возникла насущная необходимость для взаимовыгодного обмена самыми разными предметами. Археологи находят украшения из морских раковин очень далеко от берегов морей и океанов, нетрудно предположить, что эти вещицы некогда выполняли функцию денег. В качестве «твердой валюты» повсеместно использовались орудия труда и охоты, сделанные из кремня, хотя последний добывался далеко не везде. Очевидно, что роды и племена занимались торговлей, а за нужные в хозяйстве вещи люди отдавали собственноручно выполненные изделия или продукты.

Со временем возникла потребность установить некий эквивалент, обозначающий ценность товаров. Их стоимость выражали количеством коров, овец, мерами зерна, шкурками пушных зверей. Но меха недолговечны, а перегон скота на дальние расстояния оборачивался зачастую убытками. В результате развития «товарно-денежных отношений» самыми удобными платежными средствами стали металлы: они компактны, их можно хранить и накапливать тем самым богатство. Однако если в торговле пользовались слитками, то требовалось их взвешивать, проверять на чистоту металла, следить, чтобы не подсунули менее дорогой сплав. Начали создаваться учреждения, которые удостоверяли массу и пробу официальным клеймом. Слитки также переливались в монеты: золотые, серебряные, медные, бронзовые. Были в ходу и железные, но те быстро портились, ржавели.

Наряду с металлическими деньгами появились документы, способные их дублировать. Так, в Вавилонии еще в VIII веке до н.э. ростовщики принимали на хранение частные вклады. Взамен оформлялся аналог банковского билета, «гуду», имевший обращение наравне с золотом. В Древней Греции сделки оформляли «трапезиты»: от слова «трапеза», что означало стол, стоявший на рыночной площади, там размещались конторы «финансистов». В Древнем Риме они назывались «менсарии» — то же, что и «трапезиты», только на латыни. И наконец, распространилось итальянское понятие «банко» — прилавок.

Власть капиталу

Банкиры разных стран и городов часто связывались между собой. Путешествовавшие купцы по необходимости сдавали им деньги, брали банковские билеты, которые можно было обналичить в другом месте. Это гораздо удобнее, чем везти с собой тяжелые мешки с серебром и золотом, к тому же на дорогах в те времена опасности подстерегали на каждом шагу.

Дублирование монет ценными документами первым внедрил на государственном уровне Китай, законодательно разрешивший использование оттисков на коже, коре тикового дерева, шелке, позже — бумаге. Самая ранняя из дошедших до нас китайских бумажных купюр датируется VIII веком. Но это все еще были не обычные — в нашем понимании — деньги, а некие древние аналоги банковских чеков, подтверждавшие, что человек располагает определенной суммой, которую может получить, обратившись «в банк».

Попытки замены металлических денег в Европе стали предприниматься значительно позже. В голландском Лейдене теми же клише, которыми чеканились монеты, стали штамповать в 1574-м их эквиваленты на бумаге. Но тот случай был исключительным — город осаждали испанцы. А когда блокада кончилась, эксперименты с деньгами надолго забыли.

В XVII веке из-за бесконечных войн оказалась в финансовом кризисе Швеция. Власти обратились за большим займом к Стокгольмскому банку, и его владелец Иоганн Палмструх предложил в 1661-м временно ввести «кредитные бумаги». Реформа оказалась неудачной. С банком правительство не рассчиталось, а печатание «кредитных бумаг» продолжилось, и те быстро обесценились. Палмструх попал под суд и был приговорен к тюремному заключению.

В Англии развитие банковских структур проходило не столь хаотично. Там скорее, чем где бы то ни было, поняли, что значит власть капитала. Неудивительно, что британские финансисты были тесно связаны с королевским двором и министрами. В 1694-м в обмен на предоставленный заем председатель правления Банка Англии Уильям Паттерсон получил право выпускать ценные бумаги. Отсюда и пошло слово «банкнота», в переводе с английского — «банковская запись». Сперва это были обычные векселя с гарантией «выплатить подателю сего по первому требованию сумму...» Расплачиваться ими было гораздо проще, нежели таскать с собой увесистые кошельки. Новшество прижилось.

Тогда же провели реформу в английских колониях Северной Америки: помимо векселей, использовались расписки. Они часто оказывались поддельными, и в 1690-м власти Массачусетса стали централизованно печатать бумажные деньги. Этому примеру последовали другие колонии: Пенсильвания, Северная и Южная Каролина и др. Хождение банкнот поначалу было местным, внутри региона. С 1703 года бумажные деньги начала выпускать Франция, с 1713-го — Дания. Оба государства нередко воевали, звонкой монеты им явно не хватало, и ее подменяли почти такими же векселями, как в Англии.

Не корысти ради

В России, для которой мирные годы всегда были роскошью, похожие условия возникли в период Семилетней войны 1756–1763 годов. Расходы казны оказались огромны, а запас драгметаллов — крайне ограничен. Богатейшие золотые месторождения еще не были известны, серебряные рудники в Нерчинске не могли обеспечить потребности правительства, и тому пришлось наращивать чеканку медных монет. Расчеты с иностранными поставщиками велись только золотом и серебром. Деньги из ценных металлов уходили на нужды дипломатии. Жалованье действовавшим за границей войскам выплачивали серебром — продавцы-иностранцы меди не взяли бы. Таким образом, масса медных денег скапливалась на российском рынке.

Выправить положение взялся было взошедший на престол после смерти императрицы Елизаветы Петр III. Он руководствовался как раз примером французов, и именно поэтому бумажные деньги у нас стали называться с тех пор ассигнациями: от слова «assignation», платежное распоряжение. В 1762-м Петр Федорович издал указ об учреждении государственного банка, призванного ввести в обращение ассигнации на общую сумму 5 млн руб. (предусматривалось печатать ценные бумаги по 10, 50, 100, 500 и 1000 руб.). Но царский документ так и не вступил в силу. Император с его чересчур крутыми политическими кульбитами похоронил все плоды русских побед в Семилетней войне, нацеливался реформировать Россию по прусским образцам, а православную церковь — по уставам лютеранской. Результатом всего этого стал дворцовый переворот...

Однако ситуация с финансами не улучшилась. По завершении одной войны назревали новые, с Турцией. Деньги требовались и на украшение столицы, и на капитальное строительство, и на содержание двора (в ту пору — дело отнюдь не частное, от этого зависел престиж государства). Золото и серебро, как и прежде, шли на оплату заказов за рубеж. Осуществлять расчеты на крупные суммы медными деньгами становилось все проблематичнее. Самая расхожая монета, 5 копеек, весила 51,2 грамма, 100 рублей медными пятаками весили больше 100 кг.

Императрица Екатерина II мыслила разумно и стратегически. Обдумав навалившуюся проблему, государыня сочла замысел Петра III и его советников вполне целесообразным. 29 декабря 1768-го (по старому стилю) царица подписала манифест об учреждении в России Ассигнационного банка с двумя отделениями — в Санкт-Петербурге и Москве. Начальный капитал каждого из них составлял полмиллиона рублей медной монетой. Ассигнаций они должны были выпустить на такую же сумму — в совокупности 1 млн рублей (номиналами в 25, 50, 75 и 100 рублей).

В манифесте оговаривалось: ассигнации имеют хождение наряду с металлическими деньгами и подлежат обмену на монеты по первому требованию.

Первые бумажные деньги России как раз и являлись самыми обычными платежными документами. Текст на них, к примеру, гласил: «Объявителю сей государственной ассигнации платит Московский банк двадцать пять рублей ходячею монетою». Подписи должностных лиц под этим обязательством были не напечатанными, а собственноручными, начертанными чернилами.

Была ли реформа Екатерины рискованной? Несомненно. Далеко не во всех странах подобные опыты были удачными. В России, в отличие от той же Англии, и банки-то оказались новыми учреждениями (первый появился только в 1754 году), и доверять им у населения не было особых оснований. И тем не менее русские люди верили верховной власти. На ассигнациях даже помещались надписи: «Любовь к Отечеству» и «Действует к пользе оного».

Процесс пошел

Выпуск бумажных денег имел большой успех. Ведь пользоваться ими было намного удобнее — даже по сравнению с серебром. Рубль весил 24 грамма. А если требовалось заплатить 1000 рублей?..

Императрица и чиновники позаботились защитить их от подделки. Ассигнации имели номера, водяные знаки, объемные изображения. Правда, меры предосторожности оказались недостаточными: первые деньги были слишком простыми по исполнению, и мошенники этим пользовались. Чаще делались даже не фальшивки, а «исправления» на подлинных ассигнациях. Например, 25 «умельцы» переправляли на 75. Уже через пару лет государыне пришлось отреагировать: 75-рублевки изъяли из обращения.

У бумажных денег Екатерины имелась еще одна важная особенность. Их ввели специально для взаимозаменяемости с «ходячею монетою» — медной. Другой в банках не было. Эта жесткая привязка была закреплена указом императрицы в начале 1770-го. Между тем войны с Польшей, Турцией, а в дальнейшем — освоение обширных, вновь приобретенных территорий на юге (в том числе Крыма), строительство городов, Черноморского флота требовали все новых, колоссальных затрат. Их компенсировали чеканкой медных денег и выпусками ассигнаций. С 1780 года вывоз последних за границу был под запретом. В 1787-м их общая масса увеличилась до 10 млн руб. Таким образом, в России возникли две валюты: конвертируемая — серебряный рубль, и внутренняя — ассигнации и привязанные к ним медяки.

Какое-то время эта система была устойчива, но затем курс внутренней валюты начал падать. Резкое снижение произошло в период Наполеоновских войн, когда потребовалась дополнительная эмиссия бумажных денег. Ситуацию усугубил вброс Бонапартом фальшивок во время его нашествия. В 1815-м рубль ассигнациями или медью котировался в пять раз дешевле серебряного. Ликвидировать негативные последствия военной кампании пришлось уже Николаю I и его министру финансов Егору Канкрину. В 1840 году очередной денежной реформой ассигнации упразднялись, их принимали у населения по курсу 3 руб. 50 коп. за серебряный рубль. Медные копейки снова привязывались к серебру, а не к «бумаге».

А потом вводились новые банкноты и кредитные билеты, и те уже свободно, в соответствии с номинальной стоимостью обменивались на деньги из драгоценных металлов.

Любая реформа, в том числе денежная, была и будет успешной только тогда, когда верховная власть следует главному принципу, изложенному Екатериной Великой: «Никогда ничего не делать без правил и без причины, не руководствоваться предрассудками, уважать веру, но никак не давать ей влияния на государственные дела... извлекать наибольшую по возможности выгоду из всякого положения для блага общественного».

Фото на анонсе: Олег Ласточкин/РИА Новости