Мамай не прошел

21 сентября 1380 года на Куликовом поле Золотую Орду победил сильнейший духом противник. Объединенная рать русских земель во главе с великим князем Московским Дмитрием Ивановичем (прозванным впоследствии Донским) остановила нашествие на нашу страну полчищ Мамая. 

XIII век можно по праву назвать татаро-монгольским. Взявшись, как пишут русские летописцы, ниоткуда, полулегендарный народ бурей пронесся по Евразии. Создал гигантскую империю, простиравшуюся от Сибири и Китая до центральноевропейских католических королевств. 

Однако у любой империи должна быть веская причина для существования в невоенное время. Монголы же, построив колосса, оказались не в состоянии вдохнуть в него долгую и счастливую мирную жизнь. Не доминируя в созданном ими государстве ни в количественном, ни в культурном плане, не смогли создать единой идеологически ценностной основы для своей пестро-национальной, лоскутной державы. Гражданской идентичности, свойственной жителям империй, каковая, например, имелась у римлян, тоже не сложилось. Объединяющим и мобилизующим началом служили лишь военные походы и внешние завоевания. Когда же стимул дальнейшего роста перестал быть главенствующим, а различные представители рода Чингисидов начали формировать правящие династии своих улусов, империя была обречена. 

Причем запустился этот процесс самораспада и самоуничтожения задолго до куликовских событий, во второй половине XIII века. Далее вполне закономерно последовал второй этап развития центробежных тенденций. В улусах и между ними начались интриги, распри, внутренняя борьба за власть. Усобицы неумолимо вели к третьему и последнему этапу — отъему территорий соседями, а также самовыходу из состава искусственно сформированных государств-улусов их самых развитых, наиболее мощных национальных частей. 

Полной и достоверной биографии Мамая не сохранилось. Известны лишь ее ключевые моменты. Родился он, предположительно, в Крыму или в степях крымского Причерноморья. Происходил из кочевого тюркского рода Кият, ханом которого был отец Чингисхана Есугэй. Благодаря женитьбе на дочери хана Бердибека (потомка сына Чингисхана Джучи и внука Батыя) занял одну из двух высших государственных должностей беклярбека. И, возможно, так и вошел бы в историю с малозначащей приставкой «один из», если бы самозваный хан Кульпа в 1359 году не убил Бердибека, а вместе с ним и часть верных тому эмиров. 

Против выживших, включая Мамая, Кульпа начал войну. В последующем кровавом калейдоскопе смены правителей Мамай личного участия принять не мог, поскольку не был Чингисидом. Зато оказался способен силой и хитростью продвигать на лидирующие позиции своих родовитых ставленников. Вначале — Абдуллаха. А после его смерти в 1370 году — восьмилетнего Мухаммеда-Булака. 

Другие Чингисиды ханство мамаевых выдвиженцев не признавали и всячески оспаривали. Результатом этого стал фактический раскол Золотой Орды — на левобережье Волги со столицей в Сарае аль-Джедиде и правобережье, где утвердился Мамай. Все его фактическое правление — непрерывная череда кризисов и успешных военно-политических импровизаций. В условиях постоянно меняющейся обстановки, отсутствия широкой опоры среди соплеменников, большинство которых смотрело на него как на безродного узурпатора, Мамай искал поддержки представителей западной цивилизации. 

Связи с ними, по всей видимости, он наладил еще в Крыму, где некоторое время являлся наместником. Это были самые продвинутые на тот момент европейцы — купцы и банкиры переживавшей эпоху Возрождения Италии. Их экспансия простиралась от Таны (нынешнего Азова) до Кафы (современной Феодосии). 

Эти стратегически мыслящие дельцы утвердились не только в Крыму, но и в Галате — на противоположном от Константинополя берегу Золотого Рога. Отсюда Генуя, будучи одним из центров экспансии, могла контролировать всю морскую торговлю между Средиземным и Черным морями. Следующим объектом внимания итальянцев стали сухопутные торговые пути, глобальные товарные и денежные потоки, рынки. Ну а для того, чтобы взять все это под контроль, надо было иметь «своих» политиков и дружественные режимы на всем пространстве, куда простирались их жизненно важные интересы. 

В общем, все, как сейчас. Мораль этих купцов и банкиров тоже была под стать современной. Веру в Бога, нравственность они ценили только среди европейцев своего круга. Ко всем другим отношение было, как к дикарям. К примеру, занимаясь работорговлей и тесно сотрудничая с татарами, они их же умудрялись продавать мусульманским покупателям. Вот с какими господами Мамай нашел общий язык — с теми, кого природные татарские ханы неоднократно наказывали за их проделки и открыто презирали. Именно при его наместничестве в Крыму, в 1357 году, генуэзцы основывают свою колонию в Чембало (Балаклаве) и начинают возводить здесь неприступную цитадель. 

В следующем году, когда Мамай стал беклярбеком, Орда сделала существенные уступки уже в пользу венецианцев. Те приобрели право торговать в Солдайе (Судаке), куда ранее въезд им был запрещен. Кроме того, таможенные сборы, взимаемые в пользу хана, были снижены до трех процентов. Есть основания считать Мамая не просто «другом», но креатурой итальянских банкиров и купцов. С его помощью они пытались контролировать уже саму Золотую Орду, по территории которой проходила половина Великого шелкового пути. 

Следующей, на кого пали их коварные взоры, стала Русь. Они видели, что русские княжества объединяются вокруг Москвы и в скором времени могут выйти из подчинения Орде. Значит, нужно этому помешать. Агент генуэзских банкиров в Москве, богатейший купец Некомат Сурожанин при помощи межгосударственной интриги-многоходовки пытался спровоцировать отстранение князя Дмитрия от власти и остановить тем самым процесс централизации Руси. Но заговор не удался. Тогда у Москвы начинаются проблемы с Мамаем...

У каждой победы, помимо ее главных авторов и героев, всегда есть тот, кто готовил это событие незримо и загодя. Применительно к Куликовскому триумфу такой фигурой можно счесть деда Дмитрия Донского, московского князя Ивана I Калиту (правил в 1325–1340 годах). Как и Александра Невского, его часто обвиняют в слишком близких связях с ордынскими властителями, продвижении интересов Москвы в ущерб другим самостийным княжествам. Но без этого тогда невозможно было построить фундамент независимого централизованного государства. Московский князь часто ездил в Орду с дарами и проявлял чудеса дипломатии. Нашел в ордынцах невольных союзников в деле возвышения и усиления московского княжества, а затем и собирания вокруг него других русских земель. Добившись сбора дани с удельных княжеств, превратил Москву в финансово-экономический, а перенеся сюда патриаршую кафедру, — и духовный центр страны. 

Все это, а также начавшаяся в Орде междоусобица способствовали тому, что при Дмитрии Ивановиче в Москве впервые задумываются о постордынском периоде существования Руси. Строят белокаменный Кремль. Используя как повод утрату Мамаем столицы Сарая, перестают платить дань. Мамай пытается ослабить растущую мощь и влияние Москвы, нападая и разоряя ее союзников. Передавая ярлык на великое княжение тверскому князю Михаилу, норовит затеять и на Руси «великую замятню». Дмитрий пресекает эти поползновения. При этом идет на беспрецедентный шаг: созывает в Переяславле съезд князей и церковных иерархов, после чего двигает на Тверь большое объединенное войско. 

После месячной осады Михаил Тверской капитулирует, признав себя вассалом Дмитрия, обязавшись выступать под русским стягом против Орды и Литвы. 

В 1377 году Дмитрий Иванович отправляет нижегородский полк на Булгар и сменяет там ордынского ставленника на московского. Обеспечив тылы и контроль над Волгой, сознательно идет на открытое противостояние с Мамаем. Тот решает проучить зарвавшихся урусов, а заодно проверить, насколько они сильны и агрессивно настроены. 

В поход «на всю землю Русскую» он отправляет войско во главе с мурзой Бегичем. Дмитрий встречает того у реки Вожи и наносит сокрушительное поражение. Тем временем тучи над Мамаем сгущаются. 

К 1380 году в Сарае утвердился новый хан Тохтамыш, поддержанный могущественным среднеазиатским эмиром Тамерланом. Такой поворот не устраивал ни Мамая, ни его европейских друзей. Ему как воздух нужна была громкая и прибыльная с точки зрения добычи победа. Таковую должен был принести поход на Русь. Под свои знамена он собирает всех, кого может: хорезмских турок, ясов, касогов, наемников из подвластных владений Поволжья, Кавказа и Крыма. Заручается поддержкой литовского князя Ягайло. В исторической литературе также кочует миф об участии в антимосковском союзе рязанского князя Олега. Однако это вызывает большие сомнения. Во-первых, его воины были в составе общерусского войска на Воже, когда били Бегича. Во-вторых, он своим письмом предупредил Дмитрия о готовящемся против него большом походе Мамая. В-третьих, Олег Иванович был канонизирован почти сразу после своей смерти в 1402 году. А в 2007 году в Рязани ему поставлен памятник. Предателей у нас, как известно, к лику святых не причисляют и монументов им не воздвигают. 

Дмитрий доводит до всех русских князей и воевод, кто и зачем идет на Русь: от второго Батыя, дескать, не спасется даже тот, кто предпочтет нейтралитет. И собирает небывалое по тем временам войско. К нему примкнули со своими боярами и полками даже сводные братья Ягайла, князья Андрей и Дмитрий. 

Еще одна очень интересная деталь: как свидетельствует академик Б.А. Рыбаков, «Дмитрий Иванович взял с собой в поход представителей крупнейшего купечества, ведшего торговлю с Крымом («сурожан»); взяты они были «видения ради», как свидетели предстоящих событий». 

Очевидно, князь знал, чьим интересам служит Мамай, а также какими делами, помимо бизнеса, промышляют господа купцы и банкиры. Увиденное в походе (а Дмитрий, похоже, не сомневался в его будущих результатах) должно было все наглядно показать нашим тогдашним «западникам». Еще одним свидетельством того, что Дмитрий был заранее уверен в победе, стал переход войска через Дон. Пути отступления в случае разгрома были отрезаны. С другой стороны, Ягайло, шедший на соединение с Мамаем, не мог внезапно напасть с тыла. Да и собственные воины, зная, что отступать некуда, бились предельно стойко. Главную ударную силу, тяжеловооруженный конный полк под командованием самых верных и опытных людей (двоюродного брата, серпуховского князя Владимира Андреевича и князя Боброка-Волынского) Дмитрий укрыл в дубраве. Это и решило исход битвы. Смяв левый фланг русских и начав опрокидывать все войско, опьяневшие от близости победы всадники Мамая неожиданно получили мощнейший удар в собственный фланг и тыл. Через три часа все было кончено. 

Разгромленный Мамай бежал в Кафу, где был убит своими «друзьями» за ненадобностью. Русь, несмотря на то, что еще век сохраняла даннические отношения с Ордой, продолжала собираться с силами, расти, укрепляться. Противник же, напротив, не мог остановить процессы саморазрушения. В XV веке Золотая Орда окончательно распалась на Крымское, Астраханское, Казанское, Ногайское и Сибирское ханства.