«Звание маршала — заслужил»

Как полководец он находился преимущественно в тени великих военачальников — Георгия Жукова, Константина Рокоссовского, Александра Василевского, Ивана Конева. Не потому, что был менее талантливым стратегом — просто так распорядилась судьба. Тем не менее, Василий Соколовский, со дня рождения которого 21 июля исполняется 120 лет, оставил весьма заметный след в военной истории страны и в летописи Великой Отечественной.

Василий Данилович был не по рангу скромным человеком, едва ли не единственным среди высшего генералитета, кто звонил по служебному телефону и представлялся. Другие полагали и, возможно, небезосновательно, что подчиненные обязаны узнавать их по неповторимому командному голосу. 

Он принципиально не хотел выпячивать ни самого себя, ни своих заслуг. Наверное, потому и не оставил мемуаров — опасался слов, кои могли, будучи  неверно истолкованы, ненароком обидеть боевых товарищей. 

Люди, окружавшие Соколовского, отлично знали, на что он способен, и высоких оценок, данных этому человеку, не счесть. В частности, Жуков, с которым они были знакомы долгие годы, вместе служили и в военные, и в мирные времена, говорил о нем так: «Имеет хорошее общее и политическое образование. Обладает большой силой воли и твердостью характера, смелый и энергичный, решительный и инициативный, постоянно требовательный к себе и подчиненным. Быстро и правильно ориентируется в боевой обстановке и принимает решение».

Накануне войны они тоже сотрудничали: Георгий Константинович возглавлял Генеральный штаб Красной армии, Соколовский был у него заместителем. С началом Великой Отечественной тандем на некоторое время распался, но затем судьба сводила их вновь и вновь. 

Отношения были не только служебными, полководцы симпатизировали друг другу. Однако трудно назвать общение этих людей дружески неформальным — слишком разными они были по нраву, отличались характерами, амбициями, взглядами на жизнь и на военное поприще. Жуков — жесткий, взрывной, чрезвычайно требовательный и, как сказали бы в наши дни, брутальный. Соколовский — сдержанный, рассудительный, интеллигентный. А посему случались меж ними и несогласие, и ссоры. 

По воспоминаниям сослуживцев по отношению к подчиненным у Жукова преобладала манера в большей степени повелевать, чем руководить. В тяжелые минуты подчиненный не мог рассчитывать на поддержку с его стороны — на поддержку товарища, начальника, теплым словом, дружеским советом. К этому уже привыкли и старались в случае необходимости обращаться к начальнику штаба фронта Соколовскому. Вряд ли это противопоставление можно счесть абсолютно корректным, однако оно необходимо в качестве дополнительного штриха к портрету.

На первую ступень карьерной лестницы двадцатилетний Василий, уроженец деревни Козлики Гродненской губернии, шагнул в 1918-м, когда после военно-инструкторских курсов был назначен командиром роты. Спустя три года окончил Военную академию РККА. Стало быть, уже в молодом возрасте овладел немалыми теоретическими знаниями. Потом пришел черед многолетней практической работы. Темпы продвижения будущего маршала по службе впечатляют и, конечно, свидетельствуют о его незаурядных возможностях. К тридцати годам он уже являлся начальником штаба корпуса.

Василий Данилович не был чисто кабинетным стратегом, проводившим все время за оперативными картами и составлением докладов высокому начальству. Немало понюхал пороха в 30-е в Туркестане, командуя группой войск Ферганской и Самаркандской областей. То было горячее во всех смыслах время борьбы с басмачами. В одном из боев Соколовского настигла вражеская пуля, но он остался в строю.

За успешное руководство войсками удостоился ордена Красного Знамени. Всего же высоких боевых знаков отличия у него за всю жизнь набралось без малого два десятка. Самая главная награда — звезда Героя Советского Союза. 

...Осень 1941 года. Страшные, трагические дни. Гитлеровцы безудержно наступают. Передовые части вермахта приближаются к Москве. В октябре командующим Западным фронтом назначается Жуков. Его заместителем становится, разумеется (Георгий Константинович просил об этом Сталина), Соколовский. Ситуацию, казавшуюся безнадежной, удалось перевести в разряд «просто тяжелых». Враг, стоявший у ворот столицы, был отброшен на дальние рубежи...

В ходе обороны Москвы случился эксцесс, который мог закончиться гибелью военачальника. 2 декабря в дом, где располагался со своими подчиненными Василий Данилович, вбежал взволнованный адъютант: «Товарищ генерал, нас атакует большая группировка немцев!» Начштаба ничем не выдал своего волнения. Лишь спросил: «Много?» — «Около полка. Наши охранные подразделения уже вступили в бой».

Соколовский по телефону обменялся несколькими фразами с Жуковым, после чего лаконично объявил: «Штабу продолжать работу. Всем свободным офицерам принять участие в обороне». И снова, как будто ничего не произошло, склонился над картой, испещренной красными стрелками. Что же касается немецкой атаки, ее, как нетрудно догадаться, удалось отбить.

Пожалуй, самой удачной операцией, подготовленной Василием Даниловичем, стало Ржевско-Вяземское наступление, предпринятое в марте 1943 года. Красная армия ликвидировала плацдарм противника, клином вытянувшийся в сторону Москвы. До столицы — всего полторы сотни километров. Неприятель был вынужден отступить, оставив Ржев, Гжатск, Вязьму. 

Увы, пути любых полководцев, какими бы знаниями, талантом, опытом они ни обладали, не бывают сплошь усыпаны цветами побед. В период с октября 1943-го по апрель 1944-го деятельность Соколовского на посту начальника штаба Западного фронта не ознаменовалась яркими успехами. А вот потери, понесенные нашими войсками, были велики. Специальная комиссия Государственного комитета обороны пришла к выводу: вина за неудачи лежит на начштаба. И от занимаемой должности его освободила. 

Сам Василий Данилович считал, что с ним поступили несправедливо. Да и Сталин вскоре понял, что это так, но сей факт открыто признал лишь после Великой Отечественной. «Решение по Западному фронту было тогда принято неправильное, — сказал он в 1946 году. — Надо исправить ошибку. Соколовский заслужил звание маршала». 

Жуков также был убежден, что коллегу наказали напрасно. Георгий Константинович не сомневался в огромном потенциале своего боевого товарища и весной 1944-го рекомендовал его на должность начальника штаба 1-го Украинского фронта, который сам же и возглавил после того, как был смертельно ранен прежний командующий Николай Ватутин. 

Жуков снова не ошибся. Как стратег Соколовский отличился при подготовке Львовско-Сандомирской и Висло-Одерской операций. Великую Отечественную завершил в должности заместителя командующего 1-м Белорусским фронтом, чьи войска принимали непосредственное участие в штурме и захвате Берлина. Генерал запечатлен на историческом снимке во время подписания Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.  

«Много положительного было в работе... особенно это касалось разработки планов операций, — так оценивал роль Соколовского Маршал Советского Союза Василевский. — Он успешно справлялся с обязанностями как начальника штаба, так и командующего войсками фронта. Однако наиболее ярко проявил себя на штабной работе в качестве начальника штаба фронта, а после войны — начальника Генерального штаба».

Жизнь удалась? Безусловно. Но не следует думать, что в судьбе этого человека не было места для разочарований и тревог, помимо случая с лишением командного поста. 

В 1937 году Соколовского пытались обвинить в том, что он скрыл свою службу в царской армии, а затем был завербован польской разведкой. Понятно, это оказалось результатом навета. Многим военным тогда приписывали шпионаж. Вопрос состоял лишь в том, какой ярлык — германский, японский, английский — приклеят сотрудники ежовского НКВД. Василий Данилович был в шаге от пропасти. Но не рухнул в нее — благодаря сохранившемуся документу, обеспечившему железное алиби. Затем отпало и подозрение в шпионской деятельности... 

В один из зимних вечеров 1952 года ему позвонил Сталин и пригласил к себе. Это могло означать что угодно: похвалу, повышение по службе или разнос, грозивший всевозможными последствиями. Через некоторое время из кремлевского подъезда вышли оба — генсек и маршал Соколовский. На прощание вождь вручил ему букет красных роз, те предназначались супруге военачальника. «Передайте Анне Петровне, чтобы завтра ждала сына домой», — сказал Сталин.

Дело в том, что в 1950-м подполковнику Евгению Соколовскому было предъявлено обвинение в тяжком преступлении — будто бы он с друзьями участвовал в изнасиловании двух девушек. Состоялся суд, приговоривший сына маршала к 17 годам лишения свободы. В это невозможно было поверить, ибо Соколовский-младший зарекомендовал себя как блестящий офицер. Он участвовал в обороне Ленинграда, воевал на различных фронтах, штурмовал Берлин, по праву стал орденоносцем, позже дослужился до генерал-майора. А начинал службу рядовым! 

Разумеется, Василий Данилович потребовал провести тщательное расследование, которое курировал лично Сталин. В результате выяснилось, что Евгений Соколовский ни в чем не виноват. Тем не менее, оставался открытым вопрос — кому это было выгодно, кто инспирировал тяжкое обвинение?

Как утверждали близкие к маршалу люди, он весьма критически относился к тем представителям власти и военным, кто, пользуясь своим положением, вывозил из оккупированной Германии различные ценности. Собственное мнение на сей счет Соколовский выразил в докладе Сталину, в частности, нелестно отозвавшись о министре госбезопасности Викторе Абакумове. Тот уезжал из поверженного Рейха, мягко говоря, не с пустыми руками.

Существует версия, что влиятельный чекист пытался отомстить Василию Даниловичу, сделав мишенью его сына. Но дискредитировать маршала не удалось, да и Соколовский-младший вернул себе доброе имя. Сейчас в это трудно поверить, но в прежние времена далеко не все дети представителей власти, как политической, так и военной, пользовались протекцией отцов. Не грешил этим и Евгений Соколовский. 

Дочь полководца Светлана тоже старалась ничем не выделяться среди сверстников. Вспоминала, что зимой 1941 года их учитель, рассказывая о беспримерных боях под Москвой, назвал генерала Соколовского. Преподаватель со значением посмотрел на девочку и произнес: «Вот какой у вас знаменитый однофамилец. Гордитесь им». Школьница покраснела и уткнулась в учебник. Никто в школе не подозревал, что военачальник, прославившийся при обороне столицы, — ее отец...

Как-то в санатории «Барвиха» он разговорился с Корнеем Чуковским. И писатель, редкостный эрудит, был немало впечатлен начитанностью своего визави. «Вы учитель?» — спросил Чуковский и получил утвердительный ответ. Василий Данилович в юности действительно хотел стать учителем. Узнав, кто же на самом деле его собеседник, Корней Иванович поразился еще больше: «А ведь совершенно не похож на военного!»