Да, скифы мы. И видели Перикла

Возвратив Крым, Россия приобрела больше, чем морские базы, прекрасные курорты, десятки тысяч квадратных километров и два миллиона сограждан. Мы вернули себе несколько тысячелетий чрезвычайно насыщенной истории. Эта часть России была одной из очень важных областей обширного греческого мира. Древняя Эллада стала фундаментом не только для европейской цивилизации, но и для большинства существующих в мире культур, включая, разумеется, русскую. 

Некогда в Крыму действовали легендарные греческие герои, занимались творчеством граждане недавно основанных эллинских городов, расцветали могучие государства эллинов и скифов, шли дозором римские легионеры, томились в каменоломнях первые христианские мученики. Там кипели страсти, приводившие к переменам во власти даже внутри самого  Константинополя. Коснемся древнейших страниц летописи Крыма, которые отныне и навсегда — часть нашей истории...

Ифигения 

Страшное предсказание получил царь ахейцев Агамемнон перед походом на Трою. Разгневанная Артемида, богиня охоты, не давала его кораблям попутного ветра, доколе царь не пожертвует ей свою дочь Ифигению. Не дрогнула рука Агамемнона, за что по возвращении ему страшно отомстила жена Клитемнестра. Но, как гласили сказания греков, Ифигения не умерла — сжалившаяся богиня унесла ее в Тавриду, где в землях жестоких и диких тавров, в храме Артемиды дочь ахейского правителя приносила в жертву пленников. Однажды к ней в плен попали двое юношей, в которых она узнала своего брата Ореста и его друга Пилада. Вместе с ними Ифигения вернулась на родину. 

Эта история веками пленяла поэтов и музыкантов. Ей посвятили трагедии Еврипид и Гёте, а Глюк написал одну из лучших опер. Будучи в Крыму, Пушкин искал остатки храма, в котором пребывала Ифигения, и писал:

Я верю: здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья.

Скифы 

Скифы были одним из самых популярных народов античности. Греческие авторы — от Геродота до Гиппократа — сочиняли рассказы об их дикости, храбрости, мудрости и справедливости. Но боялись и их силы, жестокости, мастерства лучников. Библейский пророк Иеремия пугал соплеменников скифским нашествием: «Народ сильный, народ, языка которого ты не знаешь. Колчан его — как открытый гроб; все они — люди храбрые...»

Крым являлся частью кочевий самого богатого и сильного из скифских племен — «царских скифов». В IV веке до н.э. один из их царей был погребен в кургане, позднее прозванном Куль-Оба, рядом с Керчью. В 1830 году начались раскопки кургана. И хотя, прорвав оцепление, туда ночью вломилась толпа и его разграбила, то, что археологи успели спасти, — ценнейшие экспонаты золотой кладовой Эрмитажа. Прежде всего — знаменитый золотой сосуд из Куль-Оба, на котором изображено состязание трех сыновей Геракла. Младший из них, Скиф, сумел натянуть отцовский лук и получил в награду царство.

С III века до нашей эры сарматы постепенно вытесняли скифов с большей части территории нынешнего юга России (Новороссии), и те закрепились в Крыму, где построили прекрасную столицу — Неаполь Скифский, на месте современного Симферополя. Самым знаменитым правителем Скифского царства в Крыму стал Скилур. Его портрет с сыном был найден археологами в самом Неаполе. Удалось отыскать и захоронение, а затем реконструировать его портрет по черепу.

Когда византийские историки описывали нашествия древних росов на Константинополь, они, как правило, называли их «тавроскифами» — крымскими скифами.

Перикл 

В VIII–VI веках до нашей эры слишком стесненные в узких каменистых долинах перенаселенной Греции эллины разбрелись по всему Средиземноморью, рассевшись, по словам философа Платона, «как лягушки вокруг пруда». Одна из «заводей» — Понт, наше Черное море, — стала домом для множества живших бурной жизнью греческих колоний: Ольвии на месте современного Николаева, Херсонеса — Севастополя, Пантикапея — Керчи. Очень скоро жители первоначальной Греции обнаружили, что именно причерноморские земли могут снабдить их бывшим всегда в дефиците зерном. Из Афин отправились на север корабли с вином, оливковым маслом, керамикой. Возвращались — груженные хлебом. 

Выдающийся афинский деятель, один из самых знаменитых древних греков, Перикл однажды решил снарядить экспедицию и лично посетить Причерноморье. Ученые долго спорили: как далеко он заплыл, бывал ли в Крыму? И вот внезапно споры разрешились: на кладбищах Херсонеса и Пантикапея были найдены плиты с именами ближайших сподвижников Перикла — Мегакла и Ламаха. 

Но как тогдашние крымчане могли с ними познакомиться? Только во время перикловой экспедиции. То есть Перикл побывал и в Херсонесе, и в Пантикапее.

Видимо, он был первым великим государственным деятелем, посетившим Крым — задолго до Екатерины II и Сталина. А равно — Черчилля с Рузвельтом, участников Ялтинской конференции. Видимо, Перикл повлиял и на то, что в Херсонесе прочно установилась демократия. Граждане так ценили этот строй, что приносили специальный обет верности ему. Стела с уникальной клятвой сейчас находится в Херсонесском музее в Севастополе.

Митридат 

В отличие от Херсонеса, другой крупный греческий город в Крыму, Пантикапей, выбрал царскую власть. Вокруг него сформировалось сильное и богатое Боспорское царство, раскинувшееся по обоим берегам Керченского пролива. О делах царей Боспора немало рассказывали древние историки.

Когда царство пришло в упадок, на него начали нападать скифы. Боспор призвал на помощь одного из знаменитейших властителей — Митридата VI Евпатора, царя Понта. Это был умный, дерзкий, коварный, амбициозный человек, который решился в I веке до нашей эры восстать против могущества казавшегося непобедимым Рима. Тридцать лет в трех войнах он сражался против лучших римских полководцев — Суллы, Лукулла, Помпея. Побеждал, терпел поражения, но так и не был до конца сломлен. Ничто не доставляло надменным завоевателям такого беспокойства, как сопротивление неутомимого царя.

В конечном счете Помпей решил (в 64 году до нашей эры) отрезать Митридата от остального мира в Крыму при помощи торговой блокады. Ни один корабль не осмеливался заходить в Пантикапей, где понтийский царь держал свой последний рубеж. Возможно, и это он бы выдержал, однако его предал собственный сын Фарнак. Боясь стать пленником римских триумфаторов, Митридат выпил яд. Но ничего не почувствовал. Десятилетиями он приучал свой организм сопротивляться ядам, принимая оные в малых дозах, и стал неуязвимым. Тогда царь попросил телохранителя о последней услуге — тот заколол его мечом. До сих пор самая высокая гора Керчи зовется Митридат. 

Память об этом сюжете древней истории пленяла Пушкина, писавшего о прекрасной Тавриде:

Воображенью край священный:
С Атридом спорил там Пилад,
Там закололся Митридат...