От матушки до матушки

В отечественной истории имена этих императриц стоят рядом. Во многом они были непохожи. У них разнились характеры, вкусы, привычки, происхождение. Одна — изначально русская, дочь Петра Великого. Другая — из семьи германского аристократа. Но было и очень важное, что их роднило. Обе возвысили нашу державу, обеспечили ей периоды славы и прогресса. Обеих любили подданные, величали «матушками». Обе дерзнули взять власть сами, опираясь на военных. И получили поддержку, ибо выступили против засилья чужеземцев… 

Воцарению Елизаветы предшествовало недоброй памяти правление Бирона. Тогда немцы хлынули в нашу страну «на заработки», и временщик раздавал клевретам сытные кормушки. В 1740-м умерла Анна Иоанновна, и власть ненадолго перешла к Брауншвейгской династии. Наследником объявили внучатого племянника покойной государыни, младенца Иоанна VI. Его родители, Анна Мекленбург-Шверинская и принц Антон Ульрих Брауншвейг-Люнебургский, вели себя беспечно и безответственно. Вокруг ребенка завязалась жестокая свара. Сначала регентом стал Бирон. Его свергли фельдмаршал Миних с графом Остерманом и Левенвольдом. Потом и они сцепились между собой. 

Положение страны тем временем ухудшалось, разорялось хозяйство, деградировала армия, скудела казна. Всюду множились злоупотребления. Дошло до того, что на Россию решилась напасть Швеция. Сочла, что настал подходящий момент вернуть земли, отвоеванные Петром. Причем делала ставку на восстание русских. Неприятельский главнокомандующий Левенгаупт выпустил манифест, провозгласивший, что война начата «для освобождения русского народа от несносного ига… Намерения короля шведского состоят в том, чтобы избавить достохвальную русскую нацию для ее собственной безопасности от тяжкого чужеземного притеснения». Население призывали «соединяться со шведами», отдаваться под их покровительство.

Но русские предпочли другую избавительницу. Еще в 1730-м, после смерти Петра II, звучали предложения возвести на престол царевну Елизавету Петровну. Тогда победила кандидатура Анны Иоанновны. Елизавета десять лет жила под полицейским надзором, ей неоднократно грозило пострижение в монахини. Она научилась изображать пустую и ветреную особу, интересующуюся только танцами. Бирон поверил. Купились даже шведы и их союзники французы. Предлагали царевне организовать переворот — с условием возвратить приобретения Петра, уйти с Балтики.

Однако Елизавета обошлась без них. В ночь на 25 ноября (ст. ст.) 1741-го явилась в казарму Преображенского полка, позвала солдат за собой. Никаких политических лозунгов не выдвигала, ее программа заключалась в двух словах — «дочь Петра». Этого оказалось достаточно. Всего одна рота арестовала Брауншвейгское семейство и министров. За них никто не вступился.

Надежды, на нее возлагавшиеся, дочь Петра оправдала полностью. На фронте вместо неуверенного маневрирования туда-сюда на шведов посыпались мощные удары. Вскоре авторитет России подтвердили и всему Западу. Европу раздирала война за австрийское наследство. Франция, Пруссия и их союзники силились расчленить одряхлевшую империю Габсбургов. Но в 1747-м вмешалась Елизавета Петровна, которая отправила корпус на Рейн, и перепуганная Франция сразу взмолилась о мире. Россия стала гарантом стабильности в Европе. Теперь все державы заискивали перед ней.

Елизавета умела выдвигать талантливых деятелей — таких, как братья Шуваловы, Воронцов, Бестужев-Рюмин... Были расширены состав и полномочия Сената. Страна перевела дух после хищничества временщиков, частых перемен во власти. Развивались экономика, торговля. По своему духу и характеру царица была близка народу. Являлась глубоко верующей, истово молилась, постилась, регулярно совершала паломничества. Подданных старалась оградить от тлетворных влияний. К примеру, издала указ, запрещавший ввоз иностранных книг без духовной цензуры.

Но это вовсе не означало косности или фанатизма. Под эгидой Елизаветы получил всемерную поддержку, расцвел гений Ломоносова, был учрежден Московский университет, появились гимназии в Москве и Казани. Большое внимание уделялось Императорской академии наук, возникла Академия художеств. Научные и административные достижения сказывались на развитии промышленности. Совершенствовалась армия. Под руководством графа Шувалова была создана лучшая в мире артиллерия.

Возросшая мощь России отчетливо проявилась в годы Семилетней войны. Фридрих Прусский (получивший на континенте, заметим особо, прозвище Великий) перетряхнул всю Европу, вдребезги разгромил и Францию, и Австрию. Но стоило вступить в войну Елизавете, как победы «Великого» кончились. Русские разбили его под Гросс-Егерсдорфом, он потерпел сокрушительное поражение под Кунерсдорфом. В 1760-м наши полки в первый (но не последний) раз победоносно промаршировали по Берлину. Готовилась и война с Турцией за выход к Черному морю. Для этого Елизавета основала крепость св. Димитрия Ростовского (ныне Ростов-на-Дону).

Смерть государыни 25 декабря 1761 года скомкала многие планы. На престол взошел уроженец Гольштейна Петр III. Он прожил в России два десятилетия, но проявил себя абсолютным слабаком, а новую родину уважать так и не научился. Боготворил прусские порядки, битого Фридриха считал идеалом. Петр III одним махом перечеркнул все плоды побед. Заключил с пруссаками не только мир, но и союз, вознамерился воевать за Фридриха. Сенату повелел принять прусский кодекс законов. Православную веру задумал реформировать, сделать из нее некое подобие лютеранства…

Это стало серьезнейшим национальным оскорблением, стоившим Петру III престола и жизни. Причем патриоты сплотились на сей раз вокруг урожденной немки. Жену императора звали Софией Фредерикой Августой, в православном крещении получившей имя Екатерина. Она была умной и энергичной. А кроме того, в отличие от мужа, сумела стать русской по духу. Целиком связала себя с Россией. Некоторые советники в свое время предлагали Елизавете лишить Петра III наследства, передать корону внуку — Павлу — при регентстве матери, Екатерины. Государыня не решилась на такой шаг…

Петр III не любил супругу. Став императором, открыто появлялся с любовницей, Елизаветой Воронцовой, и заявлял, что намерен заточить жену в монастырь. В июне 1762-го офицеры подняли на мятеж гвардию. На сторону Екатерины сразу перешел весь Петербург. Петр III беспомощно метался между Ораниенбаумом и Петергофом. Он оказался не способен ни сопротивляться, ни даже бежать за границу. Подписал отречение. Через несколько дней военные, охранявшие Петра, умертвили его.

Участие Екатерины в убийстве мужа (или даже ее одобрение этой расправы) опровергается документами. На нее вообще вылито чересчур много грязи. В данном направлении крепко постарались западные авторы. Уже больше двух столетий о ней распространяют псевдоисторические сплетни, сочиняют омерзительные романы, снимают похабные фильмы. Если же рассматривать объективные факты, то открывается парадоксальная картина: главная причина массированного оплевывания — вовсе не скандальное поведение императрицы, но колоссальные успехи России во времена ее правления.

У государыни действительно были фавориты. Кстати, в XVIII веке нравы были довольно «легкими». На внебрачные связи не смотрели строго — тем более, если оные касались вдовы. Так что изображать из Екатерины распутницу нет никаких оснований. Что ж, она любила, ей отвечали взаимностью… Имеет смысл обратить внимание и на другой аспект. Какие фавориты привлекали ее? Орлов, Потемкин... Это были не просто любвеобильные кавалеры, а выдающиеся государственные деятели! Каждый из них являлся крупной исторической фигурой, внес весомый вклад в величие нашей страны.

У императрицы был особый дар — замечать способных людей. Именно при ней особо проявили себя Румянцев, Суворов, Ушаков, Кутузов, Платов, Державин, Фонвизин и многие другие. Их оценивали по достоинству, выдвигали. А Россия при Екатерине, по сути, реализовывала потенциал, накопленный в спокойные десятилетия царствования Елизаветы. Видимо, и сама императрица кое-чему научилась у предшественницы.

Рожденная в лютеранской среде, она стала настоящей православной. Возводила красивые храмы. Возобновила традицию регулярных поездок на богомолье. В простом сарафане и платке выходила из кареты, пешком шагала из Москвы в Троице-Сергиеву лавру.

В Петербурге и его окрестностях достраивались великолепные дворцы, заложенные при Елизавете. Это было не данью роскоши, но утверждением престижа державы.

Продолжалось развитие системы образования. Екатерина учредила по всей стране сеть малых и главных народных училищ — в них совместно обучались мальчики и девочки. Совершенствовалось и здравоохранение. Императрица самоотверженно подала пример подданным, первая вызвалась на прививку оспы вместе с сыном. По тем временам это был подвиг — ведь оспа нередко приводила к летальному исходу. 

Просвещение и наука вовсе не отождествлялись с вольнодумством. Ереси и разрушительные учения Екатерина преследовала куда более строго, нежели Елизавета. 

Ну а во внешней политике императрице довелось завершать начинания не только своей предшественницы, но и Петра I. И даже царя Алексея Михайловича, боровшегося за воссоединение Украины с Россией. С боевым кличем «Виват, Екатерина!» наши армии в двух войнах блестяще разгромили Турцию. Присоединили Приазовье, Крым, Новороссию. По указу государыни запорожские казаки стали заселять Кубань. 

Екатерина потребовала прекратить притеснения православных в Польше. Паны воспротивились, взялись за оружие. Их поддержала Франция и другие западные державы. Но наглость и самонадеянность были наказаны. Поляков сокрушили. С запозданием в полтора столетия с Россией воссоединились Правобережная Украина, Белоруссия, добавилась Литва. Под протекторат Екатерины выразили желание перейти Молдавия, Грузия. Русская армия вступила в Закавказье, заняла Дербент и Баку... 

Таких успехов не добился ни один из российских императоров. Именно за это Екатерину чрезвычайно высоко чтили в стране, прозвали Великой. Лишь двое в нашей истории получили подобную приставку к имени — Петр I и она. И именно за это ее возненавидели на Западе. Настолько, что до сих пор силятся замарать клеветой ее память.