Русская королева эллинов

3 сентября исполняется 165 лет со дня появления на свет греческой королевы Ольги, урожденной великой княжны Российского императорского дома Романовых, супруги короля Георга I. Она прожила счастливую и одновременно трагическую жизнь, оставив по себе светлую неувядающую память. Больница «Евангелизмос» в центре Афин, построенная на личные средства, госпиталь для моряков и русское кладбище в Пирее, восстановленный античный стадион на 70 000 мест, две церкви Святой Ольги, храм Святого Константина и многое другое — плоды именно ее трудов. Греция помнит свою королеву, один из главных столичных проспектов носит ее имя.

На долю Ольги Константиновны выпало много любви и радостей, но не меньше боли, страданий и потерь: смерть двух дочерей, гибель обожаемого мужа от руки анархиста, безвременная кончина сына, кровавая российская революция и страшные расправы над родными и близкими. А еще изгнание. Из России, а потом и Греции... 

И все-таки она была счастливой женщиной. Любовь — с первого взгляда и навсегда — к молодому королю Георгу, которого она 16-летней девушкой увидела впервые в Петербурге, яркой звездой озарила ее жизнь. А для российской дипломатии эта партия считалась крупным политическим успехом.

После того как в 1862 году был свергнут король Греции Оттон I из династии Виттельсбахов, державы-покровительницы нашли грекам нового монарха. Кандидатура датского принца Кристиана-Вильгельма была одобрена всеми. Его сестра Дагмара (Мария Федоровна в православии) станет женой будущего российского императора Александра III, а вторая сестра Александра только что вышла замуж за наследника английского престола, принца Уэльского. Англия и Россия остались довольны выбором. В октябре 1863-го 17-летний король прибыл в Грецию и принял присягу на верность Конституции.

Через четыре года он обвенчается с Ольгой, племянницей императора Александра II, дочерью великого князя Константина Николаевича и Александры Иосифовны, принцессы Саксен-Альтенбургской. Отец новой королевы был генерал-адмиралом и всей душой обожал русский флот. С 1855 года он управлял морским ведомством и много сделал на этом посту для моряков. При нем срок службы сократили с 25 до 10 лет, были отменены телесные наказания и введен пенсионный фонд для отставников. В 1857-м великий князь возглавил Комитет по освобождению крестьян. Он мечтал о том, что его дело по реформированию флота продолжат сыновья, но великую приязнь к морю, простым морякам и всему, что связано с кораблями, унаследовали не они, а дочь Ольга. 

Свадьбу отпраздновали весело. Секретарь королевы Михаил Юрьевич Гаршин в своих воспоминаниях отмечает, что она, будучи совсем юной, «повезла с собой в Грецию детские игрушки и куклы, а вместе с ними и безграничную любовь к Родине — России». 

Молодую королеву не манили балы и развлечения. «Я очень не люблю бывать в свете и предпочитаю тишину моей комнаты», — делилась она в письмах. Однако окружающая жизнь в новой стране была ей чрезвычайно интересна. Внук Ольги Константиновны, сын ее младшего сына Христофора князь Михаил Греческий сообщает о своей бабушке: «Греки ее обожали, а она их. Делала кучу добрых дел — строила больницы, богадельни, детские дома, к тому же сама в них работала. В политику никогда не лезла. Из царских привилегий оставила себе одну: была всей Греции матерью и помощницей. На самом-то деле душа в ней всегда была русской...»

Она умела сострадать, и это чувство ее было действенным. В то время в Греции женщины содержались в тюрьмах вместе с мужчинами. Королева Ольга добилась того, чтобы им выделили отдельные помещения, а потом и вовсе сделали «особые женские места заключения». Для Афинского гарнизона на ее средства построили бани. Был введен строгий надзор над предприятиями, где до этого хозяева нещадно эксплуатировали ловцов губок. У многих случался паралич конечностей, и тогда их безжалостно выбрасывали на улицу. Для этих несчастных людей Ольга Константиновна построила приют. «Совестно жить в удобстве при виде нищеты кругом», — напишет впоследствии.

Она полюбила свою новую родину и народ, но все-таки дом оставался для нее по-прежнему в России. Тосковала по заснеженному Петербургу и милому Павловску с его зелеными просторами, где родилась, где прошло детство. «С утра до вечера думаю о вас... о России, куда меня тянет иногда до того, что больно делается», — признается королева в письме к отцу. Со слезами на глазах встречала каждый русский корабль, приходивший в Пирей, поднималась на палубу, становилась на колени и целовала ее, как целуют родную землю. 

Русским морякам королева оказывала особое покровительство. В пирейский порт часто заходили военные суда, направлявшиеся на Дальний Восток и обратно, а также корабли, выполнявшие различные миссии в Средиземном море. Ольга Константиновна всех брала под свое крыло. Отмечая ее «редкую простоту и поразительную доброту», офицеры проникались к ней симпатией, перераставшей в настоящую любовь и преданность. Говорили о проблемах на флоте, поверяли душевные тайны, искали совета. Королева умела выслушать, поддержать, помочь, делая это «мягко, деликатно, с глубоким пониманием человеческой души». Ходатайствовала за своих подопечных даже в Морском министерстве, за что там ее шутливо называли «Августейшей нищей». 

Охотно общалась не только с офицерами, но и с матросами, которые тоже получали приглашения во дворец на чаепития и концерты. «Русский человек таков: если он чувствует, что его любят, что о нем заботятся, то он готов на все хорошее...» — утверждала она. Офицеры шутили, что матросы — ее ангелы, и даже подарили ей как-то на Рождество большую куклу в матросском костюме с крыльями за спиной. 

В своем афинском дворце королева устроила особую «Морскую комнату» — своеобразный музей самых разных даров, коих за несколько десятков лет накопилось большое количество. Ей была дорога каждая мелочь: ленты с фуражек, меню обедов, устроенных экипажами в честь ее визитов на корабли, программы матросских спектаклей. Монаршая особа умела найти с этими простыми людьми общий язык, расспрашивала их о семьях, о деревнях, где те родились и выросли, о службе. Осталось ее признание: «После таких посещений у меня на душе так тепло и хорошо!» 

Ольга Константиновна старалась не вмешиваться в политику, сосредоточившись на воспитании своих детей и благотворительности. Однако не оставалась в стороне от всего, что происходило в Греции, заботилась о ее интересах. «То, что я желаю, это чтобы все греческие провинции достались бы Греции, мне кажется, что это справедливо», — писала она своему отцу в период Восточного кризиса (Русско-турецкой войны 1877–1878 годов). «Милый душка папа, ради Бога умоли Государя, чтобы он сделал что-нибудь для нас. Греки с давних времен всегда надеялись на Русского царя, и Россия им всегда оказывала помощь». В 1881-м Греции были переданы Фессалия и округ Арта в Эпире. Как считает историк Ольга Соколовская, «нельзя исключать, что и активная позиция греческой королевы Ольги была известна императору и также оказала свое действие в интересах Греции». Думала она и о мировом престиже своей страны, когда выделяла собственные деньги на организацию первой возрожденной Олимпиады 1896 года. 

Монархи редко бывают счастливы в семейной жизни. Ольга и Георг — исключение из этого правила. Королева очень нежно и трепетно относилась к своему мужу, ласково называла его «мой Вилли». У четы родилось восемь детей — три девочки и пять мальчиков. Одна из дочерей, Ольга, умерла во младенчестве. 

Шло время, дети росли, а Ольга Константиновна усердно трудилась на ниве благотворительности. Взяла под свое покровительство сиротский приют для девочек. По ее предписанию были открыты медицинские курсы будущих сестер милосердия, которые она и сама стала посещать. Отдохновение находила в природе, деревенской жизни, семейной обстановке и чтении книг. Очень любила поэзию Лермонтова и даже составила сборник под названием «Изо дня в день. Извлечения из сочинений Лермонтова на каждый день». Лето семья проводила в своем загородном поместье Татое, напоминавшем Россию сочностью природы, зеленью, дворцом, похожим на Фермерский дворец в Петергофе, бронзовой статуей «Царского сокольничего» Евгения Лансере, а еще тем, что постоянно звучала русская речь. Морские офицеры с российских кораблей были самыми желанными гостями.

В 1891 году произошла беда. Умерла при родах в Ильинском принцесса Александра, вышедшая замуж за великого князя Павла Александровича. Это была тяжелейшая утрата для Ольги и Георга, обожавших свою дочь. Королева построила в Пирее госпиталь, посвященный ее памяти. Он предназначался заболевшим русским морякам, и персонал его состоял из русских врачей и медсестер. Госпиталь обслуживал и простых греков — 100 000 человек обращались туда ежегодно за помощью. Королева просила, чтобы о тяжелобольных ей докладывали по телефону, и если дело принимало плохой оборот, «даже ночью немедленно ехала в Пирей». На маленьком кладбище, устроенном ее трудами, хоронили умерших матросов, клали им в гроб щепотку русской земли. На личные средства она заказывала и мраморные надгробные плиты.

Ольга Константиновна шефствовала над двумя флотскими экипажами (их члены носили на погонах букву «О» с короной) — к этой обязанности она относилась очень серьезно и с гордостью. Когда береговые экипажи отменили, император Николай II предложил ей покровительствовать одному из гвардейских кавалерийских полков, на что был ответ: шефство над каждым русским полком — это счастье, но ей было бы приятнее стать шефом «хоть самой маленькой, но морской шлюпки, чтобы не порывать связи с родным флотом». Император сделал ей сюрприз — шефство над крейсером «Адмирал Макаров». «Это был один из самых счастливых дней моей жизни», — вспоминала королева. Она выделила крейсеру 10 000 рублей и учредила специальный капитал, проценты с которого шли на пособия матросам, получившим увечья на службе, материальную помощь уходившим в запас. Благодарные моряки называли ее Матушкой Русского флота.

Каждый год она приезжала в Россию, где находила для себя множество дел. В 1908-м возглавила комитет для сбора пожертвований на постройку храма, посвященного морякам, погибшим в Русско-японскую войну. 28 мая 1910-го состоялась закладка храма Спаса на Водах на берегу Невы, около верфей Нового Адмиралтейства. На этой церемонии Ольга Константиновна положила в землю солдатский Георгиевский крест. 

Королева хотела, чтобы и в Греции помнили русских моряков. Заботилась о памятнике, установленном в их честь на острове Сфактрия.

Во время Балканских войн занималась организацией походных госпиталей и перевязочных пунктов. В марте 1913 года был убит в Салониках король Георг I. Ольга Константиновна в момент покушения находилась на борту госпитального судна, перевозившего раненых из Эпира в Афины. Горе ее было безмерно. Многие вспоминали, что «она невероятно страдала». После гибели мужа королева эллинов уехала в Россию. 

В 1914-м началась Великая война. Вместе с братом Дмитрием королева Ольга открывает в Стрельне лазарет. Осенью будет смертельно ранен ее племянник Олег. Его отец Константин Константинович, поэт, писавший под псевдонимом К.Р., не смог пережить гибели сына. В июне 1915-го великий князь скончался. Эта смерть стала для нее тяжелейшим ударом. «Как же я буду жить без Кости???» — вопрошала Ольга Константиновна в дневнике. Их связывала глубокая духовная близость. Именно она некогда благословила его на творчество, сказав: «Ты будешь поэтом».

Революционные события безжалостно разрушили прежнюю жизнь. Арестовали и увезли царя с царицей и детьми — никто не знал, куда. Ольге Константиновне разрешили с ними проститься. Это была их последняя встреча. Глядя на «хаос беснования», творившийся в Петрограде, королева вынесла приговор: «Забыли о законах Божьих, попранных революцией: на них росла и крепла русская земля, в православии народ черпал силы и совершал великие подвиги». 

Говорили, что она уступила, наконец, настоятельным просьбам близких и друзей. В мае 1918-го уехала с датским поездом Красного Креста в Швейцарию: серьезный недуг постиг ее старшего сына Константина, находившегося там в изгнании. 

В октябре 1920-го Ольга Константиновна вновь оказалась в Греции. На этот раз смертельно заболел внук — король Александр. Увы, она уже не застала его в живых. На похоронах молодого монарха народ увидел обожаемую им королеву Ольгу. Солдатские оцепления не могли сдержать стремившихся прорваться к ней, дабы выразить сострадание и радость от того, что они снова видят ее. Затем были объявлены выборы, и народ проголосовал за монархистов, ратовавших за возвращение короля в Грецию. До его приезда Ольга Константиновна была объявлена главой государства с титулом «Королева-мать и Правительница». В течение одного месяца, до декабря 1920 года, она занималась государственными делами. Благодаря ее хлопотам греческие власти дали разрешение на прием русских беженцев из Крыма — тех, кто покидал Россию с бароном Врангелем. Она по-прежнему занималась благотворительностью, хотя делать это становилось все сложнее, ведь королева осталась почти без средств. Когда греческое правительство попросило ее принять 200 000 драхм за период регентства — сначала отказалась, но потом дала согласие: на эти деньги можно было помогать несчастным изгнанникам. 

После малоазиатской катастрофы декабря 1923-го и очередных выборов Грецию провозгласили республикой, а королевскую семью изгнали из страны. Ольга Константиновна потеряла и вторую родину. «Как сердце мое болит... все, все прошло безвозвратно...» — признавалась в дневнике. 

Она умерла 19 июня 1926 года в Риме и была похоронена во Флоренции. Но в Грецию все-таки вернулась. Ее прах перенесли из Италии и погребли на королевском кладбище в Татое в 1936-м, когда внук, Георг II, стал (во второй раз) греческим королем. 

Среди густого хвойного леса, где весело щебечут птицы и солнечные лучи тонкими золотыми нитями ложатся на деревья, устремленные ввысь, обрела она вечный покой. Надпись на ее саркофаге — цитата из 138-го псалма: «Но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день».