Николай ИРИН

19.04.2018

На канале «Россия» состоялась премьера 16-серийного фильма «Березка», поставленного режиссером Александром Барановым. Вещь, что называется, «датская»: в этом году легендарному танцевальному ансамблю исполняется 70 лет. 

Надежда Надеждина организовала его в 1948-м, пройдя к тому времени и через школу классического балета самой Вагановой, и через службу в Большом театре. Постепенно Надежда Сергеевна осваивала профессию хореографа, работала в Мосэстраде, а также с военными и народными коллективами. Хороводный танец «Березка» был впервые исполнен участницами Русского народного хора Калининской филармонии, которым Надеждина руководила во второй половине 40-х. Постепенно оригинальный стиль превратился в престижный, как теперь выражаются, бренд, ансамбль стал наряду с коллективом Игоря Моисеева визитной карточкой отечественной культуры.

Итак, первая и, вероятно, главная задача сериала — музеификация значимого культурного наследия. Вторая — пропаганда этого наследия в комплекте с «традиционной культурой» как таковой. В этом смысле сериал вполне удался: следя за мелодраматическими перипетиями, зрители либо освежают в памяти страницы славного прошлого, либо полноценно знакомятся с «Березкой» и мастерами народного танца. Посетовать можно разве что на некоторую бедноватость фактуры: все время ощущаешь скудость средств, как выразительных, так и материальных. Впечатление, что киношники сами не вполне увлечены танцевальным материалом, отчего делают упор на любовные приключения и подковерные игры советских чиновников от искусства.

Конечно, нелепо требовать от постановщика 16-серийной «Березки» хореографической хватки и даже эмоциональной вовлеченности Боба Фосса, но когда практически все исполнители ведущих ролей в танцевальных эпизодах методично и откровенно подменяются дублерами-танцовщиками, испытываешь тяжелое разочарование: муляж. Жаль, ибо танцевальная пластика, помноженная на монтажную изобретательность и драматургическую остроту, способна по-настоящему увлекать зрителя, даже завораживать.

Мотив «ансамбль русского народного танца в качестве государственного достояния и одновременно орудия пропаганды» был в случае «Березки» неизбежен. Те фабульные клише, которые с ходу приходят в голову, как раз и реализуются. Плохо, хорошо? Избежать этого в случае мемориально-датского фильма вряд ли возможно. Народные хороводы по определению хороши и духоподъемны, а вдобавок напоминают проблемному Западу о загадочности русской души. Теме зарубежных гастролей и миссии танцовщиц с танцовщиками отведено значительное место. Министерский работник Юрий Миронов (Марк Богатырев) ставит палки в колеса коллективу и его худруку Надежде Светловой (Лидия Вележева), будучи уверен в необходимости ротации как руководителей, так и брендов: рано или поздно хитрец будет наказан самою судьбою. А Светлова, которая напрямую соотнесена с Надеждиной и сильно биографически расширена, являет собой едва ли не Родину-мать: безупречность этого персонажа в мемориальной кинопостановке была, конечно, тоже неизбежна.

Итак, весьма значительная социально-психологическая территория заминирована, иначе говоря, не подлежит заселению живыми людьми с чувствами и драматургически выигрышными частными интересами. Но какие-то квадраты все-таки остаются для пресловутой «живой жизни»? Безусловно, возможностей для свободного развития сюжета всегда и везде хватает. Например, крайне интересен следующий мотив: очень молодые женщины исполняют подконтрольные официальной идеологии хороводы, выдержанные в духе академизма, да еще аграрного происхождения, а при этом годами существуют в предельно выигрышном режиме «жгучая мода, столичный престиж, западные потребительские стандарты». Да на одном только этом мотиве, на этом единстве противоположностей можно было сделать сильнейшую вещь универсального характера. Но авторы хитрят даже там, где им оставлена возможность побороться за качество, пободаться с замшелыми клише. Они ставят в центр повествования трех танцовщиц, а негативную потребительскую психологию приписывают только одной из них — не вполне, кажется, русской Эдите Тамм (Алена Коломина). Эта симпатичная девица, конечно, немножечко танцует, но в основном озабочена модной косметикой, стильными шмотками, выгодными любовными связями. В последней трети сериала она, в очередной раз переспав с кем надо, и вовсе становится руководителем ансамбля после добровольно-вынужденного ухода легендарной Светловой.

Слишком простое решение, слишком лукавое. Тем более что две другие героини, совсем простоватая провинциалка Варя Горшкова (Любовь Константинова) и девочка из хорошей московской семьи Лена Фомичева (Ольга Бобкова), демонстрируют просто чудеса самоотверженного бескорыстия. Кто-то возразит: обыкновенный жанровый ход, «три девицы под окном», и у каждой своя выразительная специфика. Отклоняется, как говорят в суде: фильм этот не абстрактная притча и не отвлеченная сказочная мелодрама, а исторически обусловленная хроника. Специфика конкретной престижной «Березки» диктует логику психического строя танцовщиц. Как они определялись с эстетическими приоритетами, с этическими нормами, как психологически выкручивались? Презирали свои, признаемся, архаичные, с точки зрения московской богемы, танцы? Сбросив сарафаны с кокошниками, пускались ли во все тяжкие потребления?! В фильме есть, кстати, недвусмысленный кусок: гастроли в Париже, девчонки попадают в «Мулен Руж», где только что не визжат от восторга, глядя на красоток кабаре с их специфическими юбками, декольте, чулками и манерами. Короткая вспышка, похожая на правду. Молодые женщины с широким социально-психологическим горизонтом неизбежно поддаются обаянию эффектной новизны, что полностью обусловлено их женским естеством: дремлющая материнская функция принудительно диктует психологический дрейф в направлении моды. Вовремя занятая престижная позиция позволит женщине впоследствии обеспечить себе брачный вариант наилучшего рода.

Но в соответствии с сюжетным кодексом канала «Россия» авторы «Березки» игнорируют социально-психологическую реальность, культивируя попирающие правду жизни мелодраматические клише. Никто из героев и героинь не меняется. Варя была простовата и наивна, поначалу даже мыла на постановочной базе «Березки» полы. Потом много трудилась у станка и на паркете, загадочным образом прогрессировала, не имея базовой хореографической выучки, а впоследствии превратилась в ведущую солистку. Почему она настолько нравится двум главным героям — Алексею Покровскому (Петр Рыков) и Володе Рыбникову (Михаил Пшеничный), — совершенно непонятно. Оба демонстративно предпочитают Варю не менее молодым и симпатичным, а вдобавок влюбленным в них танцовщицам. Здесь нет никакой логики, ни малейших психологических оснований. Просто Варю назначили на роль все и вся побеждающей, а при этом кристально чистой Золушки. «Ты же Варвара — защитница всех обездоленных», — восхищается ставший ей мужем Алексей. Даже капризная, тщеславная и корыстная Эдита в трудные мгновения предпочитает обращаться к Вареньке за помощью. Любовь Константинова, как может, вытаскивает из своей героини приметы святости, но достаточно скоро актерская техника перестает работать: Варенька безупречна не по делу, хороша наперекор жизненной логике.

Авторы при этом сгущают и сгущают социально-политическую атмосферу: дело постепенно доходит до раздухарившейся перестройки. И вот уже время подбрасывает одну новую проблему за другой. Но как бы ни было плохо или хорошо, Варя не меняется. Только округляет глаза и дивится хорошему, горюя от плохого. Периодически так и хочется спросить: «Варя, ты где, на каком свете?!» Жизнь делает новый поворот: муж Алексей просит политического убежища в США и предлагает Варе поехать вместе, но та опять святее папы римского, хотя все девчонки в один голос утверждают, что остались бы вместе с любимым на комфортной чужбине. Причем поведение Вари обусловлено здесь не идеологической ангажированностью, как было в сходных по тематике советских пропагандистских опусах. Подружка так и формулирует, дескать, за океаном свободнее и сытнее, но Варя попросту проглатывает этот довод, никак не возражая, — авторы прокалываются, теперь мотивы героини становятся абсолютно непонятными. Назначено упрямствовать просто потому, что она же сугубо хорошая девочка, а хорошие девочки по определению делают хорошие поступки — вот и остается Варя на Родине, презрев Штаты. Логика механистичная, внехудожественная, не подкрепленная никакими объяснениями. За плохой девочкой Эдитой в какой-то момент становится наблюдать интереснее.

Вся эта коллизия постепенно доводит до бешенства: сначала молодых темпераментных столичных девчонок подавали в качестве королев наива, которые будто бы психически равны аутентичным простушкам из деревенского хоровода, теперь же нагружают заурядную историю бегства модного барчука от одной сытости, московской, к сытости более рафинированной — вселенским драматизмом. Но ведь Алексей Покровский даже и не Барышников с Годуновым. В «Березке» достигнут уровень минус-драматургия: персонажи страдают, пыхтят от напряжения, но ни к одной их проблеме психически нормальному современному зрителю подключиться не удается, так как герои исторически недостоверны, а психологически ничтожны.

Главная проблема сериала в том, что ансамбль «Березка» предъявлен здесь в качестве витрины нашей страны, пускай в ее советском варианте. Но «витрина» — это же понятие из сферы товарного обмена. Витрина подразумевает покупателя, а таковым здесь является некий обобщенный забугорный ценитель русской духовности. Вот почему, вероятно, столь громадное, а по существу, ключевое место в фильме занимает линия Алексея Покровского. Надежда Светлова родила его от американского гражданина, и теперь голос крови позвал паренька на родину отца. Вот и получается, что худрук «Березки» через океан сигналит своими чудо-хороводами недоступному давнему возлюбленному, рассчитывая заново понравиться. Датская хвалебная картина оборачивается разоблачительной хулой.

«С точки зрения танцевальных номеров сериал выгодно отличается от нашумевшей «Матильды»

Прокомментировать сериал «Березка» «Культура» попросила директора Государственного Российского Дома народного творчества имени В.Д. Поленова Тамару Пуртову.

— Сама идея создания фильма о прославленном танцевальном ансамбле — великолепна. Телеэкран сегодня является весьма эффективной рекламой. Художественное качество картины пусть оценивают специалисты. Для меня же безусловно то, что фильм привлечет внимание миллионов зрителей — и, надеюсь, молодых тоже — к этому сокровищу народного искусства России. Хорошо, что нет прямых аналогий с выдающимися историческими личностями: создателем ансамбля Надеждой Сергеевной Надеждиной и ее помощниками, соратниками-современниками и последователями. Да и имена у экранных героев иные. Искусство здесь — сфера действия и одновременно колоритный фон для драматических коллизий, которые переживают персонажи, наследующие реальным прототипам. «Березка» — не просто замечательный хореографический ансамбль, это еще и своеобразный символ красоты и достоинства русской женщины, ее особенного и уникального характера, ее величавого образа. Участницы этого ансамбля всегда отличались и до сих пор отличаются какой-то особенной статью, достоинством, неповторимой манерой движения и поведения не только на сцене, но и в жизни.

С точки зрения танцевальных номеров и хода репетиций этот сериал выгодно отличается и от нашумевшей «Матильды» и от не менее разрекламированного «Большого». Как историк балета, от фильма Алексея Учителя я испытала шок. Саму игровую драму, достоверность эпохи и ее личностей, получивших реальные имена, оставляю за скобками. Но и исполненные вариации, как и модели балетных туфель, манера и стиль танца великих балерин Кшесинской и Леньяни, абсолютно не соответствовали заявленному хронологическому периоду. В фильме «Большой» уроки, которые дает «ведущий» солист Большого театра, не тянули даже на уровень кружка самодеятельности в сельском клубе. В «Березке» же все, что касается профессии, на высоте, поскольку картины ежедневного тренажа, фрагменты танцевальных сюит, концертные номера, знаменитые хороводы с фирменным плывущим шагом исполняются нынешним составом труппы. Конечно, не обошлось без «косяков». Например, когда главная героиня, приехавшая из провинции и не знакомая с азами танцевальной азбуки, бросаясь копировать фуэте, тут же получает тяжелейшую травму. С полного роста, на деревянном полу, в туфлях так упасть нельзя. Для хореографов это выглядит так, как если бы хирург на экране делал операционный шов вязальными спицами или обувным шилом.

Однако в целом и сама идея, и ее танцевальный разворот — замечательны. Успех последних «космических» и «спортивных» фильмов свидетельствует об интересе зрительской аудитории к выдающимся достижениям нашей страны. «Березка» — уникальный ансамбль, представлявший СССР, а теперь — Россию. Истории других творческих коллективов могут быть не менее интересными и поучительными с эстетической и нравственной точек зрения. Так что путь кинематографической летописи, отражающей триумфы и успехи отечественного искусства, выбран правильно.