На то и Щукин, чтобы Париж не дремал
19.10.2016
В Фонде Луи Вюиттон открывается уникальная выставка «Сергей Щукин. Шедевры нового искусства».
Впервые на Западе показывают 130 работ из собрания знаменитого коллекционера, предоставленных Эрмитажем и Государственным музеем изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Среди них Пикассо, Матисс, Ренуар, Моне, Дега, Писсарро, Сезанн, Гоген, Ван Гог, Марке и другие. «Шедевры» дополнены полотнами мэтров отечественного авангарда — Малевича, Татлина, Гончаровой, Ларионова, Родченко — из разных музеев мира.
— Экспозиция Щукина — важнейшее явление нынешнего художественного сезона на берегах Сены. Для большинства французов выставка станет настоящим откровением, — подчеркивает куратор, бывший директор парижского Музея Пикассо Анн Балдассари. — Наши соотечественники даже не представляют себе, какие сокровища хранятся в России. Лучшие Гогены давно находятся в Эрмитаже.
— Русские выставки — всегда событие, — убежден Анри Луаретт, который в бытность директором Лувра в 2010 году устроил в главном музее страны эпохальную презентацию «Святой Руси».
Эксперты признают, что купцу принадлежала лучшая в мире частная коллекция современного искусства. Без щукинского собрания невозможно составить полную картину французской живописи минувшего столетия. Меценат выделялся не только размахом, но и смелостью, готовностью рисковать, идти наперекор господствующим вкусам.
— Промышленник начал коллекционировать будущих гениев раньше французов и безошибочно выбирал лучшие вещи. Революция в искусстве, порожденная Пикассо, Сезанном, Гогеном и Ван Гогом, — продолжает Анн Балдассари, — произошла не в Париже, а в Москве. Более того, собрание Щукина оказало сильное влияние на становление кубофутуристов, супрематистов, конструктивистов.
Сергей Иванович стал интересоваться импрессионистами в конце XIX века, а потом увлекся постимпрессионистами и другими течениями. Начало коллекции положило купленное в 1898 году полотно Клода Моне «Скалы в Бель-Иль» (сегодня хранится в ГМИИ имени Пушкина). «Если, увидев картину, ты испытываешь психологический шок — покупай ее», — любил повторять Щукин. По словам брата, его отличало «нутряное чутье, сродни звериному».
Великий собиратель посещал мастерские и художественные салоны Парижа, дружил с известными маршанами — Полем Дюран-Рюэлем, Амбруазом Вилларом, Даниэлем Анри Канвейлером. В общей сложности коллекция Щукина насчитывала 256 работ, где 50 полотен принадлежало кисти Пикассо и 38 — Матисса, остававшегося на протяжении всей жизни любимым художником мецената.
«Публика против вас, но будущее за вами», — писал Сергей Иванович Матиссу. Специально для щукинского особняка в Большом Знаменском переулке в Москве француз создал признанные шедевры: «Музыку», «Танец», «Гармонию в красном (Красную комнату)». Они появились в мастерской живописца в парижском пригороде Исси-ле-Мулино, которую тот приобрел на гонорары, полученные от русского коллекционера. Благодаря Щукину, разом купившему пятьдесят картин Пикассо, в том числе и с целью шокировать своих родственников и друзей, закончились времена, когда будущий автор «Герники» был бедным художником, напоминает биограф великого испанца Арианна Стасинопулос-Хаффингтон.
Еще одна особенность Щукина в том, считают парижские искусствоведы, что в отличие от коллег наш соотечественник никогда не спекулировал и ничего не продавал. Если приходилось бороться за ту или иную работу, он всегда брал верх над конкурентами.
В 1918 году щукинская сокровищница была национализирована ленинским декретом. К тому времени Сергей Иванович уже покинул Советскую Россию. Вначале перебрался в Германию, потом жил в Ницце. Знаменитый коллекционер умер в Париже в январе 1936-го и похоронен на Монпарнасском кладбище.
«Его собирательство было не простой прихотью, а настоящим подвигом, ибо кроме нападок со стороны он должен был выдерживать бой с собственными сомнениями, — писал Александр Бенуа. — Но Щукин принадлежал к числу тех людей, для которых и упреки посторонних, и собственные сомнения являются не деморализующим, а, скорее, каким-то подстегивающим началом. Из этой борьбы с другими и с самим собой он выходил окрыленный, с обновленным мужеством готовый на новые дерзания».
