Анна ЧУЖКОВА, Зарайск

14.06.2013

Врио губернатора Московской области Андрей Воробьев во второй раз за время пребывания в должности приехал в старинный город Зарайск. Особое внимание он уделил зарайскому кремлю, пообещав к 135 млн рублей, уже выделенным для наведения порядка в древней крепости, прибавить еще 500-700 млн на ее комплексную реконструкцию.

Корреспондент «Культуры» тоже побывала в Зарайске, где — на малой родине купцов-меценатов Бахрушиных — состоялся десятый благотворительный фестиваль. Организовал его Театральный музей, носящий имя одного из братьев.

Приезд московских артистов — пожалуй, самое значительное культурное событие для всей округи. На гастролеров работает чуть ли не единственный местный ресторан, зарезервированы номера в лучшей из двух гостиниц, а о программе мероприятий извещают афиши на каждом углу. Собранные за время фестиваля средства пойдут на восстановление Никольского собора, древнейшего в городе. Так что дело меценатов Бахрушиных продолжается.

Зарайск — городок маленький, всего 25 тысяч жителей, но известный. Первые упоминания о нем относятся еще к 1140 году. Главная гордость — шесть старинных церквей и тот самый небольшой кремль XVI века. К нему — прямая дорога любому туристу. Внутри — Никольский собор, пара хозяйственных построек и Иоанно-Предтеченский храм, по выражению экскурсовода, «венец крупномасштабной благотворительности Бахрушиных».

Впрочем, в сознании горожан местный кремль лишен всяческого пафоса. Для них древнее городище — прежде всего излюбленное место прогулок. За потрепанными историей, изборожденными морщинами-трещинами стенами уютно, как у себя во дворе. На лавочках ютятся бабушки в платочках, несколько самодельных качелей облюбовали молодые мамочки с детьми, только песочницы не хватает. Ни музейных табличек, ни назойливых торговцев сувенирами. И по газонам из дикой травы и седеющих одуванчиков ходить можно, и фотографировать не возбраняется. На ржавом листе аккуратно выведено вытянутым церковным шрифтом: «Стоянка для велосипедов». Кто-то аккуратно припарковал свой старенький, некогда изумрудный «Урал» с авоськой на руле — скоро начнется служба в храме.

Стены кремля кое-где осыпались — с этим и предполагает бороться глава Подмосковья. А пока местные умельцы как-то выкручиваются: в Иоанно-Предтеченском соборе на пожертвования прихожан сделали пеструю имитацию мрамора масляной краской.

У ворот кремля знакомлюсь с богомольцем.

— Вы случайно в милиции не работали? — огорошивает он меня внезапным вопросом и тут же поясняет: — Я сам бывший милиционер, отправлен в отставку по здоровью. Сейчас живу на пенсию и тем, что народ подаст.

— И как, хорошо живете?

— Не жалуюсь. Люди нынче милостивые. У нас разве что охранником можно устроиться, но мне по болезни тяжело. А здесь могу и присесть, если захочу, и прилечь, и отгулы брать не надо.

— А где же остальные работают?

— Да все в блуднице вашей, Москве. Здесь-то зарплата 15-17 тысяч: работодатели договариваются, чтобы всем одинаково платить.

С работой здесь действительно туго. До перестройки в районе действовали пуховая, прядильно-ткацкая, обувная фабрики, механический завод. Сейчас производство частью закрыто, частью сильно сокращено. Поэтому большинство местных жителей работают в столице, причем вахтовым методом — уезжают на несколько суток. Дорога в полторы сотни километров — дело нешуточное, каждый день не наездишься.

Напротив Иоанно-Предтеченского собора, целомудренно рассевшись по разным концам лавки, проводит досуг парочка подростков.

— Как дела, чем занимаетесь? Меня Аней зовут, — бесцеремонно нарушаю я романтическое уединение.

— Я Леша. Ну... два года занимался штангой, — отчитывается кавалер.

— А я пять лет на танцы ходила, — потупив взор, отвечает его спутница.

— Учитесь?

— В шестой школе, сейчас экзамены выпускные сдаем.

— А что потом? Говорят, в Зарайске молодежь надолго не остается.

— Я не хочу уезжать. Может, автомастерскую открою, ну, или тюнинг, — гордо поглядывая на свой ярко-желтый мотоцикл, отвечает парень.

С городом меня знакомили два экскурсовода. Мнения разделились: одна утверждала, что Зарайск — для пенсионеров, другая — что для детей лучшего места не придумать.

— Я сама, — говорит, — вернулась сюда из Москвы, когда захотела родить ребенка. Да так и осталась. А что? Образование здесь очень хорошее. Две школы искусств, центр детского творчества, ансамбли вокальные, хореографические, дворец спорта. И атмосфера какая! Чисто, тихо — слышно как комар летит.

Кстати, оценить прелести зарайской природы можно, пересмотрев «Три тополя на Плющихе». Деревенские сцены снимались как раз в здешних местах — на станции неподалеку. Просторы и впрямь головокружительные. Недаром край носит такое «райское» имя. Правда, есть и менее романтичная версия: город якобы своим названием обязан «заразам», то есть многочисленным оврагам. Но существует и третья. Она связана с легендой о том, что в 1237 году княгиня Евпраксия, не желая попасть в плен к иноверцам-татарам, вместе с малолетним сыном выбросилась из окна своего терема и разбилась насмерть, говоря по-старинному, «зараз».

По другую сторону древнего кремля двухэтажный городок выглядит так же уютно: чисто выметенные улицы, голубятни, водонапорные колонки и почти никакой рекламы. Здесь сохранились многие купеческие особняки.

— В Зарайске будто оказываешься в XIX веке, — гордо сообщает экскурсовод.

Однако 3G здесь работает исправно. А среди исторической застройки то и дело попадаются «дома образцового содержания». Правда, есть и минусы.

— Самая большая проблема Зарайска — отсутствие инфраструктуры, — говорит мне одна из работниц кремлевского музея. — Здесь такой туристический бизнес можно было бы развить! Сами видите, какая красота. Но гостиниц мало, кафе — раз два и обчелся, да и работают они по предварительному заказу, даже туалетов на улицах нет — только рядом с пивнушкой один поставили.

Конечно, туристы сюда приезжают и так — совсем не ради кафешек. Но внимание подмосковных властей к Зарайску не может не радовать.