Николай ИРИН

29.07.2019

Первый канал показал вторую часть 16-серийного фильма «Лучше, чем люди» режиссера Андрея Джунковского и сценариста Александра Дагана. Действие отнесено в 2029 год: Москва, умеренная фантастика, тяготеющая к совершенно определенному жанру.

«Киберпанк — ​жанр научной фантастики, отражающий упадок человеческой культуры на фоне технологического прогресса в компьютерную эпоху. Сюжеты киберпанка часто построены вокруг конфликта между хакерами, искусственным интеллектом и мегакорпорациями и тяготеют к ближайшему будущему Земли чаще, чем к обстановке далекого будущего или галактических перспектив», — ​статья из «Википедии» сошла бы за исчерпывающую практически все «фантастическое» содержание заявку на «Лучше, чем люди». Однако, учитывая то обстоятельство, что, в отличие от элитарной литературы или даже кино, телесериал покушается на время и эмоциональный ресурс совсем уже массовой аудитории, необходимые жанровые ингредиенты превратили в довесок к семейному мылу. Если совсем отжать сюжет, получится следующее.

Хирург Георгий Сафронов (Кирилл Кяро) переживает кризис среднего возраста, когда по жизни все не так и не то. Авторы материализовали комплекс его проблем на семейном театре: супруга Сафронова Алла (Ольга Ломоносова) выбрала социально более успешного Льва (Денис Бургазлиев), с которым намеревается эмигрировать в Австралию, где у Льва успешный контракт. Алла намеревается забрать с собой нажитых в совместном житье-бытье с Георгием 16-летнего сына Егора и малолетнюю дочку Соню. Сафронов в смятении, тем более, что ему кажется — ​он по-прежнему любит Аллу, которая, в свою очередь, откровенно признается ему в нелюбви. Однако судьба в лице, признаемся, не слишком изобретательных авторов, посылает несчастному больную на голову (буквально: опухоль мозга), но молоденькую грубиянку-хакершу Лару (Мария Луговая), которая к финалу становится новой избранницей Сафронова. Они соединяются по обоюдной любви, а вдобавок хирург возвращает себе работу и сына, таки отпустив дочку с мамой в Австралию.

Таким образом, при ближайшем рассмотрении основная жизненная коллизия протагониста не нуждается ни в каких «фантастических» ходах, и весь киберпанк оказывается искусственно пристегнутой к предсказуемо кризисной линии Сафронова экзотической развлекухой: волшебная помощница в лице «случайно» приблудившейся женщины-робота Арисы (Паулина Андреева), героически преодолевая собственное влечение к Георгию, устраняет Ларину опухоль, прямо на брачное ложе подавая теплокровную соперницу своему «базовому пользователю». По ходу заметим, что использование в качестве сюжетопорождающего приема немотивированной «смертельной болезни» в комплекте с «чудесным исцелением» уместно в житиях святых, а в развлекательных светских произведениях новейшего времени свидетельствует о недостаточном структурном усилии. Мягко говоря, это очень дурной тон, ибо смеяться над смертельной болезнью, пускай даже экранного происхождения, зрителю стыдно, а всерьез воспринимать спекулятивные городушки невозможно тоже.

Вышеизложенный тривиальный сюжет «жена ушла, жена пришла» нагружен в сериале множеством откровенно претенциозных, потому что штампованных, а не остроумных, как того требует жанр, ходов. Впрочем, поначалу некоторые вещи откровенно нравятся. Допустим, претензия «эмпатического бота нового поколения», Арисы, на то, чтобы самой занять место бросившей Сафронова Аллы, обещает неожиданные, смешные или саркастичные, повороты в разработке традиционной семейной темы. Неколебимая уверенность дамы-робота в том, что подброшенный ей судьбой высокий мужчина с двумя детьми на нее теперь обречен, поначалу интригует. Еще больше интригует, но и забавляет ее фактически всемогущество. Ариса готова за мужа и детей, что называется, пасть порвать: переломать шейный позвонок, убить, а если надо, прикрыть своей отчего-то пуленепробиваемой пластиковой грудью. Гипертрофированный материнский и супружеский инстинкт в сочетании с неизменным отталкиванием Георгия от Арисы поначалу интригует, но потом, едва понимаешь, что авторы не готовы сколько-нибудь сюжетно удивлять, прискучивает. То, что кино сведется к обретению Сафроновым новой возлюбленной из плоти и крови, понимаешь очень быстро, лишь до поры удивляешься тому, что никаких подходящих дамочек или девушек вплоть до второй половины сериала в кадре даже и не маячит. Ну а стоило появиться хакерше Ларе, находящейся в поиске денег для платной операции на мозге, да еще и в той самой больнице, где некогда оперировал сам Сафронов, вовсе теряешь интерес к происходящему: не припомним настолько же малоизобретательную сюжетную разработку. Уж тем более в киберпанке требуется удивлять, а тут мыло мыльное, никаких сюрпризов.

Впрочем, любой оригинальный поворот излюбленной нами, обывателями, семейной темы, даже несмотря на неумелые киберпанковые вкрапления, картину реабилитировал бы. «Мотив матери» провален, но ведь были же хорошие шансы не провалиться с «отцом»! Психологи давно сформулировали: ключевая задача отца — ​вытащить ребенка с территории гарантированной безопасности, которую самонадеянно обещает ему подобная Арисе мама, и показать огромность мира со всеми его как опасностями, так и соблазнительными достоинствами. Сын Егор раз за разом нарывается сначала на неприятности, а потом уже и на волнующие приятности, включая горячее любовное чувство к сестре главного местного истребителя роботов Жанне Барсеньевой (Вера Панфилова). Но эти его похождения — ​снова декор, предсказуемым образом прилепленный к социально-психологическому телу протагониста. Авторы, похоже, не понимают, что именно внутренние процессы главного героя должны инспирировать любые побочные линии, иначе многофигурная конструкция превращается из осмысленного художественного целого в произвольный перебор клише. Юноша однообразно и монотонно бегает за Жанной, истерит, когда его отставляют, пытается покончить собой, когда надежд больше никаких, снова воспламеняется… В сущности, это заполнение сюжетных зияний между неинтересными, ибо не имеющими сверхзадачи, похождениями отца Георгия Сафронова.

По такому же принципу делается фигура брата Жанны, лидера так называемых «ликвидаторов», «Барса» (Александр Кузнецов). Одна и та же малоинтересная эмоция, один и тот же стиль поведения: «Смерть ботам, жизнь живым!» Ликвидаторы охотятся на роботов, включая девчонок-роботов для утех, вонзая острие им в грудь, выворачивая наружу нутро, то есть программный чип, а потом гордо вешая его на шейный шнурок, подобно тому, как дикари коллекционировали костные ткани родоплеменных противников. Эта линия — ​самая в фильме провальная, попросту катастрофическая. В семейных делах мы все так или иначе поднаторели, но как же подключиться к психике роботоненавистников? Авторы не удосужились хоть сколько-нибудь сюжетно проработать греховность роботов, которые, кстати сказать, вплоть до появления в городе Арисы, не отличались ни умом, ни предприимчивостью, а следовательно предъявить им что-нибудь эмоционально убедительное не представлялось возможным. В самом деле, люди, которые смертельно ненавидят и, рискуя загреметь в тюрьму, уничтожают супертехнику в наше время господства технологий, достойны психушки и, соответственно, умеренно смешной комедии. Тут же ребята с заточками для изъятия сердец-чипов подаются с пафосом. У фильма несколько «генеральных продюсеров», числится даже и «редактор»: интересно, все были согласны с серьезностью «ликвидаторской» задачи?!

Впрочем, даже и на этом сомнительном пути были серьезные художественные возможности, впрочем, требовавшие тонкой, изощренной, а главное, осмысленной разработки. В фильме несколько раз хладнокровно наносят смертельный удар в грудь существам, совершенно подобным человеку. Один раз этот акт осуществляется даже в отношении ребенка, точнее, мальчика-бота Бори, которым центральный злодей картины, глава корпорации «CRONOS» Виктор Торопов (Александр Устюгов) заменил своего сына, некогда погибшего под ножом хирурга-неудачника Георгия Сафронова. В принципе, один этот ход провоцирует серьезные размышления о категориях «другой» или «чужой». Отслеживая внутреннее усилие, однообразно поданное, но вызывающее зрительское сочувствие, которое играет Паулина Андреева в образе Арисы, раз за разом взыскуешь откровений. Зачем было городить огород, пускаясь во все тяжкие «киберпанка», если никакого уважения к порождающему поэтику в целом искусственному разуму авторы не выказывают?!

Что у нее в голове? Что у нее, извиняемся, в «душе»? Ариса мучается этической проблематикой, Ариса озабочена проблемой долга, мотивом преданности и темой верности. Авторы намечают ее внутреннюю боль, внутренние борения и — ​плюют на собственные предположения относительно сложившегося в программном блоке Арисы «человеческого измерения». Никакие ее наблюдения над людьми, лошадьми и коллегами-роботами узнать нам не суждено. Сильная сцена «дезактивации» ангельски прекрасного мальчика Бори провоцирует зрителя ожидать некоего парадоксального и пугающего сюжетного соответствия. Ведь человек, в свою очередь, задуман и создан в единстве плоти и духа, изуверский взлом «всего лишь» человеческой формы должен поэтому отзываться в сюжете некоей антропологической катастрофой. Кстати, замена погибшего ребеночка его точной копией для сердечного успокоения родителей сразу вызывает в памяти великий и по-настоящему серьезный роман Стивена Кинга «Pet Sematary», где в жанровом ключе утверждаются как штучность подлинного творения, так и инфернальная природа подделки живого. Но в фильме «Лучше, чем люди» этот мотив проблематизируется лишь тотально обманывающим названием: теми, кто заявлен здесь в качестве «лучших», авторы не интересуются вообще.

Был шанс — ​попытаться смоделировать зарождение сознания, отследить первые ступени взросления «робота». Между прочим, легендарный мистик минувшего столетия Георгий Гурджиев полагал, что роботами, то есть биосуществами, большую часть жизни проводящими в режиме автоматизма, является значительная часть населения планеты. Шансом не воспользовались. Продвинутую тематику и модную образность использовали исключительно для рекламной раскрутки: мыло мыльное вместо компьютеров. К финалу образовалась ведь не одна только пара Сафронов — ​Лара, но еще несколько, включая, казалось, равнодушного к женщинам изможденного сыщика Варламова (Кирилл Полухин) с его преданной сотрудницей Плещеевой (Виктория Корлякова). Самые, пожалуй, невероятные по романтическому накалу отношения в отечественном кинематографе всех времен: 16 долгих серий статная молодая красавица страстно дышала рядом и в унисон с небрежным человеком, годящимся ей в отцы. И только по окончании тривиальных перипетий тот, наконец, задумался, да и предложил вместе поужинать. Что стало с девушкой! Благодарная улыбка, которую забудешь нескоро. Между тем у самого сердца храним образ девушки иного рода, Арисы: все же в большинстве мы достаточно душевны для того, чтобы не удовлетвориться бессмысленной гибелью в огне взрыва той, которая поначалу обещала несравненно больше всех прочих персонажей.

В конце Сафронов получает анонимное СМС с просьбой о помощи. Вероятно, авторы задумали расплавленную красотку реанимировать, а это заявка нового сезона. При всей симпатии к Арисе и Паулине Андреевой — ​не надо продолжения. Все свадьбы сыграны, гори поэтому, нечеловечески прекрасный робот, синим пламенем.