Ирина ГУБСКАЯ, Санкт-Петербург

22.06.2012

В Михайловском театре показали гала-концерт Фаруха Рузиматова.

Это его первый здешний юбилей — пять лет назад, в мае 2007-го, Рузиматов пришел в Михайловский. Начинал худруком балета. Но текучесть кадров вынесла его с этого поста на должность советника гендиректора.

Вообще-то имя «танцующего леопарда» всегда было связано с Кировским-Мариинским театром. Здесь он станцевал почти весь классический и не очень репертуар, здесь получил мировую славу. Накануне перехода Рузиматов плавно превращался из звезды Кировского-Мариинского балета в «блуждающую звезду» — в смысле блуждал по миру в сопровождении различных коллективов танцевального уклона, от ансамбля казаков до труппы фламенко, с все более и более разношерстным репертуаром. И это, пожалуй, сказывается серьезнее, чем возраст. Сейчас в его танце больше позировок, чем сложной техники (одни руки Рузиматова — отдельный танец, увлечение фламенко отточило эти способности). Звезда по-прежнему позволяет любоваться собой. Но это впечатляет давних поклонников, которые за такой схемой помнят прежнего Рузиматова. Для успеха у остальных зрителей этого недостаточно.

Гала-концерт показали во время отъезда основной части труппы на гастроли. Но это не значит, что труппа покинула своего советника: Рузиматов востребован на различных фестивалях, бенефисах, концертах и заехал «домой» после череды выступлений. Сейчас его сопровождает труппа, именующаяся «Русские сезоны», — типичное сочетание громкого названия и уровня подтанцовки «для гастрольного чеса» звезды. Прежде сотрудничавший с Рузиматовым «Имперский балет», хоть и без авторского репертуара (или как раз по этой причине), смотрелся лучше, не говоря уже о труппе фламенко.

В программе были не только постановки «сезонного» руководителя. Неправильным деепричастным оборотом сюда влетели «черное» па-де-де из «Лебединого» и свадебное из «Дон Кихота». Киевская пара Екатерина Ханюкова и Виктор Ищук показали достойный уровень техники, которой для полного счастья не помешает немного шлифовки. А вот «Лебединое» пошатывалось. Мария Аллаш не слишком надежно держится на ногах, чем, по-видимому, заразила и своего партнера. Правда, Игорь Колб реабилитировался в номере «Начало» в постановке Владимира Варнавы. Артисту удаются интеллектуально-психологические танцевальные портреты, где сочетаются пронзительная боль и радость и демонстрируются потрясающая пластика, фактура движения.

Оттанцевав в первом отделении тангообразные номера и разоблачившись под «Весну священную» Стравинского, Рузиматов во второй части перешел к главному. «Болеро», оно же «Тахар и свободные люди», начинается оригинально — с титров. Здесь есть еще звезда — текст записал Пьер Ришар. Но, похоже, публика на это особого внимания и не обратила, мучаясь вопросом: как одновременно читать титры перевода над сценой, титры на заднике и при этом еще увидеть, что происходит на сцене. Хореография оригинальна меньше — здесь угадывалось отовсюду и не всегда понемногу. Сам Рузиматов в своем шаблонном виде — голый торс, присобранные хвостом локоны, широкие штаны — утонул в невнятно-тряпочных костюмах антуража.

Единственный светлый луч в программе гала-концерта выдающегося танцовщика, точнее, вне программы — бежаровское «Адажиетто» на музыку Малера. Этот номер удивительно хорош у Рузиматова, и потому танцуется им всегда и по любому случаю, на автопилоте привычной медитации. Только здесь те, кто не видел танцовщика в прежние времена, могли бы понять, в чем его притягательность. И чего не хватает ему, чтобы быть не просто поп-артистом, пусть и элитарного балетного уклона, а легендой. Собственно, «Адажиетто» и было единственное достойное посвящения накануне ушедшему Никите Александровичу Долгушину.