Анна ЧУЖКОВА

26.04.2013

В Театре имени Вахтангова готовится премьера. «Окаемовы дни» выйдут к юбилею Владимира Этуша. Легендарный актер и исполнит в спектакле бенефисную роль. Обозреватель «Культуры» побывала на репетиции.

Этушу снова 90. Теперь — по паспорту. «Рожденный дважды» Владимир Абрамович уже отмечал юбилей в прошлом году. В путанице виноваты родители, которые записали сына в метриках годом позже, «чтобы мальчик в армию пошел более подготовленным и мужественным».

Актер сам выбрал пьесу Александра Афиногенова. «Машенька» была написана в 1940 году и имела большой успех на сцене. Правда, в версии режиссера Родиона Овчинникова произведение сильно изменилось. «В названии смешались и фамилия главного героя, и «Окаянные дни», и «Дни Турбиных», — говорит Овчинников. Сократилось количество персонажей, оставшиеся заговорили на современном языке и перестали рассуждать о коммунизме. Купированы и восклицания вроде: «Боже (которого нет)! Как летит время!», и комсомольские собрания, и мечтания в духе «Трех сестер» сделать труд целью жизни. В сухом остатке — добрая лирическая комедия. У Родиона Овчинникова она приобретает черты мелодрамы. Ведь счастливый финал случится на пороге войны. Тревожно звучит музыкальный коллаж из боя курантов и «Интернационала». Звучит поздравление, которому не суждено сбыться: «Наступает 41-й год, он принесет нам счастье!»

В общих чертах сюжет остался прежним. К пожилому ученому в столицу приезжает из Сибири никогда не видевшая его внучка (Мария Костикова). Вот только ей не рады. Грубый самовлюбленный Окаемов размышляет вслух: приехала, замуж выйдет, чего доброго, младенцы пойдут — книги рвать будут. Но, сам того не ведая, одинокий ворчливый старик тянется к девочке. И вот два одиноких существа заводят дружбу...

Но на сцене не до панибратства. Безраздельный хозяин здесь — юбиляр. Перед началом репетиции режиссер объявляет: «Сегодня пройдем первый день, закрепим мизансцены со всеми остановками». Этуш возражает: «Нигде не хочу останавливаться, только вперед!» Мощный старик, как его называют в спектакле, то поправит партнера, то растолкует, что свет в зале дает чувство неправды. В сцене, где Машенька бросается в ноги деду, Этуш под дружный смех усмиряет усердие молодой актрисы, не выходя из роли: «Штаны не сними с меня. Штаны, говорю!»

Обретший внучку Окаемов восклицает: «Налейте всем! Я сказал — всем!» Режиссер настаивает на уточнении: «Вам шампанское уже подали, как барину, а теперь Машу и Мотю пригласите, будто крестьян, красивым жестом». «Это, конечно, понятно, но я же и сам из рабочего сословия», — возражает актер. «Кто же Вам поверит? Истинный дворянин!» — летит со всех сторон. В спектакле героя Этуша называют не иначе как «отче» и «патриархом». Из рядового профессора палеонтологии, каким его выдумал Афиногенов, Окаемов превратился в академика, светило науки мировой величины. Так что в дом ученого ходят хотя бы из любопытства — посмотреть на живую звезду. Юбиляр примеряет на себя звания с удовольствием: «Ты еще забыл сказать, что я почетный легионер». Кстати, и у самого Владимира Абрамовича наград немало. Наверное, самые ценные — боевые.

Пока не готовы декорации, не установлен свет. Премьера назначена на 10 мая, а впереди несколько выходных: Первомай, Пасха, День Победы, да и юбилей Владимира Этуша пройдет без репетиций. «А когда все успеть?» — волнуются артисты. Ведь нужно еще привыкнуть к костюмам. Спокоен только юбиляр — у профессионала осечки быть не должно.

Мы задали Владимиру Абрамовичу несколько вопросов.

культура: Почему себе в подарок выбрали забытую пьесу Афиногенова?

Этуш: Меня привлекла человеческая струна — и в главном герое, и в самой пьесе: она — о людях.

культура: «Машенька» написана в 1940-м. В ней есть предчувствие трагедии?

Этуш: Не знаю, как другие, я про войну ничего не знал до последнего момента. Мы праздновали окончание первого курса. Возвращаясь домой под утро, я увидел, как машина с развевающимся германским флагом пересекает Манежную площадь. Думаю, это был посол, который объявил о начале войны. Лег спать, а потом мама разбудила и сказала, что на СССР напали немцы. Чувство, которое меня охватило, невозможно передать словами — полнейшая растерянность.

культура: Вам снится война?

Этуш: Нет.

культура: Вы вернулись в 1944-м, какой застали Москву?

Этуш: Думаете, я помню? Столько лет прошло! Дом цел, театр разрушен. Ходил с палкой и в шинели — больше нечего надеть. Причем в дырявой — я был в ней, когда ранило. И это производило какое-то романтическое впечатление.

культура: Как опишете майские дни 1945-го?

Этуш: 9-го я пошел в сквер Большого театра, там собралось много фронтовиков. День был торжественный и яркий. Солнце на небе. Солнце в глазах. Солнце отражалось в орденах и медалях. Одним словом, Праздник!