Елена ФЕДОРЕНКО

10.02.2025

На Новой сцене Театра Вахтангова состоялась премьера спектакля «Пуф, или Ложь и истина». Режиссер Ася Князева поставила пьесу Эжена Скриба как комедию нравов. В нравах этих легко узнаются черты наших современников.

Спектакль Аси Князевой открыл русской сцене малоизвестную, я бы сказала неизвестную, в России комедию. Эжен Скриб в 20–40-е годы XIX столетия пользовался невероятной любовью зрителей. Автор — плодовитый и энергичный — занял положение самого репертуарного драматурга Франции. Писал стремительно и много, чувствовал жизнь, а его собственная пришлась на годы, когда расклад политических сил отличался невероятной изменчивостью, — Скриб молниеносно превращал сюжеты бытовые и деловые — в драматургические фабулы. Написал более четырехсот произведений — комедий, драм, водевилей, оперных и балетных либретто. Премьера комедии «Пуф, или Ложь и истина» с шумным успехом прошла в Комеди Франсез в 1848 году. Зрители узнавали свою жизнь, расшифровывали прототипы, в обаятельных шарлатанах отмечали собственные черты — и хохотали до слез. Почти сразу пьесу перевели на русский, в Петербурге ее показала французская труппа, что не сработало на популярность комедии. Судьба «Пуфа» на отечественной сцене не сложилась, хотя пьеса в переводе Ариадны Эфрон давно гуляет по просторам интернета. Из наследия Скриба в лидерах отечественного репертуара «Стакан воды» и «Адриенна Лекуврер». Теперь к ним прибавился «Пуф» — Вахтанговский театр восстановил справедливость спустя 178 лет, пролетевших со дня написания пьесы.

Слова пресс-релиза о том, что «режиссер придала классическому сюжету современное звучание», подхватили все рекламные носители. Спектакль же не «подпирает» сценическое действие внешними приметами актуальности. Асе Князевой удалось большее — она не отринула парики и исторические костюмы: жилеты, сюртуки, манишки, фраки, двууголки — у мужчин; длинные свободные юбки, оборки, бахрому, кружева, декольте, воротнички — у дам. На сцене — черно-белый мир французской литографии, стильный, элегантный, изысканный. Ася Князева не облегчила и речь персонажей (в отдельных многословных фрагментах, может, и напрасно). Не вопреки, а благодаря верности первоисточнику, спектакль становится художественной метафорой жизни всех без исключения эпох, ведь человека во все времена раздирают страсти и желания, он в поисках правды часто оказывается слеп перед искушениями вещного мира и сдается перед жаждой наживы. Здесь режиссерская концепция соразмерна замыслу Скриба, который знал законы человеческой породы, определяющей импульсы земного бытия.

В спектакль введен фантастический персонаж по имени Пуф, отсутствующий в первоисточнике. Слово «пуф» — скрибовское, в русском языке его аналог — «пшик», — так объясняет аннотация, но мы и сами бы догадались, подойдет и «пыль в глаза». Для драматурга «пуф» — синоним обмана, не разового, а того, что вошел в плоть и кровь, стал чертой характера. Скриб объясняет: «Пуф — это искусство сеять несуществующее и пожинать плоды его. Это вымысел, превращенный в спекуляцию, ложь, ставшая всеобщим достоянием, пущенная в оборот для нужд общества и промышленности! Все бахвальство, все фокусы и причитания наших поэтов, ораторов, государственных деятелей — все это пуф!» Пуфов — бесчисленное множество: «существует пуф благотворительности и пуф бескорыстия, пуф патриотизма и пуф благочестия… ибо к помощи пуфа прибегают все сословия, все круги, все классы».

Пуф в спектакле — «необученный ангел», и его играет Александра Стрельцына. В ее исполнении Пуф прекрасен — живой, наивный, лукавый, он в генетическом родстве с масками программной «Принцессы Турандот» и вахтанговским шармом перевоплощения. Он, напоминающий маску комедии дель арте, спускается с небес на землю по белой лестнице. Роль выстроена на изящных репризах, которые поддерживает атмосферная и трогательная музыка актера и композитора Ивана Авдеева. Природное обаяние актрисы помогает балансировать на перекрестке острой характерности и задушевного лиризма. Поначалу ангел с удивлением наблюдает за людьми, для которых он невидим, пытается понять их законы, миропорядок и поведение. В нем быстро прорастает беспокойная «человечкина душа» — она-то и подталкивает его к действиям: подглядывать, помогать, оценивать, принимать участие.

Спектакль построен по принципу контраста: первый акт — слишком затянувшаяся экспозиция, которая знакомит с деятельными героями, практичными и бойкими буржуа; второй — стремительный, активный, с лихими фабульными поворотами, яркий и ироничный. Фабула пьесы такова: Альбер д'Ангремон — капитан колониальных войск — приезжает из Алжира в отпуск в Париж, одна из целей его визита — помочь вдове убитого товарища добиться пенсии.

Альбер Николая Романовского — романтик, идеалист, красавец, борец за правду и справедливость. Когда он появляется, так и хочется воскликнуть: «К вам Александр Андреич Чацкий!». Герой Скриба действительно похож на грибоедовского обличителя общественных нравов. Капитан ошарашен тотальной системой лжи и лицемерия современного Парижа, где, кажется, уже и нет порядочных людей с кодексом чести, перевелись и добродушные, доверчивые граждане, а те, кто встречаются, ни слова не произносят в простоте. Молодой актер очищает роль от натуралистических мелочей, романтизирует своего героя и приподнимает его над действительностью. Он искренне влюблен в тоненькую красотку Антонию (Владислава Басова), и оба благородных молодых человека готовы отказаться от своего счастья, раз обстоятельства ставят барьер на пути к нему, она — уже невеста аристократа.

Два героя почтенных лет несут на себе печать деградации общества, которым управляют пуфы и повелевает конформизм. Государственный деятель граф де Мариньян в трактовке Владислава Демченко — себе на уме, лихо обделывает делишки: например, издает под своим именем украденный роман и не считает это зазорным. Кстати, авторство принадлежит капитану Альберу. Демченко, представляя дутого авторитета, использует яркие актерские краски, порой впадая в гротескные излишества.

Евгений Князев впервые работает со своей дочерью Асей как с режиссером, о чем он уже рассказывал читателям нашей газеты. Его делец Сезар Дегоде — образ непростой и многозначный. Вроде бы скряга, меняющий маски, но одновременно и философ. «Слушай меня, дитя мое: в наши дни, для того чтобы разбогатеть, нужно иметь деньги. Итак, считая меня богатым, каждый спешит указать мне средства для еще большего обогащения», — так объясняет он Альберу. Дегоде знал разное, пережил достаток и разорение, судьба его сложна и хранит память о минувшем. Ближе к финалу он пронзительно и откровенно произносит монолог с такой человеческой интонацией, что становится ясно — в молодые годы он верил в идеалы, как Альбер верит сейчас, и порвать со своим прошлым окончательно, похоже, не сумел. Актер выражает глубоко скрытое, что тревожит его героя всю жизнь.

Необыкновенно хороша его дочь Коринна в исполнении замечательной Марии Бердинских. Девица непостоянная и легкомысленная, она пытлива, любопытна и обаятельна — с замирающим напряженным взглядом и манерой говорить быстро и слегка картавя. Она мечтает выйти замуж, и необязательно по любви — просто хочет стать графиней. А пока пишет: «Секретные мемуары молодой дамы, могущие служить пособием для истории Франции девятнадцатого века. Глава пятнадцатая. Коринна Дегоде путем длительных размышлений приходит к выводу о необходимости устроить свою судьбу. Она бросает беглый взгляд вокруг себя... Из всех окружающих ее литераторов один лишь граф де Мариньян благодаря своему политическому весу и своим шестидесяти тысячам франков дохода находит путь к ее сердцу».

Характеры в спектакле выписаны тщательно: и дворянин Максанс де Ла Рош-Бернан Александра Колясникова — брат и опекун Антонии, соученик Альбера, отказавшийся от воинской славы; и ловкий, беспокойный книгоиздатель и книготорговец Бувар Наполеон, замечательно представленный Олегом Лопуховым.

Финал спектакля открытый и красивый — на сцене остается Альбер, обнаживший шпагу, с колосников летят белые шары, один лопается, как мыльный пузырь, как пропавшая мечта. Мы не знаем, будут ли счастливы герои. Надежда, конечно, есть у Альбера и Антонии, да и у Коринны появились шансы заполучить в мужья графа — цепь интриг сплелась в их пользу. Но, похоже, всех одолевают сомнения, и они не очень-то понимают, чего хотят от этой жизни. Спектакль не отвечает на вопросы, а ставит их. А ответить надо и героям, и зрителям. Как жить? Согласно своим идеалам или выстраивать репутации с помощью пуфов?

Вдоль задника сцены — серая стена с высокими дверями — чистый лист, идеальное пространство для светоинсталляций (художник по свету — Руслан Майоров, видеосценограф — Ася Мухина). Художник Максим Обрезков создал метафорическое смысловое убранство сцены: дверей много, они массивны и высоки, но спрятаться за ними невозможно. Когда они распахиваются, то проемы заполняются слепящим светом, в них застыли герои, и под этими лучами им не скрыться от сложного выбора: мир чистогана или правда чувств? 

Фотографии: Илья Золкин и Валерий Мясников / предоставлены пресс-службой Театра им. Евгения Вахтангова.