Елена ФЕДОРЕНКО

22.09.2022

На Новой сцене Большого театра «Донбасс Опера» представила вечного странника Пера Гюнта — балет на музыку Эдварда Грига показали в рамках Седьмого фестиваля «Видеть музыку», он проводится при содействии Минкультуры РФ и Президентского фонда культурных инициатив.

Генрик Ибсен написал свою пятиактную драматическую поэму в 60-е годы ХIХ века, сегодня полный текст осиливают единицы и не все из них понимают смыслы — слишком глубоко заглянул автор в экзистенциальные бездны, многое замешал на загадочном для нас фольклоре, древних сказаниях и мистических персонажах. Впрочем, это предчувствовал сам Ибсен, предупреждая: «Пер Гюнт менее всего может быть понят за пределами скандинавских стран». Театр же полюбил бунтаря и сумасброда, познавшего свое предназначение только на пороге вечности. Все воплощения пьесы — в кинематографе, музыке, балете, на драматической сцене — это вольные фантазии и вариации по Ибсену.

Хореограф Вадим Писарев сочинил балет «Пер Гюнт» четверть века назад, когда сам блестяще танцевал и их дуэт с Инной Дорофеевой покорял весь мир. Они стали первыми исполнителями главных партий и заложили традиции прочтения. Пер — блудный сын и вечный странник, который так и не смог «быть самим собой» (эта фраза в первоисточнике повторяется часто, как припев в песне), и Сольвейг, не раз спасавшая Пера своей любовью.

Сценическая версия дончан — романтическая и сказочная, ясная и внятная, действие стремительно перепрыгивает с места на место, с события на событие, что точно передает суть Пера Гюнта, жизнь которого похожа на «большую кривую»: за каждым поворотом — новая авантюра. Пролетевшие годы ничуть не отразились на спектакле усталостью — он энергичен, бодр, выразителен, и новое, уже четвертое, поколение артистов «рассказывает» танцевальную историю про обманщика и правдоискателя так заинтересованно, словно она придумана только вчера и исключительно для них. Пер украл чужую невесту и бросил, увлекся Сольвейг и оставил ее. Он мчится за счастьем, а попадает то в плен к троллям, то в руки проходимцев, а то и вовсе оказывается пациентом дома умалишенных. В итоге он вернется в покинутый родной дом, к могиле матери, к ослепшей Сольвейг, прождавшей возлюбленного целую жизнь.

Открывает спектакль появление Доврского короля, в нем сосредоточены силы зла. Он выполняет функции странного персонажа Пуговичника, одержимого желанием сделать Пера таким, как все, а спустя годы — переплавить его душу в пуговицу, поскольку он не оправдал ожиданий. Потом Доврский король накинет на свой зеленый комбинезон черный пиджак, а на лохматой голове появятся очки — вот и превратилась эта «нежить» в церемонного профессора психушки. Павел Дранов создает эксцентричный образ, внезапно и резко меняет маски. Хореограф и исполнитель превращают Доврского короля в Мефистофеля, толкающего Пера (не случайно Николай Бердяев назвал его норвежским Фаустом) в страстные объятия своей дочки (в роли прелестной обольстительницы гибкая Анна Вальчик).

Спектакль красив и многолюден. Норвежские крестьяне из затерявшейся в горах деревушки танцуют на фоне изумрудного озера, окруженного морскими скалами. Зарвавшиеся тролли неистовствуют в своем темном подземном царстве, перламутровые абстракции украшают картины видений — для каждой сцены художник Сергей Спевякин создал живописные декорации. В них вольготно чувствуют себя мелодии Эдварда Грига, передающие немногословную сдержанность людей, бесконечность гор, строгость северной природы, мрак подземелий, где обитают сказочные существа. Звучат знаменитые фрагменты из оркестровых сюит композитора — «Шествие гномов», «Утро», «В пещере горного короля», «Танец Анитры». В исполнении оркестра театра, который маэстро Юрий Парамоненко ведет точно и темпераментно, музыка мгновенно переключается от фольклорных танцев к великому гимну любви («Песня Сольвейг»), от животной дикости к тихому успокоению.

Внутреннюю связь с музыкой держат артисты кордебалета. В сцене свадьбы они бойко отплясывают знаменитый норвежский народный танец халлинг — высший пилотаж показывает Пер Гюнт, когда в прыжке сбивает ногой шляпу, ее держит на шесте невеста Ингрид. В эту минуту Пер Гюнт и покорил ее сердце. В безумной вакханалии пляски смерти заходятся лохматые чудища тролли, а неистовые попутчики-аферисты Пера (Николай Жучков, Валерий Видманкин, Алексей Литовко, Константин Якивец) искушают героя своими стремительными танцами, украшенными акробатическими кульбитами. Публика смехом откликается на их остроумные аттракционы, поставленные лихо и с юмором.

Задиристым чудаком и балаболом Пером Гюнтом в талантливом исполнении Романа Белгородского движет любопытство и пытливый ум, но ведет он себя достаточно безрассудно. В лирическом па-де-катре со сложными и выразительными поддержками, где сошлись две пары: влюбленные в Пера Сольвейг и Ингрид, ее жених и сам Пер, — судьба испытывает их всех, и каждому выпало нести свой крест. Перу, оставившему родную землю, посланы невзгоды и разочарования. Вряд ли будет счастлива Ингрид — юная, добродушная и такая естественная в исполнении Анастасии Никольской — с ней навсегда останется вечная печаль. Замечательно провела роль Сольвейг, построенную на полутонах настроений, на пересечении силы духа и поэтической нежности, Виктория Губрий. Сольвейг пронесла любовь к Перу через всю жизнь, обрекла себя на добровольное сиротство, нежнейшим танцем вызволила любимого из шабаша зловещих троллей, стала оправданием его непутевой жизни. Искренне передает метания и страдания одинокой Матери Юлия Сафонова, сила ее материнской страсти в отдельные моменты поднимает образ на уровень трагедии.

В спектакле немало изящно сыгранных ролей, хоть и не безошибочно станцованных. В пластике красавицы Анитры (Валерия Губрий) — стилизация восточных орнаментальных мотивов. На пути искушений Пер встречает в горах прелестных легкомысленных пастушек (Валерия Губрий, Валерия Апанасова, Дарья Радковская), чьи игривые шалости ярче порочных намерений.

Спектакль, в котором так много забавной кутерьмы, экзотических зарисовок, любовных сцен, романтических видений, завершается нежнейшим исповедальным пронзительным дуэтом, что выводит балет на высоту поэтического обобщения. Вернувшийся к родному дому Пер Гюнт встречает не уставшую его ждать Сольвейг, и непонятно, живы ли герои или танцуют их бессмертные и вечно юные души. Финальное адажио — в унисон звучащие двухголосые раскаяния и покаяния. Хрупкие поддержки, замедленные смены поз, дыхание рук и бесконечное долгожданное счастье. Спектакль, привезенный из многострадального Донецка, доказывает, что любовь — единственная возможность противостоять смерти.

Балет «Пер Гюнт» москвичи встретили восторженно. В начале спектакля после фуэте Ингрид в сцене свадьбы раздались громкие возгласы: «Браво!» и потом каждая картина завершалась искренними аплодисментами. После спектакля зал встал и долго аплодировал мужественным артистам «Донбасс Оперы», как называют Донецкий академический театр оперы и балета имени А.Б. Соловьяненко.

Фотографии: Роман Притула / предоставлены «Донбасс Оперой»