Елена ФЕДОРЕНКО

19.06.2016

В Большом театре — ​долгожданная «Ундина». Выпускает спектакль худрук Екатеринбургского балета и лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска» Вячеслав Самодуров. Хореограф окончил Вагановское училище, почти десять лет танцевал в Мариинке, получил статус премьера, затем отправился в Голландию, оттуда — ​в лондонский «Ковент Гарден». В 2011-м неожиданно оборвал яркую международную карьеру и переехал в Екатеринбург.

Москва видела немало спектаклей Вячеслава Самодурова, в столице он нашел внушительную армию поклонников. Его творения обсуждают, о них спорят и ждут новых постановок. И вот — ​свершилось. Для дебюта в ГАБТе выбрано непривычное название. «Ундина» Ханса Вернера Хенце накрепко связана с создателем национального британского балета сэром Фредериком Аштоном. В основе — ​сказочная повесть, написанная в 1811 году Фридрихом Де Ла Мотт Фуке о любви морской девы к смертному мужчине. Мировая премьера «Ундины» состоялась в 1958-м в «Ковент Гарден», заглавную роль исполнила Марго Фонтейн.

Балет знает немало сюжетов о любви человека и неземного существа — ​все заканчиваются трагически и относятся к романтическому мировосприятию. Чем привлекла история из мира печальных сказок молодого и бодрого хореографа? Об этом «Культура» расспросила Вячеслава Самодурова в разгар подготовки премьеры.

культура: Большой театр предложил Вам поставить «Ундину» или ее выбрали Вы?
Самодуров: Состоялся диалог, достаточно продолжительный, мы обсуждали разные варианты. «Ундина» — ​моя идея, хотелось поработать с уже написанной музыкой, но той, которая звучит редко. Партитура Ханса Вернера Хенце не избита, не на слуху и ставилась нечасто.

культура: Композитор сочинял по заказу Фредерика Аштона. В английском, уже классическом, спектакле запутанная фабула из повести немецкого писателя. У Вас та же история — ​о рыцаре, его невесте и Ундине, деве воды?
Самодуров: Нет, ничего общего со сказкой Ла Мотт Фуке у нас нет. От спектакля Аштона — ​только музыка и название, сюжет я придумал сам. Отталкивался исключительно от потрясающей партитуры с ее смыслами, перепадами настроений, ритмов и формы. В целом, это больше фантазия на тему Хенце. Музыка для меня — ​главное в балете, а танец — ​это способ общения с мелодиями.

культура: То есть сюжета не будет?
Самодуров: Нарратив есть, но он не на первом месте. Если коротко, мы покажем сон героя, откуда он не возвращается. Эмоциональный посыл для меня гораздо важнее, чем действенный. Я не большой любитель фабул, которые можно пересказать, я — ​за хореографические смыслы. Ведь настоящий балет всегда о чем-то говорит. Важны не социальная направленность или актуальная тема, а образность и ассоциативность, возникающие во время спектакля. То, ради чего и стоит смотреть танец. Балет — ​вообще искусство достаточно абстрактное. В «Ундине» хочется уйти от прямого повествования в большой форме, в малой подобное практикуется нередко. Наш спектакль — ​история ощущений и история побега.

культура: Кто же герой и от чего он бежит? От себя? От действительности?
Самодуров: Пусть решат сами зрители. Образ — ​собирательный. Надеюсь, у каждого будет своя индивидуальная трактовка, свое персональное видение.

культура: Если романтические музыка и сюжет, то предполагается и конфликт с обязательным двоемирием? Ваше раннее сочинение «+– 2» запомнилось яростным поединком двух мировоззрений.
Самодуров: То, что я ставлю, можно назвать романтическим балетом. Конечно, мира — ​два. Ундина и герой — ​из разных. Их встреча — ​уже интрига.

культура: А еще жанр любит бури, штормы, кораблекрушения. В Вашей «Ундине» это будет?
Самодуров: Некоторые элементы — ​да, безусловно. Без воды здесь сложно обойтись.

культура: Вы танцевали в спектакле Аштона. Не он ли навел Вас на постановку?
Самодуров: Узнал эту музыку, естественно, в «Ковент Гарден». Когда я задумал свою «Ундину», впечатления от английского балета уже почти стерлись. Помню, меня все время преследовало ощущение диссонанса между музыкой, хореографией и сценическим оформлением. Да и сюжет я понимал смутно.

культура: Кто репетирует главные партии в Большом театре?
Самодуров: Ундину — ​Мария Александрова, Екатерина Крысанова, Диана Косырева. Героя — ​Владислав Лантратов, Игорь Цвирко и Вячеслав Лопатин.

культура: Недавно Вы показали Москве балет «Занавес», где Маша Александрова создала обобщенный, глубокий и в то же время человечный образ примы.
Самодуров: Работать с Машей было вдохновением для меня. Рад, что это свершилось. Ее приезд в Екатеринбург оказался событием неожиданным и радостным.

культура: С современными спектаклями в Большом непросто. Хореограф уезжает, и они начинают рассыпаться.
Самодуров: Надеюсь, с «Ундиной» такого не случится. С первых репетиций в зале балетмейстеры-репетиторы Юрий Клевцов и Элина Пальшина — ​они работают с солистами. Ян Годовский и Татьяна Красина — ​с ансамблем. И еще есть мой ассистент Клара Довжик.

культура: На презентации «Ундины» Вы демонстрировали макет декораций — ​он показался суперсовременным. Как подобное может сочетаться с романтической историей?
Самодуров: Наша «Ундина» — ​романтика, но романтика XXI века. С художником Энтони Макилуэйном я сотрудничаю давно, у него архитектурный взгляд на театр, да и на все, что нас окружает. Оформление, предложенное им, мне очень нравится. Емкое, стильное и необычное. Похоже на современную интерпретацию стамбульских цистерн — ​древних подземных хранилищ, где византийцы сберегали питьевую воду. Больше ничего не могу сказать: хороший дизайн всегда трудно описывать. Как и хорошую хореографию. А если вдруг легко, то, как мне кажется, это плохая хореография. Танец должен объяснить то, что не получается выразить словами. Художник по костюмам — ​Елена Зайцева.

культура: Вы успешно выступали в Лондоне, где пришлось осваивать английский стиль. Какой он?
Самодуров: Он, конечно, отличается от русского, привычного нам. Если коротко, то английский стиль требует больше конкретики, аккуратности и лаконичности. У британских танцовщиков более детализированная манера исполнения. В Англии между балетом и драматической сценой существует довольно крепкая связь.

культура: У Вас так хорошо все складывалось за границей. Почему Вы вернулись?
Самодуров: Поступило предложение возглавить труппу Екатеринбургского балета. Я расценил его как редкий шанс для только что закончившего танцевальную карьеру артиста. Решил попробовать себя в новом качестве, начать новую жизнь. Потому согласился и приехал на Урал.

культура: Довольно смелый шаг — ​город не считался балетным, да и коллектив пребывал не в лучшем состоянии. Вы все изменили достаточно быстро, екатеринбургская труппа сегодня известна, начала завоевывать награды, жизнь забила ключом. Как удалось?
Самодуров: Сложно ответить. Все-таки я пришел не на голое поле: была неплохая база, хорошие танцовщики, грамотные педагоги, они мне сильно помогают. А дальше провели комплекс мер — ​это и репертуарная политика, и попытки презентаций балетов, и работа с публикой.

культура: Как заинтересовали труппу?
Самодуров: Она состоит из молодых артистов, а они всегда открыты новому, им интересно пробовать себя в неизвестной хореографии или в классических спектаклях, не исполнявшихся раньше. Главное — ​постоянно двигаться вперед — ​и театру в целом, и танцовщикам.

культура: Екатеринбургский балет периода Вашего руководства войдет в историю как первый российский коллектив, сумевший пригласить к сотрудничеству известных голландских хореографов-домоседов — ​Пола Лайтфута и Соль Леон. Даже Большой опередили.
Самодуров: Пол и Соль как-то сразу поверили, что в Екатеринбурге образуется настоящий творческий центр. Они, конечно, наводили справки о труппе, изучили рекомендации и великодушно согласились поставить у нас свой балет. Естественно, мы гордимся, что первыми в России получили возможность танцевать их хореографию.

культура: Многих удивило, что Вы — ​сами молодой сочинитель — ​организовали в театре «Dance-платформу» для новичков…
Самодуров: И она хорошо прижилась: к нам приезжают начинающие хореографы и занимают в постановках больше половины труппы. Многие исполнители получают шанс показать себя, складывается эксклюзивный репертуар, подтягивается публика, формируется целевая зрительская аудитория.

культура: Как Вам работается в главном театре страны и предлагали ли Вам руководить балетом ГАБТа?
Самодуров: О том, что я якобы приглашен в Большой на пост худрука балетной труппы, узнал из газет. Над «Ундиной» трудимся напряженно, но уже виден конец пути. Для меня это очень интересный опыт взаимодействия с талантливыми артистами. Период, который я, наверняка, буду часто вспоминать. По Екатеринбургу скучаю. Хочется в родной театр: мне там хорошо живется.