Блестящий диплом медицинского факультета Киевского университета — и решение отправиться в глубинку работать простым земским, «мужицким» врачом. Признание научным медицинским сообществом — и принятие сана священника в неспокойное время — в 1921 году. Три ссылки в советских лагерях за исповедание православной веры — а потом Сталинская премия. Кажется, биография архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого) — это сплошные парадоксы. Но в основе всего — личность человека, которая больше любой профессиональной ипостаси.

Увесистый том с лаконичным названием «Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)» я однажды увидел на столе в рабочем кабинете ведущего научного сотрудника отделения торакоабдоминальной хирургии НИИ имени Склифосовского Елизаветы Семеновны Владимировой. В то время она был заместителем главврача.

«Архиепископ Лука для меня — не только выдающийся хирург, но и пример того, как профессионализм врача сочетается с небывалыми человеческими и духовными качествами, — говорила Владимирова. — Его принцип работы с больными хорошо известен, он сам его сформулировал: «Светя другим, сгораю сам». Пациенты и вправду стояли для него на первом месте среди всех — близких, друзей...»

Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (будущий архиепископ Лука) был одним из первых, кто заговорил об опасности наркоза во время операций, задумался о том, что анестезия могла бы быть местной, и в 1915 году опубликовал работу «Регионарная анестезия». Он стоял у истоков возникновения целого направления — гнойной хирургии. Когда сам будущий хирург-архиепископ был еще студентом, этого в мединститутах не проходили.

Об огромном вкладе Войно-Ясенецкого в медицину сказано и написано немало. Но есть одна вещь не менее важная, но гораздо менее заметная: вклад владыки Луки в культуру отношений врача и пациента. Своим примером он в каком-то смысле сформировал канон поведения для тех, кого мы сегодня называем «врачами старой школы».

«Православная вера позволяла владыке Луке смотреть на пациента шире своих коллег: видеть не только больное тело, но и различать болезнь духа, — говорит Елизавета Владимирова. — Неслучайно одна из его книг называется «Дух, душа, тело». Он стал фактически первым ученым и врачом, который именно с медицинской точки зрения написал о том, что дух человека — его живительная сила, что этим он отличается от животного, и что этот дух врачу нельзя игнорировать при работе с больным».

За этими словами стоит принцип, который был едва ли не «символом веры» для российских врачей старой школы: «Мы должны лечить не болезнь, а больного». На этом фоне несколько неуютно смотреть, например, современные американские фильмы о врачах, которым зачастую даже не требуется знать пациента в лицо: достаточно оперировать данными компьютерных исследований. А дальше — есть официально прописанные стандарты: такая-то температура — такие-то исследования, такая-то таблетка столько-то раз в день. Как только болезнь прошла — до свидания, пациент для вас больше не существует. Сейчас эта система распространяется и в России...

«Невозможно работать без сострадания и без попытки не только вылечить человека, но и понять его, — уверена Елизавета Владимирова. — Дух определяет тело. И в этом — один из главных уроков, которые нам преподносит архиепископ Лука».

В 2000-м архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) канонизирован Русской православной церковью в сонме новомучеников и исповедников российских.