Кремлевское покаяние
06.09.2013
1943-й, год «коренного перелома» в Великой Отечественной войне, также стал годом радикальных изменений во взаимоотношениях советского государства и Русской православной церкви. Событие, закрывшее одну из самых страшных страниц церковной истории, произошло ровно 70 лет назад: 4 сентября 1943 года Иосиф Сталин впервые за годы своего правления принял в Кремле православных иерархов.
Эта встреча могла и не состояться. Ослабленная двумя десятилетиями атеистических гонений, Русская церковь к началу войны была на грани уничтожения: на свободе оставались лишь несколько архиереев, действующие храмы исчислялись сотнями (по сравнению с десятками тысяч в дореволюционной России). Да и то значительная часть открытых церквей приходилась на присоединенные к СССР территории Западной Украины и Западной Белоруссии, а также Прибалтики. В самой же Советской России о многовековом образе Святой Руси оставались лишь воспоминания.
И, тем не менее, православная Церковь в лице своих иерархов пыталась взаимодействовать со взявшими на себя всю полноту ответственности за страну большевиками. Так, еще в начале 20-х патриарх Московский и всея России Тихон (Беллавин) заявил о лояльности советской власти. Затем, после смерти святителя, его преемник митрополит Сергий (Страгородский) выпустил известную «Декларацию» 1927 года, где подчеркнул единство патриотических устремлений советской власти и Церкви. Другое дело, что самой власти, в то время еще приверженной идеалам мировой революции, такой союзник не был нужен.
А вот идеологического соперника Церковь собой представляла, и именно поэтому, несмотря на все верноподданнические заявления православных иерархов, запущенный революцией и Гражданской войной маховик антицерковных репрессий ни в 1927-м, ни в 1937-м остановлен не был. Помешала полному уничтожению Русской церкви лишь Великая Отечественная война.
В череде трагических событий второй половины 30-х годов прошлого века было немало «промыслительного». Вместе с десятками тысяч репрессированных клириков и простых верующих под нож пустили и старую ленинскую гвардию, состоявшую из профессиональных революционеров всех мастей. С этого времени на ключевых постах и в Кремле, и на местах сосредоточились иные кадры — из народных масс — люди, не разорвавшие связи с почвой, а потому лишенные того оголтелого атеизма, который был у творцов революции. И только поэтому в начале сентября 1943-го могла состояться встреча главы советского государства с тремя иерархами Церкви — митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем). Встреча, организованная двумя бывшими семинаристами — будущим главой правительственного Совета по делам Русской православной церкви полковником госбезопасности Георгием Карповым и маршалом Советского Союза Иосифом Сталиным.
Пересказывать детали того кремлевского вечера не имеет смысла, во всех подробностях они изложены Карповым в его неоднократно публиковавшейся, в том числе и в интернете, «Записке». Но нельзя не сказать, что главным итогом события 70-летней давности стала не только долгожданная юридическая регистрация, а подлинное спасение и возрождение практически из небытия Русской православной церкви. Начали открываться уцелевшие храмы, освобождаться из тюрем и лагерей оставшиеся в живых епископы и священники, были воссозданы духовные школы. Наконец, после 18-летнего перерыва был вновь избран Московский патриарх. Им стал ключевой участник той кремлевской встречи — митрополит Сергий (Страгородский), глубоко верующий православный человек и одновременно с этим искренний советский патриот.
