В беседе с «Культурой» маэстро Фабио Мастранджело рассказал о планах, о связях между итальянской и русской музыкальными традициями, а также о тщетности русофобских поползновений западных политиков.

— Вы — очень востребованный музыкант, в нашей стране руководите несколькими оркестрами. Расскажите, чем наполнена ваша творческая жизнь, каковы ближайшие планы.

— График насыщенный. Если говорить о больших, знаковых премьерах, то в конце прошлого года в рамках фестиваля «Мой Рахманинов», организованного возглавляемым мною Фондом развития музыкального искусства и проходившего при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, мы провели девять концертов в четырех городах России: в Калининграде, Якутске, Курске и Нижнем Новгороде. В Якутске три концерта фестиваля прошли при участии симфонического оркестра филармонии Республики Саха (Якутия) Symphonica ARTica, главным дирижером которого я являюсь. В трех других городах в концертах фестиваля принимал участие симфонический оркестр Москвы «Русская филармония», где я занимаю такую же должность.

«Фишкой» этого мероприятия было исполнение романсов Рахманинова в переложении для голоса с симфоническим оркестром. Специально для фестиваля были подготовлены все те романсы, переложений которых ранее не существовало. А это более восьмидесяти произведений. Была чудесная премьера, и я очень горжусь тем, что осуществил этот проект именно с «Русской филармонией». Приятно и то, что теперь у всех российских дирижеров есть возможность исполнять все романсы Рахманинова с оркестром. В создании переложений приняли участие финалисты и победители Конкурса молодых композиторов «Партитура», а также молодые композиторы из Москвы и Петербурга, с которыми мой фонд сотрудничает уже продолжительное время...

Программа нынешнего сезона тоже разнообразна. С симфоническим оркестром «Северная Симфония» в Петербурге исполняем произведения Массне, все симфонии Брамса, играем много русской музыки — в частности, сочинения Шостаковича, Стравинского, Рахманинова.

Летом в Санкт-Петербурге уже в тринадцатый раз состоится Международный оперный фестиваль «Опера — всем». В этом году в программе фестиваля будут исполнены опера Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», «Пиковая дама» Чайковского, прозвучат «Самсон и Далила» Сен-Санса и «Итальянка в Алжире» Россини. Последней, кстати, дирижировать буду не я, что весьма занятно, ибо это единственная из заявленных в программе итальянская опера (улыбается).

Этот фестиваль очень почитаем среди меломанов, люди традиционно приезжают в Санкт-Петербург со всех уголков России с целью посетить данное мероприятие. Мы его тоже с нетерпением ждем, как и ряд других музыкальных событий, поскольку планов у нас, повторюсь, много.

— Раз уж мы заговорили об опере, нельзя не отметить, что русская и итальянская оперные школы необычайно богаты, возможно, они самые колоритные и уважаемые во всем мире. При всех очевидных различиях, есть ли между ними что-то общее?

— Конечно, есть. Более того, русская опера во многом возникла под влиянием итальянских авторов. Такие композиторы XVIII века, как Джованни Паизиелло, Доменико Чимароза, Томмазо Траэтта приезжали в Россию, подолгу жили здесь и творили. А свою оперу «Севильский цирюльник» Паизиелло и вовсе написал в Санкт-Петербурге. Безусловно, без итало-русских связей в этой области опера в России появилась бы так или иначе, но произошло бы это несколько позднее, как мне кажется.

Итальянцы «спровоцировали», в хорошем смысле этого слова, оперу русскую. Если взять выдающиеся оперы Глинки «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила», в них без труда можно услышать итальянское влияние: это те же традиции бельканто, только исполненные на русском языке.

Позднее, уже с возникновением «Могучей кучки», русская опера стала обогащаться своим национальным колоритом, в ней отчетливо начали звучать подлинно русские интонации. Такие великие композиторы, как Римский-Корсаков, Мусоргский, Бородин, а позднее Прокофьев, Шостакович и другие мастера, произвели музыкальную революцию в русской опере, поскольку она все чаще стала обращаться к народным, фольклорным традициям.

Русскую оперу в Италии знают и ценят — даже больше, чем можно было бы предположить. В том смысле, что речь идет не о признанных шедеврах русского оперного искусства: такие произведения, как «Борис Годунов», «Князь Игорь», «Пиковая дама» и «Евгений Онегин», и без того прекрасно знакомы всем. Я говорю о менее известных сочинениях. Недавно я посещал столицу Сардинии, город Кальяри, и был приятно удивлен, увидев в репертуаре одного оперного оркестра оперу «Черевички» — подозреваю, даже в России не все любители музыки хорошо знакомы с этим произведением Чайковского.

Мне лично очень хотелось бы, чтобы русская опера была представлена в концертных залах и на театральных сценах Запада еще шире, потому что ее традиции необычайно глубоки. Один, неоднократно уже выше упоминавшийся, Римский-Корсаков, 180-летний юбилей которого отмечается в этом году, сколько выдающегося создал! Но на Западе время для исполнения русской музыки сейчас, к величайшему сожалению, не самое подходящее.

— Вот именно. В последнее время наблюдается невеселая тенденция запрещать все русское. Насколько это вообще реально и осуществимо — запрещать искусство, каково бы ни было его географическое происхождение?

— Это абсолютная глупость: недалекие люди наложили еще более нелепые санкции, которые на русское искусство тоже распространяются. Ну какое, скажите, пожалуйста, отношение имел Чайковский, творивший во второй половине XIX века, к тому, что происходит в мире сегодня?!

Кому-то, видимо, очень захотелось создать проблему на голом месте. Правда, смею вас заверить, далеко не все на Западе подвержены антирусским настроениям. Приведу в пример все ту же недавнюю мою поездку в Кальяри. Меня участники оркестра спросили: «Маэстро, можно в программу включить Прокофьева?» — «Обязательно, — отвечаю. — У меня музыка этого композитора ничего, кроме восхищения, не вызывает». И они, к большому восторгу публики, исполнили на бис марш из «Любви к трем апельсинам».

Многие понимают, что все эти «инициативы», атакующие русское искусство, — недальновидная и высосанная из пальца чушь, придуманная идиотами. Музыка, по моему глубокому убеждению, не только способна объединить людей — она обязана это сделать. В этом и заключается ее основное предназначение. Я вообще, если можно так выразиться, большой адвокат музыки.

— В России всегда с уважением и неподдельным интересом относились ко многому, что связано с Италией. Русскому человеку по душе итальянские живопись и кинематограф, природа и кухня, язык. Не говоря уже о музыке, причем самой разной: у нас любят и прекрасно знают творчество Джузеппе Верди и Джакомо Пуччини, Эннио Морриконе и Нино Рота, Адриано Челентано и Тото Кутуньо... А насколько среднестатистический итальянец интегрирован в «русскость»?

— Мне, как человеку, живущему в России уже довольно давно (как-никак двадцать три года!), проще всего проиллюстрировать на собственном примере. Причем в последнее время это особенно заметно, поскольку если раньше я гастролировал за пределами Российской Федерации постоянно, то с относительно недавних пор, связанных сначала с ковидом, а потом с СВО, почти все время нахожусь в России.

Так вот, могу с абсолютной определенностью сказать, что полностью интегрирован в российское общество, чувствую себя гражданином России на все сто. Никто не делает мне никаких «скидок», не бывает такого, чтобы искоса посмотрели и пожали плечами, в духе: «А, ну он же итальянец, ему простительно». Ничего подобного.

Более того, мне кажется, за годы, проведенные здесь, я проникся российским духом и хорошо понимаю, что представляет собой страна. Мне близки ее природа, традиции, а о музыке и говорить излишне, потому что я практически ежедневно связан с русской музыкой. Между мною и Россией установились очень глубокие и теплые взаимоотношения.

— Считается, что любой итальянец — заядлый футбольный болельщик. Оно и не удивительно: сборная Италии — четырехкратный чемпион мира по этому виду спорта. Является ли Фабио Мастранджело любителем футбола? И каковы ваши увлечения помимо музыки?

— Футбол я, конечно, люблю, в молодости даже играл. Сейчас, правда, в силу возраста перешел в стан наблюдателей. На днях присутствовал на матче «Спартак» — «Зенит». А если говорить о моих увлечениях — люблю готовить, причем делаю это довольно неплохо. Карбонара, болоньезе, всякие соусы для макарон — в этом я большой специалист. Шеф-повар из меня получился бы неплохой, жаль, что на это у меня крайне мало остается времени (улыбается).