02.12.2019

Ощущение такое, что главного скандалиста шоу-бизнеса Сергея Шнурова выводят на государственный уровень: в конце зимы включили в общественный совет при комитете Госдумы по культуре, теперь вот спрашивают о международной политике и даже приглашают побеседовать с министром просвещения Ольгой Васильевой в телеэфире. В программе «Диалог» музыкант изумляется: «Какое будущее мы хотим, чтобы они нам построили, вот эти наши дети?» И сетует, что в стране нет героев-созидателей — ​одни видеоблогеры. А рабочий, мол, видится исключительно сварщиком с бутылкой водки.

Дико слышать подобные вопросы и тезисы от человека, преуспевшего в монетизации образа матерщинника-нонконформиста в майке-алкоголичке. От гуру офисных сотрудников, поющего о дегенератах из «простого народа» и «элит». Шнуров, учившийся то на реставратора, то на богослова, в свое время уловил, насколько прибыльна роль порочного раздолбая, режущего правду-матку по поводу и без. Но сам к 46 годам не только не спился, но и заработал солидный капитал, вставил, по собственным словам, «зубы за 250 тысяч долларов», открыл ресторан и запустил линию одежды под своим брендом. И вот он уже продвигает значимость мата в русском языке с трибуны парламентского комитета и предъявляет претензии к министру просвещения. Поистине, мы живем в мире постправды и постприличия.

«Что построят наши дети?» — ​вопрошает автор строчек вроде «ехай нах…» и «на фоне Эйфелевой башни с айфона селфи зае…шим». Такие противоречия Шнурова не смущают — ​наоборот, он считает себя зеркалом общества. Да, в мастерски срежиссированных клипах подмечены и высмеяны многие современные типажи — ​точнее, все самое худшее в них, превращающее человека в «живое мясо». Но это отнюдь не созидательный сарказм, после которого обыватель стыдится и старается стать лучше.

Нет, шнуровский стеб — ​пошлый и разрушительный, с нескрываемым презрением к «примитивному быдлу». Но в то же время — ​и тут наибольший вред — ​моральные уроды показаны как нормальные, симпатичные люди, как нечто естественное и неизбежное, поощряющее зрителя и слушателя стремиться к тому же. Музыкант показывает страну сборищем гопников — ​богатых, страдающих от незнания, куда потратить деньги, и малоимущих, мучающихся от хронической нехватки средств. Сущностной разницы между ними нет никакой, так что даже не получается конфликта, драмы. Но этот сорвавшийся с цепи гедонизм делает общество недовольным и агрессивным.

Межличностные отношения в нем сведены к потребительским по схеме «человек-деньги-человек». В мире Шнура нет никого, кто бы старался жить созидательно, а не как двуногий скот. И с таким представлением по песням «Ленинграда» (к слову, не случайно ли именно сейчас канувшего в Лету?) знакомы миллионы россиян, кто-то ими даже восхищается. Потом же мы слышим от Шнурова претензию: где герой-сварщик, достигший успеха? На самом деле есть он, и не один. К примеру, на высокотехнологичном предприятии «Атоммаш» в Волгодонске.

Вот только о них песни Шнуров не сочинял. Они не его герои. И не потому, что жизнь такая, а потому, что Шнуров такой: в его вселенной нет места настоящим созидателям. Ведь их кропотливый труд не приводит к личному коммерческому успеху, они не скандалят ради дешевой популярности и матерятся не ради эпатажа. Хуже того, настоящие герои-созидатели раздражают аудиторию «Ленинграда» — ​при их появлении офисные мальчики чувствуют собственную слабость. Им бы над «быдлом» поржать, сымитировать бунт над обыденностью под крики «в Питере пить!». Но созидать и реально что-то менять — ​это не про них.

Трудяги же органично живут, скажем, в произведениях Игоря Растеряева. Его гармошкой воспеты комбайнеры, кубанские сельчане, дальнобойщики, погибший в Чечне одноклассник, неприхотливый дядя Вова Слышкин, Мамаев курган и речушка Медведица. В каждой песне Растеряева звучит искренний голос живой души растерянного современника, который не разучился мечтать, любить и творить, но чувствует себя одиноким в мире чистогана и постмодернистского стеба:

Где народ, что рубил в две руки,
Взял Сибирь и дошел до Аляски?
Где все те, кто в бескрайнем бою
До Китая Россию раздвинули?
Почему я сегодня стою
Здесь один без земли и без имени.

Это не паникерство в стиле «все пропало!» и не депрессия рассерженных горожан — ​здесь звучит тоска по великим смыслам и достойным российской истории масштабам, усиленная вечным русским поиском истины. И это особенно важно во времена, когда «поломали идеалы, а кто прав, сказать забыли». Герой Растеряева не стесняется любви к Родине, он, будто кожей, чувствует страдания и подвиги предков. Пожалуй, вот такой музыкант и должен задавать вопрос министру про образ нашего будущего.

Но массмедиа нынче раскручивают не героев-созидателей, а рэперов, Дудя и Шнурова. Последний типаж, похоже, чудится политтехнологам наиболее перспективным в свете грядущей думской кампании, этаким Сергеем Юрьевичем Беляковым, «телезрителем из Таганрога». Именно отождествление массового избирателя с «живым мясом» из шнуровского мира и оборачивается пиаром подобных «лидеров общественного мнения». Если бы в большой политике действительно понадобились созидатели и люди труда, то в стране зазвучали бы совсем иные песни…

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции