19.09.2019

За тридцать лет в России в 15 раз сократилось число несовершеннолетних невест. Если в 1990 году в брак вступили 72 тысячи девушек, не достигших 18 лет, то в 2018 — ​всего 4,6 тысячи. Еще разительнее снизилось число юных женихов. В 1990 году в РСФСР нашлось 13,5 тысячи несовершеннолетних Ромео, готовых связать жизнь со своими Джульеттами, а в 2018 — ​всего 454! Так говорит Росстат.

Да, брачный возраст и в Советском Союзе, и в современной России составляет 18 лет, но как тогда, так и сейчас существует возможность снизить его при «особых обстоятельствах» — ​например, при беременности невесты или рождении ребенка. Как правило, свадьба несовершеннолетних означает именно то, что на подходе дитя, и юные родители стремятся — ​скорее всего, с подачи своих матерей и отцов — ​создать полноценную семью.

Что же, резкое снижение числа ранних свадеб говорит об исправлении нравов? Или хотя бы о широком распространении контрацепции? Молодежь взялась за ум и перестала беременеть, даже не окончив школу?

В самом деле, число подростковых родов в России стабильно снижается. Однако о том, что это стало редкостью, говорить пока рано. В прошлом году, согласно данным того же Росстата, у «маленьких мам» родилось более пяти тысяч детей. В 2018-м стали матерями: 4 двенадцатилетние девочки; 34 тринадцатилетние девочки; 190 четырнадцатилетних девочек; 919 пятнадцатилетних девушек; 2925 шестнадцатилетних девушек.

При этом четверо из 190 четырнадцатилетних мам родили уже второго ребенка. Среди пятнадцатилетних вторых родов больше — ​22 из 919. Среди шестнадцатилетних статистика такая: из 2925 детей 165 стали вторыми, девять — ​третьими и еще два — ​четвертыми. И наконец, пять случаев пятых родов у семнадцатилетних матерей. Во многих историях, по-видимому, речь идет не о подростковой распущенности или страстной любви, а о последствиях уголовных злодеяний.

Секс с ребенком до 12 лет — ​при любых обстоятельствах — ​классифицируется как особо тяжкое преступление. Девочка в столь юном возрасте не может осознавать значение полового акта и его последствия. Даже если на словах она согласна — ​закон расценивает это как насилие. За все четыре случая родов у двенадцатилетних кто-то должен был надолго сесть в тюрьму.

После же 12 лет закон не запрещает подросткам заниматься сексом друг с другом; однако налагает запрет на близость, если один из партнеров совершеннолетний и при этом старше более чем на четыре года. Данное ограничение снимается только с наступлением 16 лет. Закон этот порой ведет к парадоксам. Например, 17-летнему парню и 13-летней девушке любить друг друга можно, 18-летнему и 14-летней — ​уже нельзя, а 20-летнему и 16-летней — ​снова можно!

Однако прописан и выход из подобного тупика. Если совершеннолетний Ромео соблазнил девушку-подростка впервые и без отягчающих обстоятельств, он может избежать наказания, обручившись с ней.

Приведенная выше статистика показывает, что подавляющее большинство женихов малолетних невест — ​старше восемнадцати. И, возможно, их готовность идти под венец вызвана прежде всего страхом перед «статьей за педофилию». Число же молодых людей, готовых взять на себя ответственность за девушку и ребенка, когда «уголовка» им не грозит — ​исчезающе мало.

Меж тем важной причиной снижения числа ранних союзов стало изменение отношения к браку и к внебрачным детям. В позднем СССР рождение ребенка вне замужества — ​тем более у совсем юной девушки — ​воспринималось как нечто неправильное. Матерей-одиночек было уже много и становилось все больше, но в обществе еще царила убежденность, что чаду не обойтись без отца. Поэтому при беременности стремились «грех венцом прикрыть». Старшие родственники готовы были помочь юным родителям. Главное — ​соблюсти приличия.

Но в наше время брак все больше превращается в «парадную ценность», лишенную внятного смысла и содержания, помимо чисто материального. Люди живут вместе и ведут общее хозяйство, поскольку так проще. И зачастую расходятся, едва обнаруживают, что им удобнее выживать в одиночку. Система предлагает полагаться не на супруга, а на себя. То есть — ​сперва выучиться, найти хорошую работу, утвердиться в жизни, а затем уже строить (если вообще строить) семью.

Что же касается отца для ребенка… Единобрачие в обществе сейчас активно вытесняет «серийная моногамия», привычную модель семьи из мужа и жены — ​«однополая семья из мамы и бабушки». Отец тут становится все более смутной, расплывчатой, необязательной фигурой. Он еще нужен, когда может вкладывать в семью труд и доход. Но вчерашний школьник едва ли способен обеспечить даже самого себя — ​так какой в нем прок? Особенно если и сам он не горит желанием взрослеть и брать на себя ответственность. Проще и даже выгоднее остаться матерью-одиночкой и получать пособие от государства.

Есть у ранних браков и еще одна сторона. С «западным» (точнее, недо-западным) обществом в России соседствует другое, живущее по совсем иным правилам. Его имел в виду директор Института демографии ВШЭ Анатолий Вишневский, когда прокомментировал данные Росстата о подростковых беременностях: «Надо, конечно, знать, где это происходит, Россия — ​страна большая. Если где-нибудь на Северном Кавказе… Все зависит от того, в какой среде живет».

Мы не знаем, в каких регионах нашей родины заключается больше всего ранних браков. Но известно, что у жителей Северного Кавказа, армян, цыган, некоторых других народов России традиционные представления о семье, в том числе о брачном возрасте невесты, сильно отличаются от общепринятых по стране. Так, беременность подростка — ​всегда «сбой», без которого лучше было бы обойтись. Но в упомянутых культурах родители нередко сами выдают замуж (не всегда официально) 14–15-летних девочек, в том числе за вполне взрослых мужчин. И далеко не всегда считаются с желаниями самой невесты.

Так, что, как видим, ценности «большой России» и «отдельных регионов» отчасти противоречат — ​и рано или поздно с этим придется что-то делать. В том числе и в вопросах раннего брака и деторождения.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции