31.08.2019

Министерство просвещения разослало по регионам «Примерное положение о нормах профессиональной этики педагогических работников», фактически — ​свод основных правил поведения для учителей.

Стремление упорядочить жизнь сотрудников школы далеко не ново. До 1917 года в гимназиях преподавали в большинстве своем госслужащие: вицмундир, классный чин, утвержденный императором «Устав по службе по определению от правительства». А не входившие в чиновное сословие педагоги «народных» и частных заведений подчинялись жесткому своду негласных указаний. До нас в виде документа он не дошел, но историки приводят в качестве близкого аналога сохранившуюся инструкцию от 1915-го для учительниц американского штата Вирджиния, регламентировавшую их быт весьма жестко — ​от длины платьев и количества нижних юбок до запрета посещений кафе-мороженых, катания на авто с мужчинами и даже выхода замуж в течение учебного года…

В советский период сфера образования считалась идеологической, а значит — ​особо важной. Ленинская цитата о «большевистской идейности и коммунистической целеустремленности» хорошего педагога в некоторых учительских висела до начала 1990-х… Жизнь образовательных учреждений СССР регулировалась многочисленными постановлениями партии и правительства, а «Устав средней общеобразовательной школы», утвержденный Совмином в 1970-м, четко определял, что «учитель призван показывать пример в труде, быту, поведении и соблюдении правил социалистического общежития».

К слову, последний документ формально действовал на территории РФ до 2016 года. То есть можно констатировать: воспитательный процесс в отношении педсостава у нас не прерывается уже лет триста. С 2014-го в отрасли применяется «Модельный кодекс профессиональной этики», содержащий большинство современных общечеловеческих норм: уважать честь и достоинство ближних, проявлять вежливость и тактичность к детям, не дискриминировать никого на любой почве и т. д. В общем, своего рода синтез «Морального кодекса строителя коммунизма» с Нагорной проповедью, что нынче модно.

Новое «Примерное положение» в основном повторяет те же нормы, но с одной важной новацией в виде рекомендации — ​воздерживаться от размещения в интернете и в местах, доступных для младого и юного поколения, «информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей». Также рекомендуется «избегать ситуаций, способных нанести вред чести, достоинству и деловой репутации» как самого учителя, так и образовательной организации.

Новый кодекс делает упор на справедливое урегулирование конфликтных ситуаций, связанных с возможным нарушением профессиональной этики. А ситуаций таких, к сожалению, стало появляться все больше, и связано это в первую очередь с приходом цифровой эпохи. Если три десятилетия назад учителю, чтобы попасть в разряд отщепенцев, нужно было угодить в милицию, загреметь в вытрезвитель или стать героем критической статьи, то сегодня угроза таится в обычном человеческом стремлении поделиться с интернет-аудиторией моментами своей личной жизни. В результате из-за «цифровой невоздержанности» страдают не только те, у кого хватает ума выставлять на всеобщее обозрение эротические танцы или снимки с бокалом и сигаретой в ванне, но и педагоги, попадающие во вполне невинные ситуации. Вспомним увлекающуюся моржеванием учительницу из Барнаула, опубликовавшую фото в купальнике у проруби. Пожалуй, автора стоило бы поощрить за пропаганду ЗОЖ, но ключевым фактором оказалось слово «купальник». Женщину затравили и уволили, обвинив чуть ли не в «аморалке».

А что делать, учитель — ​фигура публичная, вызывающая к себе повышенный интерес сотен учеников и их родителей. Так что задача нового Этического свода как раз и заключается в предупреждении сотрудников образования: будьте осторожны, не подставляйтесь! Дело в том, что перечень «информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей», содержащийся в соответствующем законе, достаточно широк и абстрактен. Он включает все, что даже косвенно может быть отнесено к причинению вреда здоровью, пропаганде алкоголя и табака, описанию антиобщественных действий, насилия, оправданию противоправного поведения. Да и в принципе, то, что может формировать неуважение к членам семьи, вплоть до таинственной формулировки из ФЗ «информация, содержащая бранные слова и выражения, не относящиеся к нецензурной брани». В общем, запостил фото с кружкой пива, покритиковал кого-то, сделал селфи на несанкционированном митинге — ​в любом случае попал…

Да что митинг! Обычный повышенный тон на уроке внезапно может оказаться в паблике смонтированным так, что впору хвататься за голову. Ведь современные школьники не мыслят жизни без смартфонов. Это не только мешает учебному процессу, но и создает дополнительную угрозу: видео школьного конфликта, загруженное в сеть «по приколу», — ​потенциальный скандал и судебный иск…

Не случайно министр просвещения Ольга Васильева предлагает запретить «мобильники» в школах, как это сделано во Франции, ряде провинций Канады, а из российских регионов в Чечне. Недавно инициативу поддержала спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Но большинство субъектов РФ отнеслись к оперативно выпущенным рекомендациям Рособрнадзора сдержанно, отдав вопрос на усмотрение школьным советам.

Конечно, учителя — ​тоже люди, имеющие право на частную жизнь, тем более, что фотографируются и танцуют под камеру они в нерабочее время. Но педагог по сути своей близок к священнослужителю. Оба они призваны воспитывать человеческую душу, и профессия накладывает определенные самоограничения. У нас заново формируется учительское сословие со своими правилами и нормами поведения, и людям, приходящим в профессию, придется с этим считаться. Возможно, педагоги даже станут использовать рекомендации Минобороны военнослужащим — ​делать свои аккаунты в соцсетях максимально закрытыми и публиковать личную информацию «френдз онли». Наверное, это правильно: некий ореол тайны учителю будет полезен.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции