27.11.2018

Череда злоключений популярного рэпера Дмитрия Кузнецова (Хаски), судя по всему, благополучно разрешилась: музыкант провел несколько суток в краснодарском спецприемнике и после громкого общественного скандала был выпущен на свободу.

До этого творилось какое-то безумие: странные подметные письма и требования, срывы концертов, песня на крыше авто, которое фанаты предложили исполнителю в качестве сцены, и арест на 12 суток. Так и хотелось воскликнуть: «Какую биографию делают нашему рэперу!» На ровном месте ведь… Уже приходилось в «Культуре» писать о подоплеке скандала: все началось с того, что к текстам Хаски придрались по каким-то совершенно надуманным поводам, найдя в стихах самые разнообразные нарушения морали. И, как говорится, понеслось.

Есть в этом сюжете несколько аспектов, на которые стоит обратить внимание. Все они — ​о принципиальных сдвигах, происходящих в обществе: история ареста Кузнецова просто помогла их увидеть.

Во-первых, казус с Хаски — ​очередное явление urbi et orbi не слишком разбирающегося в искусстве мелкого начальника, который устроил погром, побил всю посуду и ушел в свой кабинет, к бумагам. Наследил так, что не скоро отмоешь. В последнее время многие пытаются циркуляры и инструкции примерить к культуре (под лозунгом «как бы чего не вышло»), но каждый раз получается будто слон ворвался в посудную лавку. Скандал, а нам краснеть и стекла убирать.

Во-вторых, не обошлось и без отрадных тенденций: реакция музыкальной (и — ​шире — ​культурной) среды позволяет говорить, что у нас вырабатывается определенный иммунитет к запретительству. Очень многие артисты, невзирая на политические убеждения или эстетические вкусы, резко высказались против тюремного заключения. Эта история, к счастью, сплотила общество, в поддержку Кузнецова единодушно выступили многие деятели культуры — ​от коллег по рэп-цеху до Льва Лещенко (его трудно заподозрить в принадлежности к этой среде: он — ​человек другого поколения, иных вкусов).

В-третьих, вопрос, который стоит перед обществом, сегодня звучит так: «Может, пора уже выбирать свежие модели построения диалога с новым поколением, задумываться, как говорить о творчестве?» Проблема — ​«Как нам оградить молодежь от тлетворного влияния?» — ​видится устаревшей, этот вопрос сегодня звучит неуместно.

И наконец, в‑четвертых, скандал показал полное бессилие моралистов-охранителей, которые снобистски вопрошали: «А что это за Хаски такой? Впервые слышим». Все разговоры о том, что какая-то часть русской культуры, идеологически не укладывающаяся в прокрустово ложе дурно понятного патриотизма, должна быть выброшена на свалку, ведутся не от великого ума.

Сам Дмитрий Кузнецов как раз далек от тусовки, которая до сих пор существует, под собою не чуя страны. Он — ​новый герой, представитель молодого поколения, и пришел сюда не просто время провести, а разобраться с тем, как устроен мир. Неприятно, да? Режет слух, к такому не привыкли? Но, что ж поделаешь… Хаски не играет на инстинктах и страстях, не планирует потрафить желаниям молодых. Он перетряхивает весь скарб их представлений о жизни. В итоге своим творчеством Хаски поднимает планку, открывает для молодежи большой мир поиска. Все потому, что сам он укоренен в почве, культуре, далек от погони за модой.

Мы стоим на пороге новой эпохи, которая — ​очень хочется в это верить — ​покончит, наконец, с паразитированием на советском наследии (назовем это «Старые песни о главном», популярный до сих пор формат), но вплетет его в новую традицию. Так в СССР бережно и трепетно сделали с «золотым веком» русской культуры. Странно было бы в 60-е годы прошлого столетия перепевать Тургенева, перед страной стояли иные задачи, но спор об «Отцах и детях» был неизменной частью школьных уроков.

Современная культура может нравиться или вызывать резкое отторжение (не все фанатели от громогласных поэтов «оттепели», их критиковали похлеще, чем Хаски), но ее нужно растить, как сад: давая воды и света всем цветам. В противном случае мы окажемся в пустыне, где поэты будут писать стихи, к которым невозможно придраться. Идеальные, гладкие, как речные камушки, бессмысленно чистенькие, отполированные, ни у кого не вызывающие ни единого чувства строки.

Спасибо, не надо. Спорить с Хаски гораздо интереснее.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции