12.01.2017

Минздрав предложил навсегда запретить продажу табачных изделий тем, кто родился после 2014 года. Не без оснований полагая, что соображений здоровья, радости от победы над вредной привычкой будет мало для успеха начинания (нашего курильщика даже фотографии трофических язв и чумных бубонов на пачках не остановят), сторонники идеи выдвинули материальный аргумент. 

Представьте, наступает совершеннолетие, и тут, благодаря нетривиальной инициативе министерства, вы делаете себе подарок: 2 миллиона 200 тысяч рублей. Именно столько вы бы потратили на сигареты за будущие 60 лет (а чего бы тебе их и не прожить, бодрому и здоровому), если б курили по пачке в день. Но ты же бросил, а вернее, и не начинал! Можешь на сэкономленные раз в год на Кипр летать. А если зимой, да еще по горящей путевке? А хочешь — лети на Гоа, да хоть в Париж; разы посчитать не трудно. В Сочи можно разок — в пик сезона. Выбор есть.

Лежишь, значит, ты на пляже. Рядом с тобой докашливают последние легкие соседи по планете. Те, кто родился в 2014-м и раньше. Ну и те, на кого воля русского Минздрава не распространяется. 

Правда, смущают дух твой типы вроде гитариста The Rolling Stones Кита Ричардса, известного тем, что курил даже на сцене, выписывая свои знаменитые соляги. И не только табак. И не только курил. Ничего из «излишеств разных» не пропустил в жизни ветеран. С виду — чистый Кощей. И, похоже, бессмертный. Ему сейчас 73, он бодро играет блюзы на очередной пластинке. Вполне могу представить эти ходячие рок-консервы и в 92 года. Тем более, что он не так давно пить бросил. Пошел судьбе на уступку.

Правда, не уверен, что Ричардсу мысль бросить излишества пришла по меркантильным соображениям. Он на свои 280 миллионов долларов состояния может съездить на Кипр раз этак триста. Причем тысяч. Это вам не 13 копеек, которые стоил в табачном ларьке «Север» — папиросы моего детства. Передо мной тогда вырисовывалась дилемма: мороженое или эта пачка из серого рыхлого картона? И зачастую выбирал я пачку. Потому что сидеть за сараями, подальше от материнского взгляда, в кружке одноклассников и смолить папироску, пережимая ее указательным и большим, словно седло, щуря глаз от едкого дымка (совсем как сосед, шофер дядя Сережа, который и зарабатывал хорошо, и конфетами угощал, и во дворе пользовался непререкаемым авторитетом), было круто. Потом за сараями появились и трехлитровые банки с «Белым крепким», но насчет этого инициатив Минздрава пока не поступало. Так что прибережем воспоминание.

Между прочим, и тогда мальцам курево не продавали. Оставалось запрет обходить — чаще всего, мотивируя тем, что родители послали. И плакаты «Капля никотина убивает лошадь» висели везде, где положено. И таблички «Не курить!». А уж как спортивный, здоровый образ жизни пропагандировался! Но против курения как атрибута взросления, некоего рубежа самостоятельности, даже престижа, все оказывалось бессильно. А уж сколько пачка сигарет из-под полы стоила! Но даже дохлую, как курящая лошадь, стипендию тратили на щегольство. Чтоб быть на уровне. Блеснуть. Хотя в будни в основном курили отечественные и болгарские: зарплаты были не такие, как у Ричардса.

А сигаретка в углу рта была точно, как у него. Кумир сменился: теперь это был не дядя Сережа, сжимавший папироску твердыми и коричневыми, как эпоксидная смола, пальцами. У гитариста, конечно, левая рука тоже вполне мозолиста — но это же совсем другое дело: мы как раз вокально-инструментальный ансамбль затевали, мечта шоферить до полной эпоксидности рук осталась далеко позади. А вот сигаретка присутствует почти на всех фотографиях тех лет. И моих собственных, и друзей, и подруг. 

А потом я курить бросил. Среди главных причин — судьба моего одногодка Сани, здоровенного, кудлатого баламута-собкора. Чем-то напоминавшего дядю Сережу. Особенно когда в ручищах его — над репортажем в номер — спичкой ломалась очередная шариковая ручка. Да и Ричардса, когда он брал в руки гитару. В чем-то коллега даже переплюнул «роллинга»: он играл, курил — и пел. Казалось, он весь состоял из наших детских впечатлений о крутизне и взрослости. Ничего из «излишеств разных» не пропустил — прям как тот Кощей. Одно оказалось плохо: не бессмертный. Что-то в русском этом богатыре пошло не так: до отметки «ветеран» не добрался, нарисованное на табачных пачках сгубило. Не законсервировался. Сгорел за год. И нет его теперь с нами. Ричардс есть. А Сани нет.

Курить я бросил раз и навсегда. Считаю, методики Карра, подсчеты денежной выгоды и всякие пластырьки — все это ерунда. В инициативе Минздрава ничего плохого не вижу, кроме того, что она трудновыполнима. Юридически, психологически. Не говоря уж о табачном лобби. Знаю по себе, что безотказно работает ровно одно: бросая курить, ты становишься другим человеком. Волевым и крутым по-настоящему, не по-детски. Начинаешь себя за это добавочно уважать. Снисходительно глядишь на упрямых курильщиков. Даже на Ричардса. Прибавляется ли здоровья? Разумеется, а оно очень даже пригодится: пить-то не запретили. А утро после застолья в табачном чаду стократ тяжельше. Сами знаете.

Ну, и денег наэкономил тучу — за тридцать-то с лишком лет. Но это так, приятный бонус.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции