02.03.2015

Вокруг убийства Немцова сложилась весьма двусмысленная атмосфера. В свое время Борис Ефимович поливал оппонентов, как только мог — и живых, и мертвых. А вот по поводу него самого, как оказалось, никто негативного мнения иметь не может. Более того, уже очевидно, что либералы пытаются превратить смерть политика в инструмент подавления и запугивания нашего общества.

Показательна в этом смысле травля преподавателя МФТИ (хорошо, что в духе новых украинских нравов не устроили «коридор позора» и «мусорную люстрацию»), который в личном блоге нелестно отозвался о деятельности покойного в 90‑е. Внезапно оказалось, что отрицательное отношение к Немцову является препятствием, чтобы преподавать физику.

Раз за разом громче всех кричащие о свободе либералы оказываются самыми брутальными заплечных дел мастерами в отношении тех, кто не разделяет их методов «любви к свободе». Надо понимать — дело тут не только лично в Немцове. Фигура бывшего первого вице-премьера — это псевдоним целой эпохи. При Ельцине одно время Борис Ефимович даже ходил в «преемниках». Отношение к Немцову — это отношение к лихим 90‑м. Попытки навязать обществу запрет на критику Немцова — это попытки навязать запрет на критику тех лет. Вот с чем категорически невозможно согласиться.

«Бывали хуже времена, но не было подлей». Это был всесмехливый ад пустоты и ничтожества, затягивавший в себя страну, нацию, государство. Никогда за всю тысячелетнюю историю русский человек не презирал своего государства сильнее, чем в эпоху Ельцина. Все продавалось — Родина, государственные секреты, уникальные заводы, женская честь и мужская гордость. Всех предавали — Родину, партнеров, друзей, самих себя. Бессильная униженная Россия, точно отравившись паленой водкой, валялась в канаве у столбовой дороги цивилизации и распевала пьяным голосом: «Америкэн бой, америкэн бой».

Борис Немцов был воплощением этой эпохи. Не самым, быть может, ярким и демоничным, но зато предельно последовательным. Он воплощал в себе сам стиль тех времен. Если многие его коллеги по ельцинским правительствам нашли себя в нулевых в качестве суровых государственных менеджеров, Немцов так и остался человеком из прошлого. Он был своеобразным символом ностальгии по тем временам, привлекательным для людей в сносившихся малиновых пиджаках, до сих пор мечтающих, чтобы все стало как при дедушке.

Парадоксально, но факт — после убийства в стиле 90‑х знаменитого человека 90-х, нам сегодня пытаются под видом то ли политкорректности, то ли скорби навязать терпимость к той эпохе, которую воплощал собой Немцов. Той самой, когда разборки с применением киллеров и стали обычным делом. Ностальгирующие по «немцовским девяностым» ностальгируют именно по той общественной атмосфере, в которой убивали легко и походя. Мы же, напротив, возмущены убийством Немцова именно потому, что это возвращение политики к стилю тех времен, превращение общественной дискуссии в бандитскую «стрелку».

Политическая роль Немцова в последний год была особенно отвратительной. Он был одним из главных лоббистов западных санкций против России и активно консультировал заграницу, куда бы ударить побольнее. По нам ударить! Он рьяно поддерживал Украину в самых чудовищных и кровавых преступлениях — в частности, оправдывал кровавую бойню в Одессе и, мало того, лично участвовал летом в «марше вышиванок» — марше торжествующих оккупантов по убитой, растерзанной, сожженной Одессе. Другими словами — он заслуживал суда, и, останься в живых, я думаю однажды предстал бы перед ним.

Но невидимая рука политического рынка попросту смахнула эту фигуру с доски, рассчитав, что внесенная такой смертью в наше общество смута будет куда более полезна для разрушения России, чем деятельность покойного. Расчет был явно на то, то негодующие сторонники Немцова бросятся штурмовать Кремль, власть вынужденно ответит силой, и в итоге можно будет продолжить игру в мировую изоляцию России и санкции.

К счастью, настоящих буйных среди оппозиционеров все-таки немного. Власть среагировала на ситуацию сдержанно и открыто, предоставила возможность провести траурный марш, обошедшийся без заукраинских крайностей. Атмосфера могла бы немного разрядиться. Однако вместо этого мы наблюдаем уже привычную для наших либералов игру. Если общество выступает против них, а власть принимает какие-то меры, они визжат о том, что их преследуют. Если к ним относятся спокойно или дружелюбно, тут же раздуваются от сознания собственной важности и начинают преследовать несогласных. Носителя более тоталитарного сознания, чем российский либерал, попросту нет в природе.

… Думаю, каждый нормальный человек осуждает провокационное убийство Бориса Немцова. Осуждает хотя бы потому, что никто не хочет однажды оказаться на его месте с пулей в груди. Но… Осуждение убийства не означает одобрения и приятия той чудовищной политики, которую проводил Немцов в составе «команды реформаторов» и за которую нес полную ответственность.

Осуждение убийства не означает поддержки или хотя бы примиримости к атакам, которые вел на государство и наши общественные ценности оппозиционный деятель Немцов в последнее десятилетие.

Осуждение убийства не означает одобрения деятельности против нашей страны, подстрекательства к санкциям и вмешательству, которыми Немцов занимался вполне откровенно и без стеснения.

Осуждение убийства не означает поддержку Немцова, который открыто одобрял убийства и расправы карателей на Украине, сам стремился влиться в политический реквизит кровавого киевского режима. Просто теперь за свои слова и дела Немцов ответит на ином суде.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции