Денис БОЧАРОВ

23.03.2023

Один из самых уважаемых отечественных рок-музыкантов выпустил альбом под названием «Тебя не сломать», где песни, написанные на военную тему, пронизаны патриотическим настроением. Лидер группы «СерьГа» Сергей Галанин рассказал «Культуре», что думает о происходящем в России и вокруг нее.

— Еще до знакомства с вашей новой записью, я уже, зная только название, предполагал, каков будет общий посыл пластинки. И я не ошибся. Альбом «Тебя не сломать» получился не только актуальным, но даже в известной степени концептуальным: все песни подчинены общей идее. Долго ли она вызревала, как в целом проходила работа над диском?

— Постепенно, шаг за шагом. С одной стороны, я, как правило, не особо радуюсь, когда предстоит студийная работа, — это довольно кропотливый, серьезный труд. Ведь я прежде всего концертный артист, на сцене чувствую себя более комфортно, чем в студии. Но, с другой стороны, ясно отдаю себе отчет, что без новых студийных записей все равно никуда не денешься: не будешь ведь постоянно выпускать концертные альбомы, верно?

Вначале записали песню «Будем жить» — это наша совместная работа с поэтом Володей Скобцовым. После чего переаранжировали песню «Тебя не сломать». А потом, невольно попав в струю и поймав общее настроение, решили сделать целый альбом на злободневную тему. Тут немаловажную роль сыграло то обстоятельство, что я в один прекрасный момент наткнулся на несколько стихотворений разных авторов, посвященных патриотической теме. Возможно, так незаметно и выстроилась эта самая концепция, о которой вы упомянули.

Некоторым стихам, легшим в основу пластинки, уже несколько лет, но в основном они создавались на протяжении последних восьми лет. Разумеется, есть и такие, что написаны после начала специальной военной операции: я не уточнял, но почти уверен, что поэтесса Анна Ревякина написала «Мариуполь мой» совсем недавно...

Дело в том, что у меня еще до записи диска «Тебя не сломать» были практически готовы целых два альбома: один, «Батарейки сели» — группы «СерьГа», а другой — вторая часть моей сольной работы «Любовь, алкоголь и весна». Но я их релиз сдвинул на неопределенный срок, потому что после начала СВО нужно было выпустить нечто более соответствующее духу времени, настроениям в социуме, да и в целом отражающее общую ситуацию. Согласно контракту, именно эти два вышеупомянутых альбома я и должен был представить в первую очередь, но благо в фирме грамзаписи тоже люди понимающие — чувствуют, что сейчас не самое подходящее время для развлекаловки. Но я все же надеюсь хотя бы один из отложенных альбомов, скорее всего «Батарейки сели» летом текущего года выпустить.

— Несмотря на своевременность и болезненность затрагиваемой темы, а также на бьющие наотмашь названия некоторых треков — в частности, «Русские герои», «Будем жить», вышеупомянутый «Мариуполь мой», — альбом все равно получился весьма лиричный. Как удалось соблюсти тонкую грань между лиризмом и патетикой?

— Надеюсь, что действительно удалось. В этом смысле наиболее показательны, на мой взгляд, три песни: «Мариуполь мой», «Серега-водопроводчик» и «Фронтовые 100 грамм». Там довольно тяжелые стихи, которые, как мне казалось, следовало слегка уравновесить более легким музыкальным решением, дабы не усиливать и без того серьезный посыл, трагизм, изначально заложенный в текстах.

Кстати, песни на альбоме получились не очень похожими на то, что делала бы группа «СерьГа» в иное, скажем прямо, мирное время. В обычных условиях мы бы задали такого жесткача, что мало бы не показалось. Но здесь... здесь и так речь идет о смерти, о горе — поэтому усиливать все это тяжелыми мелодиями, гармониями и риффами мне показалось излишним. Хотелось сделать так, чтобы общий настрой альбома был пронизан не болью и безысходностью, а светлой печалью и надеждой.

— Стихи на «Тебя не сломать» действительно очень сильные — впрочем, иного традиции добротного русского рока и не допускают. Но и музыкальная составляющая альбома на высоте: внятные мотивы, «вкусные» гитарные партии, чистый звук. Легко ли давалось сочинение музыки?

— Вы знаете, песни как таковые у меня обычно пишутся достаточно легко. Беру гитару, затем сама собой включается какая-то интуиция, и через некоторое время остов композиции готов. А вот когда вещь нужно доводить до ума, чтобы она стала самоценным произведением — здесь другое дело. Над аранжировками приходится попотеть, что-то эдакое придумать. Иногда возникают тупиковые ситуации — но не непреодолимые.

Непросто, кстати, далась упоминавшаяся выше песня «Фронтовые 100 грамм». Изначально у меня получилась непритязательная задорная вещица, но потом, когда мы начали ее разбирать и готовить к записи, то обнаружили, что в нашем гитарном варианте она не совсем «катит». Почувствовали, что ей требуются инструменты, которые в нашем, российском представлении ассоциируются с фронтовой, походной жизнью. Стали думать. Губная гармошка — не вариант, она ассоциируется с другими народами. В итоге песня звучит под сопровождение баяна, обычной акустической гитары и скрипки. Что-то во всем этом улавливается наше, славянско-сербско-балканско-цыганское (Улыбается). Получилось, на мой взгляд, весьма удачно.

Думаю, пластинка вышла довольно разнообразной, здесь нет какого-то одного определенного жанра. Я бы вообще не сказал, что это в чистом виде альбом группы «СерьГа». «Тебя не сломать» — некое музыкальное сопровождение стихов. Я, конечно, слегка «примазался»: на альбоме есть три песни на мои слова, но в основном на записи звучат стихи замечательных поэтов — Юнны Мориц, Игоря Караулова, Владимира Скобцова, Анны Ревякиной, Анны Долгаревой.

И, дабы это музыкальное сопровождение звучало несколько убедительнее, я специально на фонограмме вывел свой голос на передний план, записал его громче обычного. Сделано это было для того, чтобы люди не прислушивались, а сразу слышали. Для меня это было очень важно.

— Планируете ли вы устраивать тур в поддержку альбома?

— Так, чтобы это было сделано с упором именно на данный диск — вряд ли. Если только не появится какое-то специальное предложение. Это ведь очень затратное дело, тут так просто не вырулить: надо собирать оркестр, репетировать в другом режиме, да и вообще логистика подобных масштабных акций совсем иная.

Какие-то песни мы, конечно, исполнять будем: ту же «Тебя не сломать» (она ведь выходила на нашем предыдущем альбоме, просто для последней версии я добавил новый речитатив), «Учитель, врач, солдат», «Будем жить», «Долго». Возможно, в некоторых наших выступлениях сыграем даже половину новой программы, прежде всего те вещи, где можно обойтись гитарным звучанием.

А устраивать специальный тур, где пластинка звучала бы целиком, повторюсь, сложновато, как с организационной точки зрения, так и с финансовой. Да и не столь это необходимо, как мне кажется. Для меня было самым важным просто выпустить эти песни, чтобы они звучали и были доступны для скачивания.

— Как вы думаете, почему любые серьезные социальные потрясения в нашей стране, как правило, сопряжены с большим «исходом» творческих людей? Понятно, что нынешние «беглецы» по степени значимости и уровню таланта не выдерживают никакого сравнения с такими именами, как Иван Бунин, Владимир Набоков, Сергей Рахманинов, Федор Шаляпин, покинувших в свое время страну на волне революционных событий. Я не призываю навешивать ярлыки и давать оценки тем или иным персонажам, но все же — в чем тут дело?

— Я думаю, подобная невеселая картина характерна не только для России. Ведь все мы, люди, населяющие планету Земля, — по сути, обыватели. Мы живем обычной человеческой жизнью, оперируем в нашей повседневности такими понятиями, как «удобно», «спокойно», «комфортно» — и подсознательно к этому комфорту стремимся. А потом вдруг наступают такие времена, которые разрубают нашу жизнь пополам: старый мир остался позади, а каким будет новый, мы слабо себе представляем, но понимаем, что он будет другой.

И в некоторых из нас этот самый обыватель побеждает. А кто такой обыватель? Это, как правило, человек с космополитическим взглядом на мир, он слаб духом, поскольку привязан ко всему материальному. Не стоит к тому же забывать, что все мы — заложники истории, и двадцатый век сыграл со многими из нас недобрую шутку. Из нас выветривали православие, христианство, в итоге мы сегодня не то чтобы безбожники — просто люди другого времени, и многие смыслы, некогда казавшиеся незыблемыми, оказались для нас потеряны.

Есть, конечно, люди, которые эти смыслы не утрачивали никогда, постоянно жили с ними — в основном, это люди сильные духом, надежные, настоящие. Но в массе своей люди — это товарищи-обыватели, господа-потребители, которых любая неспокойная, турбулентная ситуация вытряхивает из седла, выводит, как это принято нынче говорить, «из зоны комфорта». А как справляться с этой ситуацией — каждый решает для себя сам, у всех свой путь.

Труднее всего — опять же на этом самом обывательском уровне — тем, кто всеми материальными благами давно уже обзавелся, и им все это терять как-то не с руки: и жалко, и обидно, и, с их точки зрения, неправильно. А рушить привычную систему координат, на протяжении долгих лет укоренявшуюся в голове, не хочется. Вот и уезжают иные. Но даже они делятся на две условные категории: на тех, кто старается как-то приспособиться в новых географических реалиях, и на тех, кто никак не может успокоиться и продолжает обвинять весь мир и учить жизни.

Каждый ведь считает, что он прав — что именно он ратует за все хорошее и выступает против всего плохого. К сожалению, гордыню и тщеславие никто ведь еще не отменял, верно? Вот и берут они порой верх над нами. Но я верю, пока человек жив, нет ничего недоступного: всегда есть возможность остановиться, оглянуться, задуматься о вечном, о спасении.

— «Ничто на Земле не проходит бесследно» — поется в знаменитой песне Александры Пахмутовой и Николая Добронравова... И в самом деле, после того как буря утихнет, ничего уже не будет как прежде?

— Да, обратной дороги, по большому счету, нет, это точно. Кто-то вернется и будет приспосабливаться к новым для себя условиям, и даже, возможно, обнаружит, что процесс «возвращения» прошел для него не так болезненно, как он себе это представлял и как живописал окружающим. А кто-то так и останется в другом, иллюзорном мире — исполненном либо уюта и спокойствия, либо желчи и вечного недовольства.

Но мне кажется, мир действительно должен поменяться — причем в самом ближайшем будущем, иначе может быть попросту поздно. Возможно, это не последний шанс, но сейчас тот самый момент, когда, я надеюсь, еще можно убедить определенную часть коллективного Запада в том, что с ними происходит что-то не то. Ибо западная цивилизация в последние годы тащит мир не то что не туда — в никуда...

— Давайте напоследок о чем-то не столь тревожном. В следующем году группе «СерьГа» исполнится тридцать лет — довольно солидный срок для рок-команды по нашим временам. Как удалось не просто продержаться так долго, но и остаться одним из ярчайших коллективов в стране?

— Все очень просто. Надо делать свое дело — делать его, по возможности, честно, искренне. Конечно, не всегда реальность совпадает с твоими ощущениями, желаниями и внутренними запросами. Когда мы только начинали, у нас была бесшабашная рок-н-ролльная молодость — и песни были такие же, отчаянные, сумбурные. Со временем мы эту бесшабашность в силу разных причин не то чтобы преодолели, но несколько обуздали, систематизировали.

И если сегодня сочиняем веселую песню, то стараемся чтобы она была именно о настоящей радости, а не о какой-то пацанской ерунде, ее мы оставили в прошлом — хотя от тех песен я тоже не отказываюсь. То был продукт своего времени, отражавший как наше настроение, так и окружающую действительность.

Но сейчас мы повзрослели и поняли основное: если ты делаешь свое дело не по заказу, не для коврижек, апельсинов, подарочных наборов или, подобно Мальчишу-Плохишу, не ради банки варенья и корзины печенья, а по велению сердца, то все у тебя получится. Дело даже не в том, что получится — просто это правильно. Ведь, возможно, кроме того, чем ты занимаешься, ты и делать-то больше ничего в жизни не умеешь, но если творишь от души — значит все как минимум не напрасно.     

Фотографии: Пелагия Тихонова, Игорь Иванко (на анонсе) / АГН Москва.