Денис БОЧАРОВ

25.01.2023

Владимиру Высоцкому 25 января исполнилось бы 85. Несмотря на то что он является одной из главных фигур XX века, составляющих культурное достояние страны, не исключено, что разгадка феномена этой личности еще ждет своего часа.

Возможно, загвоздка в том, что Высоцкий был наделен очень многими талантами. Но удивительная разносторонность Владимира Семеновича действительно не всегда шла ему на пользу, а порой даже работала против него.

Нотки зависти к Высоцкому проскальзывали в высказываниях Евгения Евтушенко, для которого он не являлся «ни великим актером, ни прекрасным поэтом, ни выдающимся композитором» (эту реплику можно услышать в известном телесериале Эльдара Рязанова «Четыре встречи с Владимиром Высоцким»). Толику снисхождения по отношению к ВВС (Высоцкому Владимиру Семеновичу то есть) нельзя не уловить и в словах Андрея Вознесенского, который порой называл артиста «братом моим меньшим». Что, кстати, вызвало недовольство другого нашего знаменитого барда, Александра Городницкого: «Меньшой? Да какой он тебе меньшой?!»

Высоцкого часто спрашивали, какой грани собственного могучего дарования он отводил приоритетное место. На что Владимир Семенович отвечал, что если на одну чашу весов поместить всю его работу в кино, театре, концертную деятельность, а на другую — просто работу над песнями, то вторая перевесит. Считается, что Высоцкий писал как дышал — то есть песни сочинял словно по мановению волшебной палочки. Ничего подобного: сам Владимир Семенович неоднократно говорил, что практически над каждым текстом мучительно работал — они получались глубокими, мудрыми, но при этом простыми, доходчивыми. В итоге на суд публики предлагалось то, что наш замечательный музыкант Александр Ф. Скляр весьма метко называет «поэзией ясного высказывания».

Высоцкий не дождался выхода своего стихотворного сборника — нынче же стеллажи любого книжного магазина буквально ломятся от них. При этом далеко не все сегодня склонны воспринимать Владимира Семеновича как большого поэта. Почему? В подсознании даже тех, кто искренне любит наследие этого человека, укоренилось: Высоцкого надо слушать, а не читать. В самом деле, его песни настолько емкие, плотные и искренние, что, кажется, говорят сами за себя. И поэтому воспринимать их с магнитофонных пленок вроде бы естественней, чем с книжных страниц.

А если на минутку представить, что свои стихи Высоцкий не облекал бы в песенную форму, а просто оставил бы рифмованными строками, не украшенными мелодией и гармонией? Они бы ничуть не проиграли от этого. Тексты Высоцкого — поэзия высочайшего уровня.

Помните, как у Маяковского: «Поэты, покайтесь, пока не поздно, во всех отглагольных рифмах!» В самом деле, в поэтическом мире принято считать, что признаком слабенького стихотворения являются именно отглагольные рифмы. Высоцкому «каяться» ни в чем подобном не пришлось бы.

«Рос в цепи — россыпи» (песня «Дом хрустальный»), «Повреждения на трассе — буду ждать, я согласен» («07»), «Мох под ребра подложив — жив, и славно, если жив» («Баллада о вольных стрелках»), «Молодая вдова — ведь живем однова» («Ой, где был я вчера»), «Привыкни к укоризне — еще при этой жизни» («Песенка о переселении душ»), «Зато не тащат из семьи — хоть поутру, да на свои» («Диалог у телевизора»), «В Наро-Фоминске я — выйти в папы римские» («Лекция о международном положении»), «По ошибке окликнул его я — он вчера не вернулся из боя» («Он не вернулся из боя»)... О потрясающей в плане стихосложения «Утренней гимнастике» («Вдох глубокий, руки шире...» — этот текст, думается, известен в нашей стране каждому) и говорить излишне.

Высоцкий был подлинным корифеем рифмы, порой его блистательно выстроенные словесные пассажи представляются своего рода спортом — Владимир Семенович будто бы состязался с самим собой, дабы получилось и умно, и незатейливо одновременно. Но за этой кажущейся простотой скрывались долгие бессонные ночи, многократно переписанные строки.

А теперь представьте, что все эти восхитительные и осмысленные рифмы еще и ложатся на хороший мотив. Ведь Высоцкого мало кто воспринимает всерьез как композитора и певца. И опять-таки напрасно. Музыкальный талант Высоцкого мало в чем уступал его поэтическому дарованию. Умение сочинять отличные мелодии вкупе с мгновенно узнаваемым голосом являлись даром Высоцкого ничуть не в меньшей степени, чем поэтическое начало.

Не будучи профессиональным певцом, он умел преподнести песню так, что никто не оставался равнодушным. Дело не в фирменной «хрипатости» — Владимир Семенович был, если можно так выразиться, бесконечно индивидуален. Поэтому мы с трудом воспринимаем исполнение его песен другими артистами. А не это ли является главным доказательством музыкального феномена?

Задумываемся ли мы о том, что лучшие его произведения изумительны именно в тех случаях, когда не только стихи разят наповал, но и мелодия тоже? Разве можно восторгаться «Лирической», «Балладой о любви», «Конями привередливыми», «Балладой об уходе в рай», «Песней о друге», той же «Утренней гимнастикой» вне привязки к музыкальной составляющей?

Существует категория поклонников творчества Высоцкого, признающая исполнение его песен исключительно под гитару — ни в коем случае не в сопровождении оркестра. Но, «усаживая» Владимира Семеновича перед микрофоном с гитарой (не всегда, кстати, настроенной), такие «высоцкоманы» отказывают артисту в самом главном — в умении петь.

А ведь петь Высоцкий умел. При большей лояльности функционеров музыкального бизнеса брежневской эпохи он мог сделать впечатляющую эстрадную карьеру. Об этом красноречиво сигналит вышедшая вскоре после смерти артиста прекрасная пластинка, где Владимир Семенович исполняет свои песни под сопровождение инструментального ансамбля «Мелодия». А аранжировки, сделанные Георгием Гараняном, только украшают многие песни Высоцкого. Некоторые же («Еще не вечер», «Она была в Париже», «Москва — Одесса», «Як-истребитель», «Корабли», «Скалолазка») без оных и вовсе немыслимы...

В истории популярной культуры последних десятилетий нет фигуры, сопоставимой по масштабу дарования и уровню влияния на умы современников. Но, как писал другой наш любимый классик, Сергей Есенин, «большое видится на расстоянье». Осознать его подлинный вклад в сокровищницу отечественной культуры (все-таки не мировой: ВВС — сугубо российское достояние, понятное только нам), видимо, еще только предстоит.

Фотографии: Валерий Мельников/РИА Новости и Николай Малышев/ТАСС (на анонсе).