Издательство «Индивидуум» выпустило книгу Уилла Брукера, посвященную одному из ярчайших поп-рок-артистов. Интригующее название «Почему Боуи важен» наводит на мысль: перед нами не очередная биография музыканта, а нечто принципиально иное.

Боуи из тех артистов, в отношении которых принято оперировать высокопарными и пафосными эпитетами и определениями: гений, чародей, пришелец, непредсказуемый, недосягаемый, предопределил, предвосхитил, в очередной раз удивил и так далее. Именно по этой же причине Дэвид Роберт Джонс (так написано у этого британца в паспорте) подпадает под категорию людей, негласно обозначаемую как «о-них-сказано-написано-и-известно-все».

Так, да не совсем так. Во-первых, потому что подробную автобиографию музыкант написать не успел (хотя планировал). Но даже если бы вышедшие из-под пера Дэвида мемуары и увидели свет, еще большой вопрос, в какой мере им следовало бы доверять. Будучи человеком экстравагантным и публичным, с одной стороны, но при этом старательно охранявшим свое личное пространство — с другой, он неоднократно в интервью и прочих высказываниях переиначивал некоторые моменты собственной биографии. В зависимости от настроения и конъюнктуры музыкального рынка, которую, кстати, зачастую сам и формировал.

Во-вторых, крайне трудно уловить подлинную суть человека, который на протяжении полувека с каждым альбомом и туром представал в новом обличье, лихо менял сценические маски и образы (Зигги Стардаст, Аладдин Разумный, Бриллиантовый Пес, Худой белый герцог — лишь некоторые из них). Непросто вывести творческую «формулу» артиста, разбрасывавшегося стилями и жанрами как конфетти (казалось, Боуи были подвластны все известные человечеству музыкальные направления — от глэма до хард-рока и от классической эстрады до трип-хопа).

В подтверждение сказанного, на страницах книги «Почему Боуи важен» читаем: «Представление о Боуи как об артисте, проходившем через изменения, нисколько не ново, равно как и представление о нем как о культурной «сороке-воровке», берущей, выбирающей и соединяющей то, что ей понравилось. Однако такое «сорочье» поведение предполагает быстрый полет, мгновенное обнаружение блестящих предметов, пикировку вниз, захват и уволакивание их в свое гнездо. Он же этим не ограничивался. Боуи был не просто обыкновенным туристом в поисках культурных достопримечательностей — он упорно работал и по-настоящему погружался в выбранную им культуру. Он не просто налетал, крал и уносил все в свое гнездо — он на время поселялся в выбранном пространстве.

Но потом — и это самое главное — он снова покидал его. Его вклад был искренним, а интерес — неподдельным, но они были преходящими — и не могли не быть. Он был суперзвездой, и способность уйти в любой момент была одной из его привилегий. Боуи мог шутливо назваться геем, гетеро- или бисексуалом и избежать последствий такого заявления, мог стать певцом голубоглазого соула, набрать лучших исполнителей жанра и записываться в их любимой студии, а затем распустить группу, проехать полмира и заняться арт-роком. Его настоящее «я» было глубоко спрятано. Никто из поклонников в действительности ничего о нем не знал...»

Поэтому, несмотря на непререкаемый статус мегазвезды, имя которой известно (вне зависимости от музыкальных пристрастий) практически каждому, Боуи по сей день так и остался загадочной фигурой, тайной за семью замками.

Уилл Брукер идет нетривиальным путем. Это, как уже говорилось выше, не классическая биография музыканта, выстроенная в поступательно-хронологическом ключе (родился, учился, запел, пробился, добился, прославился, разбогател, приобрел статус небожителя и так далее вплоть до «скончался»). Нет, «Почему Боуи важен» — своего рода философское переосмысление калейдоскопического жизненного пути артиста и оставленного им колоссального творческого наследия.

Не случайно и автор книги — не просто фанат (хотя в своем преклонении перед масштабом личности Дэвида Боуи Брукер признается по ходу повествования неоднократно), не журналист и даже не профессиональный писатель. Текст написан ученым, британским профессором культурологии. Поэтому рассчитана книга не только (а порой даже не столько) на среднестатистического поп-меломана, но и на более въедливого и дотошного читателя.

В сущности, перед нами своего рода диссертация на тему, которая вынесена в заглавие. Смог ли Брукер «защититься» и ответить на поставленный им же самим вопрос, почему Боуи важен, каждый решит для себя сам. Но в любом случае прецедент создан любопытный. Крайне редко бывает так, чтобы люди из мира популярной культуры подвергались скрупулезному наукоемкому литературному анализу. У автора обозреваемого труда получилось неплохо и, в общем, познавательно. Другое дело — благодарная ли это задача в принципе: подчеркнуто серьезно и велеречиво рассуждать о предмете, относящемся к сфере развлечений.

Заданный автором нарочито «высоколобый» тон повествования порой не идет тексту на пользу и иногда даже отдает занудством. Рассуждая о смысле текстов Боуи (а они одни из самых загадочных, многослойных и иллюзорных в истории рока), Уилл Брукер зачем-то цитирует мысли некоторых философов, не имеющих к артисту — да и вообще к музыкальной культуре — никакого отношения. Говоря о фирменной андрогинности Дэвида, автор пускается в такие дремучие дебри, как будто сообщает читателю некое сокровенное знание. В целом в книге хватает излишних обобщений и прочих неуместных словесных пассажей.