Успех артиста лишь на 10 процентов зависит от степени его таланта. Куда важнее умение этот талант продать. Для того и существуют менеджеры и импресарио. «Культура» решила вспомнить о самых выдающихся представителях этой профессии.

Пожизненный союз: Том Паркер и Элвис Пресли

Одним из основных слагаемых феномена Элвиса, несомненно, стала дальновидная политика его наставника, направленная на постоянное подогревание интереса публики к певцу — именно она помогла выковать из Пресли идола на века, любимца как домохозяек, так и гангстеров. Даже самоубийственное с творческой точки зрения решение артиста уйти на пике карьеры в армию с легкой руки Тома Паркера было подано как гражданский подвиг истинного патриота своей страны.

Между тем «полковник», взявший себе данное прозвище просто для солидности (его настоящее имя Андреас Корнелиус Ван Кёйк), был самым обыкновенным эмигрантом, перебравшимся из Голландии в США в возрасте 18 лет. Кстати, Элвис никогда (за исключением периода армейской службы в Германии) не выезжал за пределы Северной Америки — именно по той причине, что Паркер боялся, что его самого могут не впустить обратно.

Свою карьеру менеджера Том начал в 1940 году, и в 1955-м «положил глаз» на Элвиса, на тот момент еще не особо известного артиста. Ушлый голландец моментально сообразил, что на этом молодом человеке с капризно вздернутой верхней губой можно неплохо заработать, и сделал Сэму Филлипсу (владельцу студии Sun, человеку, «открывшему» Элвиса) предложение, от которого в середине 50-х невозможно было отказаться: права на музыку Пресли выкупались за 40 тысяч долларов, а это по тем временам была огромная сумма. После того как Том Паркер заключил сделку с Элвисом, ни с какими другими клиентами он дел уже не имел, и, единожды ухватившись за Пресли, полковник не выпускал его из своих цепких объятий вплоть до смерти артиста в 1977 году.

Паркер мало что смыслил в рок-н-ролле, но был блестящим организатором. Главная его заслуга заключается в том, что за первые годы своего пребывания на посту менеджера Элвиса он, ловко манипулируя прессой и умонастроениями публики, сделал из певца звезду настолько недосягаемой величины, что ничто уже впоследствии — ни бестолковые фильмы, ни проходные альбомы, ни творческая «ссылка» в Лас-Вегас — не могло повлиять на статус Пресли как национального культурного достояния №1. Коим он, впрочем, остается по сей день.


Создатель главного поп-феномена: Брайан Эпстайн и The Beatles

Человек, познакомивший мир с лохматыми «жуками-ударниками», родился в семье бизнесмена и, хотя был соответствующим образом воспитан, никаких особых склонностей к ведению дел до поры до времени не проявлял. И пока юные битлы штурмовали Гамбург и пытались привлечь внимание в своем родном Ливерпуле, Брайан Эпстайн вел колонку в местной газете и содержал маленький магазинчик грампластинок. И вот однажды к нему заглянул покупатель и попросил диск местной группы The Beatles. Продолжение истории известно.

Остается только гадать, что смог человек, бесконечно далекий от рок-культуры, обожающий Сибелиуса и вышедший из совершенно иных, нежели Джон, Пол, Джордж и Ринго, социальных слоев разглядеть в этих облаченных в кожу, бранящихся со зрителями и прихлебывающих пиво на сцене сорванцах? Сам Брайан что-то невнятно мямлил на этот счет: дескать, его покорил их заразительный бит, подкупила юношеская энергетика песен и все такое, — но общая логика, побудившая Эпстайна стать импресарио этих уроженцев Мерсисайда, все равно ускользает от понимания.

Но в итоге вышло так, как вышло: для The Beatles он стал всем, особенно на первых порах. Брайан бегал по британским студиям, в поисках вожделенного контракта предлагая пленки с записями группы, затем облачил музыкантов в костюмы и протолкнул на американский рынок, куда прежде не удавалось пробиться ни одному британскому исполнителю. После этого Эпстайн подыскивал им наиболее привлекательные ангажементы и преуспел в этом настолько, что к 1966 году The Beatles буквально взвыли от бесконечных концертов.

Брайан старался оберегать личную жизнь участников группы, да и в целом делал все, чтобы The Beatles не приходилось думать ни о чем, кроме творчества. Считается, что Брайан был неважнецким бухгалтером, и, по его неопытности, музыканты недополучали миллионы фунтов стерлингов. Но в остальном он был безупречен, и, думается, большинство артистов в этом непростом бизнесе многое бы отдали, чтобы заполучить такого менеджера.

Человек, запустивший «Свинцовый дирижабль»: Питер Грант и Led Zeppelin

Они были главной рок-группой 70-х, то есть в период наивысшего расцвета этого музыкального жанра. Придя в большой бизнес в самом конце предыдущего десятилетия, сделали все для того, чтобы мир не особо долго горевал по поводу распада The Beatles — фактически, если говорить о музыкальной составляющей и уровне массовой истерии, Led Zeppelin заменили их.

Но «цеппелинам» неимоверно повезло, поскольку своим фантастическим успехом и многомиллионными тиражами пластинок они обязаны менеджеру Питеру Гранту в неменьшей степени, чем те же The Beatles — Брайану Эпстайну, The Rolling Stones —Эндрю Олдэму, а, скажем, Джими Хендрикс — Чесу Чендлеру.

На протяжении 12 лет, что существовали Led Zeppelin, жизнь бывшего борца и вышибалы Гранта неразрывно была связана с ними. В 1970-х он опекал и другие проекты, но «Свинцовый дирижабль» всегда оставался его любимым детищем. Думается, определяющим моментом в прочных и чрезвычайно плодотворных взаимоотношениях менеджера и его подопечных был (помимо несомненного музыкального таланта каждого из четверки) чисто человеческий фактор. Огромный тучный громила Грант с самого начала проникся большой симпатией к щуплому, словно нуждающемуся в защите и покровительстве гитаристу Джимми Пейджу —такого рода трогательную привязанность можно наблюдать, когда здоровенный сенбернар вдруг нежно лизнет маленького пушистого котенка.

Впрочем, нельзя сказать, что доверительные отношения между менеджером и музыкантами сколь-нибудь негативно сказывались на деле — Питер Грант всегда умел отделять мух от котлет. И, несмотря на постоянные кутежи и гулянки (о похождениях Zeppelin и их импресарио ходят легенды), в том, что касается работы, Питер своим ребятам поблажек не давал. На протяжении десяти лет они работали фактически на износ, регулярно совмещая выпуск пластинок с длительными изматывающими турне. Но именно эта политика и принесла свои славные плоды. Регулярно отправляя «дирижабль» в многомесячные гастрольные полеты, Питер Грант добился колоссального эффекта — он просто-таки «вколотил» Led Zeppelin в умы и вкусы рок-публики, незаметно приучив ее к тому, что круче и значительнее этой команды в мире не существует.

Группа выступала практически до своего последнего вздоха, точнее, до последнего вздоха барабанщика Джона Бонэма, автоматически означавшего конец истории коллектива. Причем в этом и музыканты, и менеджер были, как всегда, едины. «Что нам теперь делать?» — спросил Гранта после смерти ударника певец Роберт Плант. «Все что угодно, только не быть Led Zeppelin», — отрезал менеджер. «Как хорошо, что ты сам это произнес, избавив нас от необходимости говорить тебе то же самое», —резюмировал вокалист.

Не гнутся шведы: Стиг Андерсон и ABBA

Главное музыкальное достояние Швеции, проект ABBA выковывался и складывался постепенно, с типично скандинавской точностью, скрупулезностью и вниманием к мельчайшим деталям. Хотя крестный отец, творческий консультант, мозговой центр и бессменный менеджер ансамбля Стиг Андерсон успешным бизнесменом стал не сразу.

Поначалу он был артистом, автором песен, многие из которых в 60-х годах становились в родной Швеции довольно крупными хитами. Но, проводя в шоу-бизнесе год за годом, Стиг Эрик Леопольд Андерсон открывал его для себя с самых разных сторон, и постепенно артистическая карьера как таковая перестала представляться амбициозному шведу пределом мечтаний.

У него появилась другая мечта: создать собственную студию звукозаписи, и не просто собственную, а лучшую. Причем не только в Швеции, но и в Европе, а то и во всем мире! «Проблема шведов заключается в том, что мы не привыкли мыслить глобально», — говорил впоследствии Стиг, отказавшийся применять это правило к своей жизни. Студия получила название Polar, и дело оставалось за малым: прославить ее на весь мир. А это, как известно, могут сделать только записывающиеся на ней артисты.

Вот тут-то на передний план и вышла ABBA — квартет, состоявший из двух музыкальных и по совместительству семейных пар. На продвижение новоявленного проекта Стиг бросил все свои силы и активизировал все деловые связи, интуитивно почуяв, что с этими четырьмя симпатичными людьми его ждет удача. Интуиция не обманула ушлого скандинава — едва ли есть в мире человек (по крайней мере, в цивилизованной его части), который не знает этой знаменитой вокально-инструментальной аббревиатуры.

Однако для того, чтобы поезд прочно встал на рельсы, набрал обороты и стремительно помчался, Стигу еще пришлось попотеть. Восторги, связанные с победой на Евровидении в 1974 году, вскоре сменились неизбежным в таких случаях скептицизмом (уж такая у этого конкурса репутация), и следующие несколько синглов группы попали «в молоко». Но Андерсон не сдавался: он без устали проталкивал записи квартета заокеанским коллегам по бизнесу, зомбировал население родной Швеции постоянными упоминаниями в прессе, устраивал группе регулярные фотосессии и съемки на телевидении, нанимал для них лучших модельеров и дизайнеров, даже помогал писать песни.

В конечном итоге усилия выдающегося импресарио были вознаграждены: начиная с 1975 года и вплоть до распада группы в 1982-м гегемония ABBA на поп-сцене была безоговорочной. Но самая главная заслуга группы в целом и Стига Андерсона в частности заключается, по его же словам, в том, что они «смогли показать, что хорошая поп-песня может появиться где угодно, а не только в Англии или Штатах».


Шарлатан от рок-н-ролла: Малкольм Макларен и The Sex Pistols

История панк-движения, возможно, была бы более долгой, а сама идея — более жизнеспособной, если бы панк как таковой не являлся очередным средством зарабатывания денег. Ни больше ни меньше. И шотландский галантерейщик с тоненьким голоском и прической а-ля «взрыв на макаронной фабрике» Малкольм Макларен понимал это лучше, чем кто бы то ни было.

Вызов общественной морали? Плевок в сторону истеблишмента? Попрание устоев и ценностей? Да полноте. Всего лишь бизнес, и ничего лишнего. Потому что всегда найдутся люди, готовые платить за эпатаж и сомнительное удовольствие быть оболваненными. Для претворения своего циничного бизнес-плана в жизнь хитроумному проныре Малкольму нужны были несколько молодых бездельников люмпенского вида и примерно такого же уровня развития. За этим дело не стало: благо подле лондонского магазинчика под названием Sex, совладельцем которого был Макларен, околачивалась по большей части примерно такая публика.

И вот несколько молодых озлобленных ребят, которым нечего терять, берут в руки гитары, барабанные палочки, микрофоны и… у них неплохо получается. Вообще, разговоры о том, что для того, чтобы играть панк-рок, вовсе не обязательно уметь владеть музыкальными инструментами, не более чем миф. Если судить по единственному номинальному альбому The Sex Pistols «Nevermind The Bollocks» — а именно он является краеугольной записью панк-движения, — то там все довольно-таки слаженно и чистенько сыграно и спродюсировано, пусть и с привлечением минимальных средств выразительности.

Макларен все правильно рассчитал: порядком подуставшая от терявших в своем самолюбовании ощущение реальности надменных виртуозов гитары и клавишных, юная недовольная британская поросль с энтузиазмом восприняла злобные, нарочито атональные выкрики Джонни Роттена о том, что он хочет «набить морду прохожему» и что «фашистский режим королевы превратил ее в идиотку».

Разрешено все то, что не запрещено, — этот постулат Малкольм использовал по полной программе, да и в целом поработал на славу. Он ошибся только в одном: изначально окружив себя злобными «волчатами», Макларен, даже превратив их в знаменитостей, едва ли мог рассчитывать на какую-либо лояльность или признательность с их стороны. Он ее и не получил. Ни Джонни Роттен, ни Сид Вишес, главные панк-идолы всех времен, не сказали в адрес своего менеджера ни одного доброго слова.

Когда проект уже находился на последнем издыхании, Макларен снял фильм, в котором решил вывести свою персону на передний план (дескать, для потомков: чтобы помнили, кому они обязаны таким антифеноменом, как The Sex Pistols). Картина получила название The Great Rock’n’Roll Swindle («Величайшее рок-н-ролльное надувательство»). Лучше было не придумать — Малкольм Макларен действительно навсегда войдет в историю как главный оболваниватель в мире шоу-бизнеса.