Не спи — изменишь!
15.03.2013
В Большом театре снова — с паузой в 121 год — поставили «Сомнамбулу» Беллини.
Причина долгого перерыва объяснима: стиль бельканто до сих пор остается преградой для наших певцов. Дабы не промахнуться и качественно освоить Беллини, в Большой пригласили итальянскую постановочную команду. Дирижер Энрике Маццола искал вместе с оркестром нежные краски, добивался деликатного аккомпанемента, чтобы ничто не мешало «звуковым грезам и наслаждению чистым чувством любви». Ажурные березовые стволы, пейзане в слепяще-белоснежных одеждах — такая сценография, по мнению Маццолы, способна передать «улыбку вселенского спокойствия».
Водрузить на сцену Большого березки — идея 82-летнего режиссера и сценографа Пьера Луиджи Пицци. По его признанию, он думал о Чехове и России начала прошлого века и заранее решительно отверг швейцарские кущи XIX столетия. «Тихая меланхолия, мир, полный грусти и иронии», — вот о чем спектакль итальянского мэтра. Впрочем, на репетициях Пицци метал громы и молнии, призывая артистов к совершенству. Даже самому скромному участнику массовки надлежало погрузиться в придуманный образ всерьез. Персонажи на Новой сцене Большого театра смеются, общаются, ищут защиты в объятиях близких — ведут себя так, как каждый из нас в повседневной жизни.
Наверное, поэтому не вызывает ни раздражения, ни снисходительной улыбки внешне невероятный сюжет оперы о девушке-сомнамбуле, во сне пришедшей в комнату к постороннему мужчине. И ведь надо же такому случиться в самый канун свадьбы. Под утро невесту застают спящей в чужой постели, жених, разумеется, отрекается от нее и, терзаемый жестокой ревностью, ведет под венец свою бывшую возлюбленную — трактирщицу Лизу.
Голоса Лоры Клейкомб (Амина) и тенора Колина Ли (Эльвино) легко парят, задевая души чувствительные струны. Тем паче, что секрет бельканто — не в громобойной силе звука, а в серебристых переливах, легко увлекающих голос в запредельную вышину. Говорят, что тенор Рубини, первым спевший партию Эльвино, обладал невероятно широким диапазоном и утраченной ныне особой фальцетной техникой. Колин Ли почти разгадал старинный секрет, легко брал головокружительные верхние ноты, не забывая наполнять вокальную партию сладкой грустью любовника и томящей истомой первого тенора.
Ассистент Маццолы Коуч Алессандро Кортони неплохо говорит по-русски. Двадцать лет назад он учился в Москве и теперь легко находит общий язык с российскими певцами. Небольшие женские роли, порученные Светлане Шиловой (Тереза, мать Амины) и Анне Аглатовой (Лиза) удались настолько, насколько возможно выиграть поединок у самой природы: победительные русские голоса обрели медовую мягкость и гуттаперчевую пластичность, но и свойственный русской вокальной школе объем звучания остался. Общий ансамбль украсили бас Николай Диденко (Граф) и Петр Мигунов (Алессио). Так что Большой, похоже, все активнее вписывается в мировой оперный мейнстрим, где бельканто — в чести.