Екатерина САЖНЕВА

21.03.2019

Москвичка надела шестилетнему сыну на голову пакет и оставила ночевать в лесу — якобы за плохое поведение... Жительница Кирова ушла на неделю к подруге, бросив умирать в квартире трехлетнюю дочь... В многоэтажке на Ленинградке соседи не выдержали криков пятилетней «маугли» и вызвали полицию. По счастью, девочку обнаружили живой  — по предварительным данным, ее мать нуждается в психиатрическом лечении. Откуда же берутся такие матери? И есть ли у их детей хоть один шанс на нормальную жизнь, на жизнь вообще, попыталась разобраться «Культура».

Жестоко уморившая дочь кировчанка 20 февраля, в день рождения малышки, когда та была мертва уже несколько дней, постила в соцсети их общие фотки с трогательными хэштегами: #сегоднятвойдень, #совсембольшая, #3years, #будьсамойсчастливойиздоровой. Хотя в многодневный загул юная мамаша отправилась далеко не впервые. Оставленная взаперти девочка выбрасывала из окна игрушки, пытаясь привлечь внимание прохожих... Она умерла мучительно от обезвоживания — кран в ванной мать, уходя, специально перекрыла, чтобы не затопить соседей.

Так, может быть, честнее и человечнее не играть в материнскую любовь, когда на самом деле ее нет?

Общество давит: если женщина не сделала разрешенный, пусть и осуждаемый многими, аборт до 12 недель беременности, то она должна родить и... полюбить. Или хотя бы сделать вид, что полюбила своего ребенка. Да, любая может написать в роддоме отказную, но тогда государство накладывает финансовые обременения на мать-кукушку, а далеко не все готовы платить алименты.

Вот и находят несчастных новорожденных потом на помойках на морозе... Последнего из найденышей обнаружили в Рязани 10 марта. Роженица выбросила его в мусорный бак сразу после появления на свет, даже не посмотрев, мальчик это или девочка. Дома ее ждали еще двое неухоженных малолеток, чье везение, похоже, заключалось лишь в том, что родились они первыми.

Существует ли цивилизованный выход: не стать убийцей и сохранить жизнь маленькому человечку?..

Так называемый бэби-бокс, специальное устройство, куда можно положить нежеланного новорожденного, придумали в Италии в 1198 году. Он появился при монастыре и назывался «колесом подкидышей». «Окно надежды», «колыбель аиста», «детская почта», «островок спасения» — так в разных странах именуется сейчас. В России предпочитают по-английски сухо — бэби-бокс. За восемь лет с момента появления первого таким образом спаслось свыше 270 малышей.

Сторонники и противники новшества сломали немало копий по поводу того, насколько полезно или вредно данное приспособление с точки зрения нравственности и морали. За те же восемь лет матерями в России, по подсчетам СМИ, было убито порядка 250 младенцев. Как видим, цифры почти совпадают. Но какой-то четкой взаимосвязи между наличием бэби-бокса и количеством убийств — нет. В той же Рязани, где недавно нашли подкидыша на помойке, «колыбель надежды» как раз существует.

Статья 106 УК РФ: «Убийство матерью ребенка во время или сразу же после родов, а равно убийство в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, наказывается ограничением свободы на срок от двух до четырех лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет, либо лишением свободы на тот же срок».

Выжили бы все убитые «мамочками» дети в случае повсеместного распространения «островков спасения» и отсутствия критики со стороны моралистов? Однозначно ответить сложно. Не случайно в законодательном плане вопрос необходимости бэби-боксов остается открытым. В разное время в Госдуме рассматривали три инициативы, призванные регламентировать или запретить это новшество, но ни одна из них так и не была одобрена.

Колыбель надежды

Сегодня в 16 субъектах РФ функционируют 19 бэби-боксов. Первое современное «окно жизни» открылось в Перми в 2011-м.

История первых российских бэби-боксов уходит корнями в эпоху Петра Великого. В 1712 году самодержец повелел « устраивать» в городах у церковных оград «гошпитали» (места для подкидышей), а в 1715-м издал указ об их строительстве и содержании за счет губернских доходов:

«Объявить указ, чтоб таких младенцев жены и девки, рождающия беззаконно, в непристойные места не отметывали, но приносили бы к вышеозначенным гошпиталям и клали тайно в окно чрез какое закрытие, дабы приносивших лиц было не видно».

Самый известный в России бэби-бокс действует при 3-й районной больнице в Люберцах. Едва заметное окошко сбоку от главного входа. Если не знать, что оно «то самое», спасительное, ни за что не догадаешься. С внутренней стороны — специальная кроватка. В «колыбели надежды», так поэтично в Люберцах называют бэби-бокс, соблюдается максимальная анонимность, согласно заветам Петра Великого. Видеокамер нет. После того как малыш оказывается внутри полностью изолированного ящика, женщине дается полминуты на то, чтобы передумать и забрать его обратно. Потом дверца намертво блокируется. Обратного пути нет. Теперь вернуть кровинку можно будет, лишь доказав родство с найденышем: через генетическую экспертизу и решение суда.

Бывает, в одежде младенца находят бумажку с датой рождения, именем, а иногда и добавленным от руки: «Прости меня». Все, что надето на ребенке, и лежавшее рядом с ним, тщательно описывается и сохраняется.

— Даже у самой плохой мамы момент расставания со своим ребенком врезается в память. Пройдет много лет, у нее может появиться прекрасная семья, другие дети, но эта тайна останется навсегда. Почему при оформлении со всех ракурсов фотографируют малыша, — а вдруг мать, даже и через годы, станет его искать! — откровенничает главный врач больницы Татьяна Мельник.

Замечено, что матери-кукушки чаще отваживаются воспользоваться бэби-боксом в темное время суток. Прячутся от случайных прохожих или же от самих себя? Понимают ли, что натворили?

Бэби-бокс — единственный шанс для женщины, принявший решение подбросить своего малыша, не только не взять грех на душу, но и избежать уголовного наказания за оставление ребенка в опасности — например, на морозе.

Рекламировать бэби-боксы, так же как информировать об их нахождении, на стендах при входе в больницу, не разрешается. Поэтому тот еще квест — найти правильную дорожку, если учесть, что территория учреждения достаточно обширная. Хотя время у женщины не ограничено: 24/7 — режим работы люберецкого «окна жизни». «Бывает, заранее приходит кто-то на разведку. Подруги, знакомые... Интересуются, где тут бэби-бокс, как пройти. Мы уже понимаем, что к чему», — вздыхает персонал.

— Когда оставляют ребенка, об этом сразу становится известно, — подтверждает Татьяна Мельник, ей часто приходится работать экскурсоводом для журналистов и даже для депутатов, которые бывают здесь регулярно с тех пор, как в Госдуме начали обсуждать этот вопрос. — На сестринском посту раздается сигнал: гудит сирена, мигает лампочка, и менее чем через минуту малыша берут на руки врачи — таков алгоритм работы «колыбели».

Задача медиков осмотреть, оказать помощь и вызвать соответствующие органы. За ребенка отныне отвечают органы опеки и государство.

— Идея открыть бэби-бокс возникла, когда к нам привезли Ваню Кастрюлькина, найденного в кастрюле в мусорном баке, — вспоминает Татьяна Мельник. — Он был еле живой. Вскоре недалеко от нас нашли другого брошенного ребенка, мертвого, и мы поняли: нужно что-то делать...

Детей помещают в бэби-боксы не от хорошей жизни. Это женщины, которые полностью отчаялись и, наверное, взвесили все за и против. «Слава Богу, что не выбрасывают на помойку. Искренняя благодарность им за это», — всерьез уверяют врачи. «Но ни одна нормальная мама никогда не откажется от своего ребенка. Никогда», — убеждены здесь. Так же как и в том, что заставить женщину изменить решение крайне сложно.

В начале 2016-го в больницу пришла девушка со свертком. Медицинский персонал увидел ее, разговорил. Она была полностью обследована, вместе с ребенком помещена в отдельную палату. Как выяснилось, молодая мать приехала из Брянской области. Увидела по телевизору люберецкий бэби-бокс и захотела отдать малыша, а не бросить его, как намеревалась до этого, в лесу. Всей больницей девушку убеждали в том, что, отказываясь от дитя, она делает ошибку. С ней нянчились, как могли. Волонтеры предоставили квартиру, покупали продукты, обещали позже помочь с работой. Увы, не прошло и месяца после выписки, как врачи вновь обнаружили в бэби-боксе малыша. Они его узнали — это был тот самый ребенок. Выходит, не убедили...

Рассказывали, впрочем, и такое: за брошенным младенцем прибежали бабушка с дедушкой, едва узнав, что натворила их непутевая дочь. Правда, родство с внуком им пришлось доказывать через суд... Да, истории случаются разные. Но факт в том, что за пять лет существования бэби-бокса ни в Люберцах, ни в ближайших окрестностях не был обнаружен ни один брошенный младенец и не совершено ни одного преступления в отношении новорожденного.

«Счастливая» Фая

И тем не менее, несмотря на положительную статистику, имеются и разной степени убедительности аргументы против «окон жизни». Говорят, к примеру, что в ящик, за которым никто не следит, террористы могут однажды подложить взрывное устройство. Говорят еще, что детей оттуда станут распродавать «на органы». «Все продумано и отрегулировано, муха не пролетит», — отбивается персонал. Доводы о том, что родители будут стремиться избавиться якобы «гуманным» образом от тяжелобольных детей-инвалидов, также не находят подтверждения. Подкидыши в основной массе здоровы.

Бытует и мнение, что неонатицид (убийство матерью новорожденного) посредством бэби-боксов не предотвратить. Некоторые психологи считают, что мамочки, подбрасывающие ненужного малыша, и роженицы, сразу убивающие своих детей, — это две разные категории женщин. Настоящие матери-убийцы, полагают эксперты, в принципе не заморачиваются поиском способа сохранения жизни ребенку. Убить проще и ближе. Следовательно, бэби-боксы бесполезны.

Другой аргумент — именно «окна надежды», а не социально-экономические причины, не бедность, не отсутствие пропаганды контрацепции, порождают безответственность новоиспеченных матерей и провоцируют рост числа анонимных отказов от детей.

В 2016 году член Совета Федерации Елена Мизулина внесла в Госдуму законопроект, требовавший запретить бэби-боксы и строго штрафовать юридические лица на сумму до 5 миллионов рублей за «создание условий для анонимного оставления детей после их рождения». Елена Борисовна уверяла коллег, что легкость, с которой можно оставить ребенка в безопасном месте, создает у матери иллюзию безнаказанности. Женщина будет думать, что поступила нормально, что ей не надо корить себя за такой поступок. И значит, этого вполне достаточно, чтобы объявить бэби-боксы «вне закона». Парламентарии, однако, с сенатором не согласились: документ был отклонен.

Что касается Церкви, то сегодня в ней также высказываются противоположные точки зрения. Меж тем в центре Екатеринбурга несколько лет функционирует единственный в стране «православный» бэби-бокс. Оборудование в прямом смысле вмонтировано в стену храма Святителя Иннокентия Московского. В июле 2014-го сюда положили первого малыша. Скорая помощь увезла здорового пятидневного мальчика. Маму полиция так и не нашла, сама она сына тоже не искала....

Примечательно, что из сорока пяти спасенных (на конец 2018 года) в Люберцах детей — лишь пятая часть обладают славянской внешностью. Опыт показывает, что многие женщины, оставившие ребенка в бэби-боксе, рожали в домашних условиях и не состояли на учете, до последнего скрывали свою беременность. «Большинство — это трудовые мигрантки», — уверяют врачи.

Приезжают девушки из Средней Азии, молоденькие, хорошенькие. На родине их держат в строгости родители, общество, религия, здесь же они, предоставленные сами себе, нет-нет да и пускаются во все тяжкие. Некоторые успевают избавиться от «плода греха», а у прочих нет ни времени, ни денег, ни полиса ОМС, они нередко спохватываются уже на девятом месяце.

Имя Фархунда по-узбекски означает «счастливая». Фая, так она обычно представляется, убирает в квартирах москвичей, приглядывает за детьми. Вдобавок готова бесплатно погладить белье, говорит, ей нравится этот процесс. Сосватанная одной из подруг, за глажкой рубашек Фая рассказывает мне свою историю.

— Как весна или осень, я обязательно залетаю. Уже три раза было. Но я умная, я деньги заранее откладываю на специальные таблетки, чтобы проблем не было. Первый раз переживала, целый день ходила, разговаривала про себя с ребеночком, просила у него прощения, что его убью. А сейчас проще отношусь. Главное, домой с «приданым» не возвращаться — иначе младшие сестры замуж не выйдут. А если никто не узнает, то можно. У нас были девочки, которые рожали и сбегали из роддома. Думаю, если бы они знали, что ребеночка можно где-то оставить и за это им ничего не будет, они бы обрадовались.

— Где-то процентов 70, скажем так, гражданки СНГ. Скорее всего, женщины, которые сюда приехали на работу и родили вне брака, — соглашаются в Люберцах.

Сегодня формируется платформа из кризисных центров, НКО, волонтеров, готовых помогать отчаявшимся женщинам найти место в жизни. Но дети, которых в основном оставляют в подмосковном бэби-боксе, все равно не будут нужны матерям. Тут ведь используется европейский цивилизованный подход, который может сработать при условии, если мать ребенка — несовершеннолетняя, запутавшаяся девочка, или многодетная, у которой и без того семеро по лавкам, но совершенно бесполезен в отношении мигрантов, живущих по иным понятиям: нагуляла ребеночка, делай, что хочешь, но домой с ним не возвращайся.

Цена вопроса

В прошлом году в ряде регионов прошли круглые столы, где обсуждался моральный аспект использования бэби-боксов. В дискуссиях участвовали общественные и некоммерческие организации, органы опеки, уполномоченные по правам ребенка. Решалось, кто должен следить за работой «окон надежды» в случае их официальной легализации? Кто будет платить?

Средняя стоимость конструкции варьируется от 50 тысяч рублей до 10 тысяч евро. Бэби-бокс для Перми приобрели в Латвии, а в Краснодарский край доставили из Чехии, другие «колыбели» изготовили российские производители. В Люберцах вообще смастерили бесплатно местные умельцы. Но проблема цены, конечно, не самая важная, в отличие от моральной оценки. Однозначного ответа пока нет.

— Мы обсуждали в 46 регионах, нужны ли им подобные «окна жизни», — рассказывает депутат Госдумы Сергей Боярский. — Надо отметить, что мнения разделились. Если мне не изменяет память, то 17 регионов высказались однозначно за установку. Около двадцати остались нейтральными, и их мнение свелось к тому, что нужна дополнительная дискуссия с обществом и профессионалами, руководителями разных уровней, правоохранительными органами, медработниками. Остальные склонялись к тому, что они против. Это тоже понятно, учитывая, что наша страна очень многообразна и есть регионы со сложившимися традициями, которые влияют на многие сферы жизни.

Категорически против высказались кавказские республики, где считают, что у них просто не может быть, чтобы женщина родила без мужа и оставила ребенка государству, и не надо этот «разврат» поощрять. Столь непримиримая позиция приводит нынче к пониманию того, что будущий закон о бэби-боксах не станет единым для всей страны — в нем придется учитывать региональную специфику, то есть передоверить право решения вопроса местным парламентариям. То, что хорошо для Рязани, подчас невозможно в Чечне. А вот общий контроль, а также разработку схем и правил функционирования бэби-боксов должно оставлять за собой государство.

— Мы все боремся за демографию, а фактически за эти годы с помощью бэби-боксов удалось спасти детей количеством с целую школу, — резюмирует депутат Оксана Пушкина, бывший уполномоченный по правам ребенка Московской области.

Право на жизнь

Юлия Силуянова — координатор движения «Альтернатива. Против рабства», чьи активисты выручают из плена трудовых мигрантов, спасают попавших в сексуальную кабалу приезжих девушек. А с недавних пор — еще и младенцев, которых матери-кукушки продают через интернет. Буквально на днях Юлии пришлось опознавать семимесячного малыша, подкинутого в люберецкий бэби-бокс.

— Летом мы вышли на след мошенницы, предлагающей новорожденных детей бесплодным парам, — рассказывает Юлия. — Я выступила в роли «подсадной утки», якобы покупательницы. Съездила в Нижний Новгород, где мне даже показали «моего» будущего ребенка. Мальчика звали Коленька, он только что родился. Продавщица уверяла, что у нее налажен канал поставки таких младенцев, — только плати. Полиция подготовила операцию, но в последний момент женщина ударилась в бега, прихватив малыша.

Спустя четыре месяца подозреваемую арестовали. Судьба Коленьки оставалась неизвестной, пока дама не призналась, что оставила его в люберецком бэби-боксе — случайно услышала про такой.

— Слава Богу, что она нашла больницу, а ведь могла просто выбросить мальчишку на помойку — и с концами, — восклицает Юля, сильно сомневавшаяся, удастся ли опознать ребенка, которого видела лишь после рождения. Сейчас-то бутузу более полугода, зубы лезут...

По данным статистики, число подкидышей в бэби-боксах сильно не меняется, в среднем ежегодно оставляют три-пять новорожденных. В больших городах больше, в провинции — меньше. Эта цифра стабильна. В 2013-м — году открытия люберецкого «окна надежды», им воспользовались три женщины. В 2015-м зафиксирован рекорд — 12 случаев. О возможности обустроить бэби-боксами еще три новых перинатальных центра Подмосковья — в Наро-Фоминске, Щелковском районе и Коломне  говорили во время визита губернатора Московской области Андрея Воробьева в Люберецкую больницу № 3 в 2016 году. Однако из-за споров о нравственности, «островки спасения» до сих пор не созданы. А скольких детей они могли бы спасти за упущенное время? Кстати, все люберецкие найденыши обрели новые семьи, были усыновлены, ушли под опеку, не удалось пристроить только одного малыша — единственного с большими проблемами по здоровью.

Противники бэби-боксов называют еще один их минус — дети лишаются возможности знать своих родителей. Этим, дескать, нарушаются фундаментальные права человека, гарантированные международными документами и Семейным кодексом РФ. Тут не поспоришь: в результате анонимного помещения ребенка в бэби-бокс его права действительно нарушаются. Такой человек, когда вырастет, вряд ли сам отыщет тех, благодаря кому появился на свет. Но разве в этом виноваты поборники «колыбели надежды»?

Да и возможно ли будет реализовать эти права ребенка когда-нибудь в отдаленном будущем, если в начале пути ему не будет обеспечено первичное и самое ценное конституционное право на жизнь — которая, как известно, у каждого одна. Спросите семимесячного Коленьку из Нижнего Новгорода, когда он подрастет...

Фото на анонсе: Михаил Мокрушин/РИА Новости