Иван РЫБИН

11.10.2016

Требуется срочно поднимать престиж людей труда, в противном случае начавшееся развитие российской экономики застопорится. «Рабочие с хорошей квалификацией нужны везде. Можно сделать очень много прорывных открытий, но если некому будет выточить нужные детали, собрать необходимые заготовки или наладить просто современный станок, эти разработки так и останутся в проектном бюро», — премьер-министр Дмитрий Медведев буквально на днях попрекнул систему образования. Нехватка и недостаточная профессиональная состоятельность кадров, которые выпускаются ПТУ-колледжами, доросла до проблемы поистине государственного масштаба.

«Ищем токаря 5–6 разряда с опытом работы от 5 лет, зарплата до 120 тысяч», — встречаются и подобные объявления на различных профильных интернет-форумах. Но висят они годами, спрос на специалистов сильно превышает предложение. Бывший выпускник ПТУ (ныне — колледжа) со стажем 1–3 года вправе рассчитывать на оклад от 50 тысяч, и его тоже оторвут с руками. А операторы современных многофункциональных металлообрабатывающих комплексов с ЧПУ вообще ценятся на вес золота. Увы, рабочих кадров банально нет.

От сложного — к простому

В такой ситуации на рынке труда производители крутятся как могут. А вариант тут только один — разбивать сложные технологические операции на более простые составляющие, то есть делать детали в несколько этапов, порой у разных подрядчиков.

Именно так поступает Михаил, владелец и по совместительству главный конструктор компании по изготовлению нештатных элементов подвески, трансмиссии и тормозных систем для автомобилей и мотоциклов. Его услугами пользуются именитые российские гоночные команды, портфель заказов полон, а вот на производстве ладно не все.

— Нам требуется высокая точность изготовления комплектующих, стандартизация. Поэтому один аутсорсер, условно говоря, протачивает деталь до нужного размера, другой — что-то в ней сверлит, третий — фрезерует, и так далее. Справляемся, хотя и с трудом: к искусным станочникам очередь, как за водкой при Горбачеве, — объясняет Михаил Пражский.

Эти самые станочники, которые трудятся в гаражах-подвалах и на дачах, — по большей части люди в возрасте. В свое время им удалось спасти с уничтожаемых предприятий оборудование, за счет него и кормятся. С качеством у «дедов» отменно, но сложные детали в промышленном количестве они выдавать не в состоянии. Потому что для потока еще в СССР применяли станки с ЧПУ, на ручном управлении заниматься этим — каменный век.

По идее, купить современный станок с ЧПУ — не проблема, только плати. Необязательно брать дорогие европейские — Турция, Южная Корея, Китай тоже предлагают неплохие варианты по приемлемым ценам. Но кого за него поставить? Профан быстро сломает сложное и в любом случае недешевое оборудование, плюс сорвет технологическую цепочку производства изделия, то есть выставит свою фирму на штрафы перед контрагентами.

И ситуация постоянно усугубляется.

— Предложения по вакансиям на рабочий персонал по сравнению с началом года в целом по России увеличились в два раза. Например, в Екатеринбурге рост составил 3,4, в Казани — 2,5, в Москве — 1,9, — говорит старший аналитик рекрутинговой компании SuperJob Ольга Чекалдина.

И сапоги тачать сапожник

Спустимся с высот высокотехнологичной металлообработки на бытовой уровень. Здесь актуальность проблем кадрового голода в экономике РФ может легко проверить каждый из нас. Починить одежду — головная боль. Кроме простейших операций, вроде замены молнии или подшивки брюк, современные мастера ничего не умеют. Трудятся одни гастарбайтеры, русские самоделкины почему-то исчезли. А уж что-то пошить на заказ... Это, к сожалению, не совсем научная фантастика.

Аналогичная ситуация в сфере ремонта и изготовления обуви.

— Никто не хочет работать руками, хотя дело выгодное, если трудиться, можно очень хорошо зарабатывать. Но с экранов телевизоров молодежи внушают, что нужно становиться всякими там мерчендайзерами, консультантами, web-дизайнерами и прочими клерками. Да и на практике получить рабочую профессию — не «корочку», а действительно чему-то научиться — практически нереально, — сетует Константин Косов, по праву считающийся лучшим сапожником страны. Его контакты передают из рук в руки как величайшую ценность, таких умельцев почти не осталось.

— Система подготовки кадров для всех отраслей нашей экономики была уничтожена в 90-х вместе с большинством предприятий. Во-первых, рабочие стали не нужны, во-вторых, шла активная и целенаправленная пропаганда против людей труда. Дескать, работать руками — не модно, не прогрессивно и вообще плохо. Вот потому и имеем то, что имеем. Возник спрос на профессионалов — и сразу уперся в дефицит, — сокрушается председатель совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России Константин Бабкин.

— Производство в стране начало налаживаться, а кадров для него мы много лет не готовили. Все, к сожалению, вполне закономерно, — подытоживает министр правительства Москвы, руководитель департамента труда и социальной защиты населения Владимир Петросян.

Свято место пусто не бывает — его занимают приезжие. Но качество не выдерживает никакой критики. Нормально поставить отвалившуюся клепку, наточить нож или починить зонтик, по сути, нереально — сделают криво или на соплях. А уж отремонтировать стиральную машинку, мясорубку или пылесос — вообще нонсенс. И это при том, что оборудование, расходники, запчасти продаются в изобилии.

В автосервисах, в том числе у официальных дилеров, самый настоящий ад. С большой вероятностью машину вам или сломают, или неправильно обслужат. Ибо грамотных мастеров нет. Текучка в отрасли — за гранью добра и зла.

— Я закрыл свой автосервис потому, что там некому стало работать. У меня действовало десять подъемников, имелась постоянная и весьма многочисленная клиентура. По идее, перспективы у бизнеса были отличные. Но с обострением ситуации на рынке труда уверенные в своей безнаказанности слесари принялись «косячить», при этом еще и огрызались. Пробовал увольнять и набирать других — выходило даже хуже. В общем, ликвидировал я предприятие, — вспоминает Алексей Греков, который ныне трудится на высокой должности в нефтяной компании. Хорошие управленцы вроде него — товар штучный, востребованный.

Операция сертификация

Казалось бы, если появился спрос — в данном случае на рынке рабочих профессий, — должно автоматически возникнуть и предложение. Это правда, различных курсов, где обещают обучить всему, чему угодно — пруд пруди. Хотя на счет каких-либо навыков есть сомнения...

— Вы получаете сертификат — что еще надо? — совершенно искренне недоумевал менеджер по продажам курсов, где якобы готовят сверщиков, слесарей и иных рабочих. — А-а, вам нужно научиться варить «аргоном», для себя?.. Ну, тогда это не к нам, да и с частными лицами мы не работаем. Вот когда ваша организация заключит с нами договор, тогда мы и сертифицируем ее сотрудников, вас в том числе. Пройдете короткое обучение, потом выдадим диплом.

Все попытки найти курсы, где действительно готовят сварщиков, провалились. А искать оные мне пришлось не от хорошей жизни: выполнить подобные работы просто некому. Во-первых, дико дорого. Во-вторых, детали испортят: криворукие «понаехавшие» берутся за любое дело, не обладая должной квалификацией. Кстати, от такой вот безысходности домой были куплены две швейные машинки и пресс для фурнитуры, теперь вопросов с починкой одежды не осталось. А в гараже прописался школьный токарный станочек ТВ-7 — идеи чучхе про опору на собственные силы в нынешних реалиях очень актуальны. И, как показывает опыт друзей-знакомых, на «натуральное хозяйство» сегодня переходят многие.

Удивительно, но при явном избытке различных продавцов, юристов, экономистов и прочих «креэйторов», желающих переквалифицироваться в тружеников, на удивление немного, таковых практически нет. «Офисный планктон» предпочитает соглашаться на откровенно нищенскую зарплату, однако покидать уютные конторские помещения менеджеры самого среднего звена не хотят.

— Гуманитарии, коих большинство среди различных клерков, просто не в курсе, что квалифицированный рабочий реально зарабатывает очень хорошо. Тому причина — дезинформация про людей труда, которая долгие годы намеренно культивировалась, да и сейчас никуда не делась. Мол, вечно нетрезвый слесарь дядя Вася ходит в драном ватнике и получает копейки, потому с горя и пьет. А ведь это неправда. Сейчас у профессионалов зарплата гораздо более высокая, чем у тех же «конторских хомячков». Но для того чтобы сломать стереотип, нужна, условно говоря, реклама рабочих профессий. Прежде всего на государственном уровне, — считает руководитель службы исследований группы компаний HeadHunter Мария Игнатова.

Дефицит технарей ощущается даже в торговле, где работа по определению чистая.

— Не можем найти нового продавца, прежнего сманили конкуренты, — жаловались мне в компании «Лайерт», которая занимается шинами, дисками и иными автомобильными товарами. — Везде сплошь гуманитарии, а они не понимают элементарного, например, что такое шаг резьбы и какой он бывает. Не говоря уже о более сложных материях, без которых с клиентами общаться невозможно.

Или вот — зарисовка из жизни. В салоне официального дилера «коекакер»-продажник не знал параметры стандартной тойотовской разболтовки колесных дисков, а диаметр центрального отверстия предложил померить... бытовой линеечкой. А ведь там точность — одна десятая миллиметра.

Хотя есть и иная сторона медали.

— Лично мне невыгодно обучать кого-либо на того же оператора станка с ЧПУ. Положим, отправлю я его в Германию, он получит квалификацию, немного поработает, и его вскоре сманят конкуренты. А произойдет это со стопроцентной вероятностью, по данному направлению кадровый голод жуткий. Предложат человеку в полтора раза больше — и ведь обязательно предложат! — он сменит место работы. Увы, все это я проходил на своем горьком опыте и больше инвестировать «в никуда» не хочу. Исправить ситуацию может лишь государство, организовав, точнее, воссоздав систему профтехобразования, — досадует Михаил Пражский.

Согласно статистике рекрутеров, всего 5 процентов резюме — люди рабочих профессий, причем данная категория наиболее динамично обновляется. Зато «клерчил-манагеров» — 35–36 процентов, эти порой ищут работу месяцами и даже годами. Айтишников — 10–11, впрочем, здесь тоже нормальная движуха, грамотные компьютерщики и связисты без дела не сидят.

Трудовые резервы

По мнению аналитиков, российский социум полностью исчерпал еще советские резервы нетрудоустроенных станочников, слесарей, электромонтажников и прочих портных. Причем что самое печальное, означенный выше двукратный рост числа вакансий происходит на фоне вовлечения людей старшего возраста в трудовую деятельность.

— За последние пару лет очень много старых специалистов вышли в интернет, дедушки-бабушки освоили смартфоны-планшеты и стали активно предлагать свои услуги. Но это закрыло лишь незначительную часть кадровой бреши, которая продолжает расширяться. Несмотря на то, что достойных вакансий хватает, а зарплаты растут... Ведь система образования выдает не тех специалистов, что нужны российской экономике, по сути, она только штампует «корочки». Та же производственная практика давно полная фикция, ее никто не проходит. Да и нет больше связки завод — ПТУ, как это было в СССР, — отметила Мария Игнатова.

Соответственно, на предприятия приходится брать тех, кто есть, по принципу «второй сорт — не брак».

— Классных специалистов работодатели действительно готовы привлекать высокими зарплатами и дополнительными бонусами. Но основной объем найма ведется по позициям со средним уровнем квалификации, — добавляет Ольга Чекалдина.

Крупные концерны еще как-то выкручиваются, они имеют возможность содержать собственные ПТУ и техникумы, некоторые — даже посылать людей на стажировку за границу. Но с каждым учащимся заключается контракт, по которому он обязан потом несколько лет отработать на компанию. В противном случае юристы засудят дезертира, оставив его без штанов.

Однако в целом по экономике, в особенности в среднем и малом бизнесе, ситуация близка к критической. Проблема усугубляется тем, что квалифицированных рабочих, в общем-то, готовить не из кого. Тот же токарь, фрезеровщик или другой станочник обязан знать геометрию, физику, материаловедение, основы сопромата и прочие вещи, которые нынче в школах и колледжах считаются необязательными. Иначе никак сложную деталь не сделать. Мой родственник, токарь 6-го разряда, по знаниям естественных наук мог заткнуть за пояс иного профессора.

Но подобных специалистов в учебных заведениях не встретить. Зарплата преподавателя колледжа (ПТУ) в лучшем случае 30–35 тысяч рублей, да и то лишь в столицах. В регионах им предлагается трудиться за значительно меньшую сумму, посему желающих среди педагогов с опытом просто нет.

— Будущих рабочих в основном учит абы кто, на выходе — соответствующее качество. И ладно бы давали крепкие теоретические основы, на этой базе можно уже в процессе трудовой деятельности человека подтянуть. Так нет. Взяли как-то автоэлектрика после колледжа, а он физику не знал, чем отличается сила тока от напряжения, не понимал в принципе — неуч, типичный Митрофанушка. С таким людским материалом работать невозможно. Да и вообще мало кто берет выпускников современных ПТУ с нуля, все предпочитают заполучить кадр, у которого есть хоть какой-то опыт. То есть того, кого уже переобучили на производстве. А откуда их взять? Круг замыкается, — рассуждает Алексей Греков.

Впрочем, не все так ужасно, изменения к лучшему есть. 

— Мы за счет «Ростсельмаша» содержим собственное профтехучилище, оснащаем его, платим преподавателям, а учащиеся проходят производственную практику на заводе. Плюс поддерживаем в городе несколько училищ, ребята оттуда тоже стажируются, а затем и трудоустраиваются к нам на предприятие. И мы не одни такие, вот только по силам это далеко не всем компаниям. Да и бизнес, по сути, делает за государство его работу. На что идут средства, которые мы отчисляем в виде налогов? А должны в том числе — на образование... Недавно же слышал от одного чиновника: «Нам нужен грамотный потребитель, а не человек-творец». Системе срочно необходима смена подобных приоритетов, — уверен Константин Бабкин.

Неизбежность перемен понимают и власти. Это хорошо чувствуется на примере столицы. 

— Кто будет готовить квалифицированных профессионалов, государство или частные структуры, по идее, не важно. Желательно, чтобы и те, и другие. Главное — качество обучения. Исправить ситуацию с ним вполне реально, причем в сжатые сроки. Надо просто ввести лицензирование для всевозможных курсов, колледжей и прочих структур. А проверять — по строгим критериям, необходимо разработать и утвердить единые для РФ стандарты по всем профессиям. Сейчас таковые, увы, отсутствуют. Но, повторюсь, все решаемо, — успокаивает «Культуру» Владимир Петросян.

Нам фильмы строить и жить помогали

«Культура» вспоминает лучшие киноленты о трудовых подвигах и буднях советских людей. 

«Встречный», 1932

«Нас утро встречает прохладой...» 

Одна из первых звуковых лент. Бригада ленинградских кинорежиссеров — Сергей Юткевич, Фридрих Эрмлер, Лео Арнштам — прославила ударников Ленинградского металлического завода мелодией Дмитрия Шостаковича и стихами Бориса Корнилова.   

«Светлый путь», 1940

«Нам ли стоять на месте? В своих дерзаниях всегда мы правы!»

Производственный мюзикл Григория Александрова и Любови Орловой о сельской золушке, обернувшейся стахановкой-многостаночницей, орденоносной невестой красавца-инженера Евгения Самойлова. 

«Большая семья», 1954

Иосиф Хейфиц экранизировал роман Всеволода Кочетова «Журбины». Три поколения потомственных судостроителей (Сергей Лукьянов, Борис Андреев, Алексей Баталов). Вся команда актеров отмечена в Канне как лучший актерский ансамбль.

«Весна на Заречной улице», 1956

«Мне ни на что не променять ту заводскую проходную, что в люди вывела меня»

Песня Мокроусова и Фатьянова стала любимым застольным хитом, но прежде послужила лейтмотивом безответной любви запорожского сталевара к учительнице вечерней школы. Картина Марлена Хуциева и Феликса Миронера открыла ансамбль артистов рабочей закваски — Николая Рыбникова, Юрия Белова, Владимира Гуляева, Геннадия Юхтина.  

 «Высота», 1957 

«Не кочегары мы, не плотники...»

«Марш монтажников» Родиона Щедрина украсил мелодраму Александра Зархи по мотивам производственного романа Евгения Воробьева о бесстрашной сварщице, повстречавшей чудо-богатыря на стройке гигантской домны. Лучший любовный дуэт в фильмографиях Инны Макаровой и Николая Рыбникова.  

«Добровольцы», 1958

«Комсомольцы-добровольцы, мы сильны нашей верною дружбой, сквозь огонь мы пойдем, если нужно...»  

Роман в стихах Евгения Долматовского с эпической силой зазвучал и в песне Марка Фрадкина, и в кинопоэме Юрия Егорова. Богатыри-метростроевцы (Михаил Ульянов, Петр Щербаков, Леонид Быков) встали на защиту Родины и оказались достойными наследниками удалых пырьевских «Трактористов» — Николая Крючкова, Бориса Андреева и Петра Алейникова.  

«Неподдающиеся», 1959

Озорная комедия о наших «трудовых резервах» — паре отбившихся от рук прогульщиков-лоботрясов (Юрий Белов, Алексей Кожевников), прошедших перековку под руководством комсомолки (Надежда Румянцева).  

«Время, вперед!», 1965

Михаил Швейцер взял в работу лучший производственный роман советской литературы. Масштабное полотно Валентина Катаева о героической стройке крупнейшего в Европе Магнитогорского металлургического комбината экранизировано к полувековому юбилею Октябрьской революции. Мелодия Георгия Свиридова украсила заставку главной информационной телепрограммы СССР «Время».

«Большая перемена», 1973  

«А я всего один из вас, меня зовут, меня зовут — рабочий класс...»

Работяги становятся дружным классом вечерней школы в четырехсерийном телехите Алексея Коренева. Блистательные ученики (Евгений Леонов, Светлана Крючкова, Савелий Крамаров, Виктор Проскурин, Александр Збруев) набираются семейного и житейского опыта под руководством амбициозного выпускника истфака (Михаил Кононов). 

«Москва слезам не верит», 1980

Народный кинороман, полюбившийся миллионам советских зрителей и оскаровским академикам, лауреат Госпремии СССР. Непростая история девушки, сделавшей карьеру — от слесаря-наладчицы до руководителя предприятия.