Нильс ИОГАНСЕН

16.07.2015

Долги, повисшие на россиянах, все более становятся проблемой общегосударственной. Причем не только экономической, но и политической. Власти озаботились так называемым «кредитным рабством»: в Госдуме корпят над соответствующим пакетом законопроектов. У этой истории столько подводных камней, что депутатам не позавидуешь.

«Не копи, а купи» — сей рекламный слоган долгое время преподносился нам как дорога в светлое цивилизованное будущее, где люди счастливо живут в долг. Либеральные экономисты еще несколько лет назад упорно сетовали, что в России задолженность граждан невелика, раз в надцать отстает от, скажем, американской, и поэтому мы — «варварская» страна. Увы, теперь-то с финансовым обременением у нас полный порядок. Вернее, без пяти минут катастрофа.

Какой-то десяток триллионов...

«По статистике каждый пятый заемщик имеет по нескольку кредитов, множество людей крепко подсели на ссудную иглу. Они привыкли покупать, влезать в долги, перекредитовываться, снова тратить и опять занимать. И очень многие в результате оказываются неплатежеспособными», — объясняет председатель комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству, президент Ассоциации региональных банков России Анатолий Аксаков. В совокупности граждане РФ должны финансовым учреждениям более 10 трлн рублей — сумма астрономическая.

Председатель правления одного из лидеров потребкредитования — банка «Хоум Кредит» — Юрий Андресов выступил на днях с сенсационным заявлением. По его мнению, россиян «закредитовали»: ссуды есть у половины экономически активного населения страны, а вторая половина просто категорически не желает их брать. Подобные слова — серьезный «звоночек»: мы явно двигаемся куда-то не туда.

Даже коллекторы, для которых работа с долгами — «просто бизнес», выражают серьезную озабоченность. «С января по июнь 2015-го наблюдается снижение объемов кредитования населения на 5 процентов, тогда как за аналогичный прошлогодний период зафиксировано увеличение — на 7%. Люди охладевают к новым ссудам, да и ставки нынче слишком высокие. Однако при этом просроченная задолженность физлиц продолжает расти, за 6 месяцев сего года она увеличилась на 22 процента, до 817,3 млрд рублей (из совокупных 10,728 трлн, выданных в виде кредитов). Таким образом, просроченная задолженность составляет 7,6 процента! Это рекордный показатель на нашем рынке. Кстати, в 2014 году он был всего 4,4 процента. Динамика настораживает и свидетельствует, что закредитованность имеет место», — сетует президент коллекторского агентства «Секвойя кредит консолидейшн» Елена Докучаева.

Разумеется, есть и те, кому все нравится. «Нет никакой проблемы «кредитного рабства», закредитованности тоже нет. Десяток триллионов рублей — несерьезная цифра. Кому-то просто нечем заняться, вот и придумывают всякие популистские законы. На самом деле государство у нас мало способствует развитию кредитования населения, вот это — да, проблема. Думают о всякой ерунде вместо того, чтобы развивать финансовый рынок. Хотя, стоит признать, ставки в банках действительно высоковаты — не каждый клиент потянет 20–50 процентов годовых», — считает президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян.

Купи квартиру, заплати за две

Упомянутые 20–50 процентов годовых (на самом деле — до 70–80 процентов, учитывая скрытые комиссии) — цифры, от которых у любого западного человека моментально случится инфаркт. Россиян обирают. В среднем ссуду на покупку какого-либо товара предоставляют на 9–10 месяцев, то есть клиент переплачивает примерно половину от его отпускной цены. В случае с авто — гораздо больше, а по многолетней ипотеке — вообще стоимость двух-трех квартир.

Полтора года назад Елена Ч. купила в кредит... лифчик. Дорогой, в престижном магазине нижнего белья. И ежемесячно выплачивала столько, сколько ей тогда сказал улыбчивый менеджер — совсем немного. Сделка казалась выгодной. А сейчас она задолжала банку более 70 000, приставы уже точат зубы на ее скромные пенаты.

Бесспорно, налицо обман. Как раз против этого направлен принятый в июне закон: ответственность банкиров за предоставление неверной информации по кредитным продуктам повысили с полумиллиона до 800 000 рублей. Но это, знаете ли, слону дробина. Особенно на фоне банковских сверхприбылей.

Маржа — разница между процентами по депозитам и ставками по кредитам — на российском финансовом рынке колоссальная. В разы, а то и на порядок. Банки зарабатывают гигантские деньги, и не стоит наивно думать, что неустойчивость курса рубля им мешает. Есть механизм хеджирования валютных рисков при помощи срочных контрактов, он является обязательным для всех операций на нашем рынке. Собирается пакет ссуд и по нему фиксируется долларовая доходность. Как несложно догадаться, заработанные средства выводятся за рубеж. Государство с этим пытается бороться, но запретить выплачивать, к примеру, дивиденды акционерам, которые зарегистрированы в офшоре, по закону нельзя. За первый квартал 2015 года утекли 32,6 млрд долларов.

Реклама уговаривает покупать все новые товары, люди ведутся, тратят с трудом заработанные деньги на совершенно не нужные им вещи. А когда кровных уже не хватает, влезают в кабалу. Купить в долг iPhone 6 за 60 000 рублей при зарплате в 40 000 считается нормальным. 

Хотя если посмотреть на стоимость ссуды, переплату, баланс доходов и расходов человека, то стоит признать — только безумец может совершать такие поступки. Увы, но глупцом нынче, напротив, называют того, кто старается жить по средствам, делать накопления и не влезать в долги. 

«В среднем каждый заемщик сегодня обслуживает 2-3 кредита, в совокупности на них уходит 40 процентов его дохода. Норма — не более 15–20 процентов», — бьет тревогу Елена Докучаева.

Заход через карман

К сожалению, проблемы не исчерпываются одной лишь экономикой. Как известно, российские власти достаточно жестко контролируют политическую сферу, не допуская сюда откровенных агентов влияния. Поэтому не исключен «ход конем» — расширение влияния на народные массы посредством финансовых структур.

Чешский (или все-таки голландский?) «Хоум Кредит», полностью контролируемый французами «Росбанк», австрийский «Райффайзенбанк», американский «Ситибанк» — все они активно соблазняют россиян кредитами. 

Да и наши не лучше. Скажем, доля Сбербанка на рынке ипотеки — более 70 процентов. Автокредитования — свыше 20 процентов, потребительских ссуд — около 30 процентов, кредитных карт — тоже 30 процентов. Причем в России г-н Греф выдает ипотеку под 15-16 процентов годовых в рублях и выше, зато чешская «дочка» банка, которая имеет ту же самую ресурсную базу, что и головная структура, почему-то ссужает местных граждан кронами по ставке от 1,99 % процента годовых. Венгров же наш Сбербанк готов обеспечивать многоцелевыми кредитами в форинтах под 2,5 процента. 

Парадокс, но государство ничего не может поделать, ведь главный акционер Сбера — Центробанк. Который, как не раз объяснял депутат Госдумы Евгений Федоров и прочие его коллеги-патриоты, — негосударственная и тоже коммерческая структура, плотно завязанная на ФРС США. Согласитесь, достаточно пикантная ситуация. Которая в развитии становится все более непредсказуемой и опасной...

Но пойдут ли российские должники на майдан, если им прикажут кредиторы? «В России активнейшим образом насаждается корпоративная культура западного типа. Ее главным тезисом является постулат «босс всегда прав». Думающий советский человек уходит в прошлое, он не нужен. Из современной молодежи делают послушных роботов. В провинции ситуация получше, но в Москве и крупных городах — полный швах, карьеру может сделать только человек без собственного мнения. Да и экономическая ситуация говорит в пользу управляемости людей — они сейчас держатся за работу, как говорится, руками и ногами. «Человек-винтик» пойдет на все, лишь бы получать зарплату, чтобы его семью не выгнали из ипотечной квартиры или не пришли описывать имущество по купленному в долг холодильнику», — рассуждает психолог Илья Шабшин.

Вспомним — беспорядки в соседних странах, «цветные революции» и прочие антиправительственные выступления начинались именно в крупных городах. А поводы, чтобы изначально вытащить на улицы послушных должников, как правило, возникали чисто экономические... 

Другие ценности

Совокупность проблем сподвигла власти к действию. Однако однозначной панацеи от кредитной болезни пока не выработано. Про один вариант иногда говорят, но очень осторожно: в мусульманских странах ссудный процент запрещен, так записано в Коране. Но банки работают, не разоряются. Потому что получают прибыль, участвуя капиталами в различных проектах и выступая таким образом в роли венчурных фондов. С похожим предложением выступил у нас не так давно протоиерей Всеволод Чаплин, но сразу был подвергнут обструкции. 

«Мусульманская модель действительно неплоха, ее можно использовать. Но только как один из элементов системы. Хотя с «кредитным рабством» уже борются: принятый закон о банкротстве физических лиц должен сделать кредитование менее привлекательным, ЦБ повышает резервирование под ссуды с высокой процентной ставкой. Необходимо активизировать деятельность бюро кредитных историй и принять закон о финансовом омбудсмене, который защищал бы права заемщиков», — считает Анатолий Аксаков.

«Главная беда нашей экономики — недостаток денег в финансовой системе и высокая ставка рефинансирования. Если это решить, то и проблема «кредитного рабства» уйдет сама собой. Доходность банковского бизнеса резко снизится, работа с населением станет не особо выгодной, а средства потекут в реальную экономику, на развитие новых производств. Опять-таки зарплаты вырастут. Это «политика количественного смягчения», применяемая более чем в сорока странах. И при низкой ставке везде очень невысокая инфляция. Вот только для того, чтобы осуществить такую операцию, нужно национализировать ЦБ — сделать его государственным. А это, по сути, дело восстановления финансового суверенитета России», — уверен Евгений Федоров.

Однако банковское сообщество против. «Независимость ЦБ — величайшее наше достижение. И я встану первым против того, чтобы он подчинился власти. Центробанк должен отстаивать интересы участников финансового рынка, а не государства в целом, — возмущается Гарегин Тосунян, тут же поправляясь: — Хотя, я считаю, эти интересы совпадают...»

Вот только, если совпадают, почему в обществе растет напряжение? Простые люди ворчат по поводу грабительской ипотеки, предприниматели злятся на заоблачные проценты по ссудам на развитие дела. Пока власти не могут противопоставить этому недовольству какой-либо действенный механизм.

Впрочем, если возвращаться к корням, то следует признать: проблема не только в аппетитах банкиров, но и в нас самих. Мы — под давлением рекламы и окружающего имущественного расслоения — все менее готовы себя ограничивать. Духовное отходит на задний план, главное — хапнуть побольше. Просто так — чтобы было. Не потакать этому бездумному чумному пиршеству, не раскручивать маховик неоправданных желаний, а воспитывать в своих гражданах иные ценности и реалистичные подходы — вот задача для властей предержащих. Например, почему бы не рассмотреть ограничения на рекламу некоторых банковских услуг вне банковских офисов? Ведь совершенно очевидно, что агрессивно навязываемое кредитование разрушает общество ничуть не меньше табака и алкоголя.