Андрей САМОХИН

09.03.2024

Материал опубликован в февральском номере журнала Никиты Михалкова «Свой».

Когда он первым из землян взмыл над планетой, в западной прессе вслед за демонстрацией смешанного с досадой восхищения начали появляться конспирологические версии: мол, не простой смоленский паренек открыл космическую эру, а как минимум тайный потомок князей Гагариных; а может, даже царский внук... Исследователям пришлось основательно покопаться в архивных документах, изучая генеалогическое древо величайшего космонавта.

В американской и европейской печати на сей счет появилось несколько публикаций. В них фигурировали разные версии, включая утверждение о том, что Юрий — внук кавалерийского офицера князя Михаила Гагарина, «владевшего большими земельными наделами под Москвой и Смоленском», расстрелянного красными в 1919 году (на самом деле такого человека не существовало вовсе). К вышеуказанному добавляли, что отец космонавта в свое время бежал на Урал, спасаясь от преследования властей, а в 1939-м был репрессирован. К раздуванию «сенсации» привлекли даже историка русских дворянских родов Алексея Щербатова.

А некий Грегори Гагарин, 63-летний отставной преподаватель верховой езды в университете штата Пенсильвания, до революции успевший послужить в кавалерии Русской императорской армии, заявил, что Юрий — его племянник. Домыслы сопровождались смехотворным аргументом: дескать, Кремль изначально сомневался в успехе полета, потому и отправил на орбиту «родственника врага советской власти», его, дескать, не жалко.

Эти байки Юрию Алексеевичу довелось опровергать лично. В книге «Дорога в космос. Записки летчика-космонавта СССР» он вспоминал о своей первой заграничной пресс-конференции: «Выступление... пришлось начать не с рассказа о полете, а отмежеванием от неких князей Гагариных, пребывающих в эмиграции и претендующих на родство с нашей семьей. Вот уж поистине: куда конь с копытом, туда и рак с клешней. После 12 апреля в США нашлись какие-то дальние-предальние потомки князей Гагариных — седьмая вода на киселе, как говорят у нас на Смоленщине, — возжелавшие приобщиться к славе нашего народа и всерьез объявившие о том, что они-де родичи советского космонавта. Пришлось их разочаровать. «Среди своих родственников, — заявил я, — никаких князей и людей знатного рода не знаю и никогда о них не слышал».

Однако «утки» летать не перестали. Уж очень не хотелось признавать некоторым господам, что незнатный крестьянский сын мог стать космическим первопроходцем. Дальше — больше. Начали опутывать небылицами уже и реальный род крестьян Гагариных: мол, на Путиловском в Петербурге работал дед первого космонавта по материнской линии Тимофей Матвеев, в то время как его жена путалась с разными дворянами; среди них-то и был один из князей Гагариных. Якобы нежелание растить незаконнорожденных детей толкнуло беднягу-рабочего на путь революционера.

Опровергать столь алогичный и злобный бред, конечно, не было никакого смысла, как и запредельно фантастическую «гипотезу» о том, что Юрий Алексеевич мог быть сыном уцелевшего в Ипатьевском доме цесаревича, а значит — внуком Николая II. В качестве «доказательства» фантазеры указывали на «поразительное внешнее сходство», а также на то, что «поведение Ю. Гагарина на публике было похожим на поведение царя».

На подобную чепуху можно было бы не обращать внимания, если бы не достойный отдельного исследования феномен: «магия рода», «фактор семьи» имеют, по мнению многих соотечественников, едва ли не решающее значение в достижении выдающихся личных успехов. К такой мысли примешивается, как правило, неверие в то, что из народной глубинки могут явиться миру и подняться до невероятных высот уникумы вроде Михаила Ломоносова и Юрия Гагарина. Отсюда возникают версии о том, что первый — незаконнорожденный сын Петра I, а второй — по меньшей мере княжеский потомок. А у кого-то возникает страстное желание соединить разорванную в 1917-м связь времен, и тогда сыплются как из рога изобилия «открытия»: генсек Сталин — сын Пржевальского, премьер Косыгин — сам цесаревич Алексей, ну а космонавт № 1 — княжий отпрыск...

В действительности семья Гагариных из села Клушина Гжатского уезда Смоленской губернии была из справных, обедневших в силу разных обстоятельств крестьян. В церковной записи о венчании деда и бабки Юрия Алексеевича жених обозначен как «уволенный в запас 7-го резервного кадрового пехотного батальона рядовой Иван Федоров Гагарин, православного вероисповедания, 26 лет». Невеста — «Клушинской волости, села Клушина крестьянина Степана Михайлова дочь девица Анастасия Степанова, православного вероисповедания, 20 лет». Известно также, что в девичестве ее звали Настасьей Лысиковой.

Глава семьи преставился, когда будущему отцу космонавта Алексею было четыре года. Причина смерти — дело темное. Искусный столяр и плотник Иван Федорович часто уходил на заработки в довольно далекие от Клушина места. Однажды не вернулся...

У вдовы Анастасии Степановны на руках осталось восемь детей разного возраста. Выживали в нищете, что было в подобных ситуациях отнюдь не редкостью. Несмотря на тяжесть положения, Юрина бабушка сумела дать образование одному из сыновей — первенцу Павлу, окончившему в столице военно-фельдшерское училище. Этот дядя Юрия Гагарина незадолго до революции вернулся в родное село с дипломом врача и стал лечить земляков. Остальным детям Ивана Федоровича, включая отца нашего национального героя, пришлось сызмальства батрачить и пасти коров, чтобы прокормиться.

Будущая жена Алексея Гагарина Анна Матвеева жила в соседнем селе Шахматове, причем ее родной дядя был женат на одной из старших сестер суженого. По этой причине клушинский Алешка частенько гостил у шахматовских родственников, там и познакомился с Анной. Слыл он развеселым гармонистом и, как отец, умелым плотником. Грамоте обучался в сельской церковно-приходской школе.

В 1923 году по семейной традиции родители Юрия Гагарина повенчались в Никольской церкви Клушина. В 1934-м на Покров будущего покорителя космоса крестили в том же храме. Вскоре храм закрыли и передали под школу, а в 1943-м взорвали отступавшие гитлеровцы.

Обе ветви предков Юрия Алексеевича, как доподлинно установили по сохранившимся документам архивисты, были самой что ни на есть русской крестьянской породы. Никаких аристократических включений — от светлейших князей, кудеяров-разбойников, переселенцев из других царств — в ней не обнаружено.

Помимо материнской, смоленской ветви произрастившее Юрия Гагарина древо включало в себя отцовскую ветку, связанную с другим русским регионом. В метрической книге Никольской церкви за 1887 год исследователи обнаружили запись: «Костромской губернии, Чухломского уезда, Просековской волости дер. Конышево запасной рядовой Иван Федоров». Удалось установить, что призванный в армию Иван Гагарин служил в Гжатском уезде на Смоленщине, где и встретил приглянувшуюся ему девушку Настю. На малую родину не вернулся, что в общем-то тоже неудивительно, так бывало на Руси во все времена. А в церкви села Бушнева 19 сентября 1858 года записали: у государственного крестьянина деревни Конышево Федора Петровича и его жены Епестемеи Николаевны родился сын Иван. То есть помимо всего прочего достоверно известны имя и отчество прадеда первого космонавта (Федор Петрович), а также имя прапрадеда. Дальше генеалогию рода прояснить никому не удалось.

Так все-таки откуда же у предков Юрия Алексеевича взялась «княжеская» фамилия? Версия о том, что она досталась от барина, владевшего селом, в котором они были крепостными, тоже не выдержала исторической проверки. Князья Гагарины никогда не господствовали ни в поселении с названием Клушино, ни тем более в костромской деревне Конышево: жители последней испокон веков являлись крестьянами казенными, государственными и помещичьей крепости не знали, а значит, после отмены крепостного права их не могли сделать однофамильцами бывшего владельца-помещика.

Вообще, фамилия Гагарин — отнюдь не редкая в России, особенно — на Русском Севере, где обитает известная всем водоплавающая птица («в честь нее» могли присвоить кличку опытному охотнику или хорошему пловцу). В словаре Даля у слова «гагара» кроме орнитологического значения есть и другие: «хохотун, зубоскал», «смуглый, черномазый человек». Возможно, один из этих смыслов отразился на прозвище костромского предка Юрия Алексеевича. Кстати, отец космонавта вспоминал, что односельчане кликали его родителя Иваном Гагарой.

После революции Алексей Иванович год проработал почтальоном в Клушине, затем какое-то время — на охране объектов в Гжатске.

Родители будущего летчика-космонавта, несмотря на бедность, явно не походили на тех, кто в первые послереволюционные годы пополнял ряды «комбедов». Получив от новой власти землю, Гагарины начали энергично обустраиваться и хозяйствовать (настоящая крестьянская кость!). У них появились корова, лошадь, племенной бык, несколько овец и поросят, по нескольку десятков кур и гусей. В 1933 году семья накопила денег и построила новый дом, в котором, невзирая на антирелигиозные кампании, всегда висели в красном углу иконы. Здесь справлялись Пасха и Рождество, а также престольные праздники (Никола зимний и Никола летний).

Алексей Иванович не спешил вступать в колхоз, однако его друг, председатель сельсовета Василий Воронин посоветовал с этим не тянуть, объяснив, что бывает с «раскулаченными». Коллективизация прошла для Гагариных довольно мягко: пока колхоз «Ударник» вставал на ноги, коровы, считаясь общественными, по-прежнему жили во дворах хозяев. С началом войны у семьи в личном пользовании было 12 овец и 28 гусей. Детей к труду приучали с раннего возраста. Юра носил дрова, воду, помогал матери с работой на колхозной свиноферме. Его старшая сестра Зоя ухаживала за младшими, убиралась в жилище, готовила обеды, чтобы хоть как-то облегчить труд матери. Отец же строил на Смоленской земле один дом за другим.

Много позже мама Юрия рассказывала о своем знаменитом сыне: «У него память хорошая была. С трехлетнего возраста стал стихотворения рассказывать... Бывало, ребята в какой-нибудь детской книжечке выберут стихотворения, я ему раз-два прочитаю — он уже запоминает».

1 сентября 1941-го Юра пошел в школу, но вскоре вражеское наступление прервало учебу. Семью Гагариных из их добротного дома фашисты выгнали, устроив там мастерскую. Брата и сестру Юрия — Валентина и Зою — насильно отправили в Германию, в рабочие лагеря. Им обоим удалось по дороге сбежать. Парень прибился к танковой части и воевал в ее составе. Девушка служила ветеринаром у кавалеристов. (Домой оба вернулись в 1945-м.)

До 9 апреля 1943 года — в этот день Красная армия освободила Клушино — родители с младшими детьми проживали в выкопанной на огороде крошечной землянке. В сорок третьем Алексея Ивановича призвали на службу и как инвалида отправили трудиться в гжатский госпиталь. Девятилетнему Юре пришлось на два года стать главой семьи.

Затем были долгожданная Победа, окончание Юрием школы, переезд семьи в Гжатск, ремесленное училище в Люберцах, вечерняя школа рабочей молодежи и индустриальный техникум в Саратове, летное училище в Оренбурге, наконец Звездный городок и Военно-воздушная академия имени Жуковского в Монине.

Перед историческим полетом Юрий Гагарин сообщил родным, что едет в командировку. На вопрос родителей: «Далеко ли?» — ответил: «Да, далековато». Близкие пожелали ему удачи, не заподозрив ничего экстраординарного — командировки случались и раньше.

Впоследствии Юрий Алексеевич вспоминал, как, уже сидя в кресле корабля «Восток» и слушая в наушниках обратный отсчет, он вдруг ясно почувствовал присутствие матери: «Она словно бы вошла и наклонилась надо мной, как в детстве, во время сна. Я даже ощутил на лице тихое ее дыхание».

Кажется, сама русская земля, взрастившая Гагариных-Матвеевых-Лысиковых, провожала своего сына к звездам.

Иногда в дискуссиях непримиримых «красных» и «белых» можно услышать «трудные вопросы»: а если бы революции не было в России — стала бы она родиной первого в мире космонавта, вырос бы в ней свой Сергей Королев, появился бы у руля важнейших ОКБ страны некто, похожий на Валентина Глушко?.. Думается, ответ может быть следующим: По воле Божией все произошло бы примерно так же. При этом кто-то из плеяды первых покорителей космоса мог бы оказаться крестьянским сыном, а кто-то — князем, графом, потомком московских бояр... Но все случилось именно так, а не иначе, и в этом, несомненно, есть свой высший, не отменяемый смысл.

Фото: Александр Моклецов\РИА НОВОСТИ