Константин ЗАТУЛИН, директор Института стран СНГ

07.09.2012

В канун 200-летия Бородинской битвы президент Российской Федерации Владимир Путин, стоя на батарее Раевского у могилы князя Петра Багратиона, сказал, что из всех войн, которые когда-либо вела Россия, только две наш народ назвал Отечественными — войну 1812 года и 1941–1945 гг.

Никто из собравшихся 2 сентября на Бородинском поле, — а среди них были потомки Кутузова, Багратиона, Дениса Давыдова, Наполеона, мокнувшие под серым подмосковным небом вместе с ветеранами Второй мировой, и в мыслях не предполагал возражать сказанному. Действительно, как можно возразить тому, что сразу, до всяких учебников истории, даже до «Войны и мира», стало кодом народной памяти?

Война с наполеоновской Францией и всей Европой оказалась настолько отечественной для современников и потомков, что все попытки усомниться в ее правоте, принизить значение, развенчать героев, в какие бы периоды они ни предпринимались, оказывались обречены. Взорвать Храм Христа Спасителя, построенный в вечную память победы и победителей 1812 года, оказалось возможно. Но прошло всего несколько лет и выяснилось, что без возвращения «крепостника» Кутузова, а равно других «феодалов» и «душителей народной свободы», не победить в новой — Великой Отечественной — войне. Из всех своих наград мой отец — большевик ленинского призыва — больше всего гордился орденом Кутузова второй степени. И из глубин далекого детства в совершенно советской семье всплывает воспоминание: мать рассказывает о прекрасном, необыкновенной красоты храме, сдуру или преступно разрушенном в Москве накануне войны.

Когда в 90-е годы в «Пресс-клубе» у Анатолия Малкина мы схлестнулись с Ириной Хакамадой по вопросу, хорошо это или плохо, когда американцы своими санкциями «учат нас жить» (она считала, что хорошо), я сказал, что это все равно, как если бы в 1812 году будущие декабристы отказались бы защищать «крепостнический режим» и с восторгом приветствовали «освободителя Наполеона» с его гражданским кодексом и передовым буржуазным укладом. С Хакамадой в эфире случилась истерика. Отечественная война 1812 года была и остается неубиенным козырем в любом споре о природе, содержании и смысле патриотизма.

Но вот пришел 1991 год, и общее Отечество разошлось по национальным квартирам. Характерной чертой новой жизни стало стремление элит никогда прежде не существовавших государств обзавестись собственной историей, обнаружить в ней корни сегодняшней независимости, свалившейся на многих как снег на голову. На практике это означает объявление войны прежде устоявшемуся изложению истории в учебниках, средствах массовой информации, кино (если оно есть), официальной государственной идеологии (гербы и гимны, праздники и ритуалы, переименования).

Ирония уместна, когда мы узнаем, что украинцы произошли от народа укр, что «Палестина» — это казачий «полевой стан», а грузины — «первые европейцы». Не до смеха становится, когда взрывают памятники Великой Отечественной или объявляют коллаборационистов героями борьбы за свободу. Когда десакрализуют подвиг 1812 года, отказывая этой войне в праве именоваться Отечественной.

Конечно, для туркменов или таджиков, даже не входивших на тот момент в состав Российской Империи, война 1812 года не является предметом национальной памяти, и, вполне возможно, в школах Туркмении или Республики Таджикистан она и не обязана занимать такое место, как в школах России (хотя большой вопрос, как к этому должны относиться наши соотечественники — русские граждане этих республик). Но как обходятся с историей 1812 года на Украине и в Белоруссии, по чьим территориям эта война прокатилась?

В украинских школах война преподносится детям не как Отечественная, а как «русско-французская» или «французско-российская». Внимания к военным действиям (в том числе на территории современной Украины, с участием самих украинцев) отводится не намного больше, чем разделу «Украина в планах Наполеона». Из учебника А. Струкевича за 9-й класс ученики узнают, что «планируя войну против России, генеральный штаб Наполеона собрал подробную информацию из истории казацкой нации» и отдельно — на «политических деятелей украинского происхождения: Трощинского, Разумовских, Кочубеев и др.» (намек на «освободительные» мотивы нашествия). Еще более подробно освещается позиция неких украинских «автономистов» (авторы даже не называют их фамилий), которые с помощью Наполеона якобы хотели разрушить «имперский деспотизм» и «российскую тиранию» (последний термин — из учебника по истории Украины Реента и Малия). Тех украинцев, которые сражались против французов, Струкевич называет «имперскими патриотами», а Реент — «консерваторами».

События 1812 года разбираются отстраненно, без упоминания о том, что война задела и территорию нынешней Украины, что она была Отечественной для ее жителей. «Российский поход Наполеона» преподносится точно так же, как какой-нибудь факт чужеземной истории: в учебнике С. Осмоловского и Т. Ладыченко всем событиям 1812 года, включая Бородино, отведено три абзаца — меньше, чем Лейпцигской битве или «Ста дням Наполеона» по отдельности (к примеру, теме «Британское владычество в Индии» отведено раз в шесть больше места).

Утверждается, что украинцы пошли на войну с Наполеоном, лишь надеясь на возрождение «древних казацких вольностей» и «украинской автономии», а после войны их надежды на свободу были обмануты российским правительством. Украинские школьники больше узнают о событиях того периода, изучая «Войну и мир» Льва Толстого, которого, правда, они тоже проходят в курсе «Всемирная литература» как зарубежного автора. Не приходится удивляться, что подвиги и жертвы украинцев в 1812 году не рассматриваются как повод для национальной гордости. Государство Украина никак не отреагировало на официальном уровне на юбилей войны 1812 года.

В Республике Беларусь, связанной с Российской Федерацией узами Союзного государства и двадцатью годами интеграционного процесса, несколько иное положение с трактовкой общей истории. Но и здесь оставило следы мифотворчество эпохи суверенитетов. В книге белорусских авторов, изданной в Смоленске под редакцией А. Тараса, «История имперских отношений. Белорусы и русские» мы читаем, что в войне 1812 года «русские сражались за своего царя-крепостника, поляки — за возрождение Польши, французы — за военную добычу и славу. А белорусы — за право на жизнь…» Значительная часть историков, осевших на официальных должностях, и в частности, в Институте истории Национальной Академии наук Белоруссии, стремятся представить войну 1812 года как «гражданскую войну» между белорусами, служившими в российской армии, и теми, кто переметнулся на сторону Наполеона. Для этих кругов подлинными героями 1812 года оказываются не солдаты и офицеры Минского, Брестского, Полоцкого пехотных полков, проливавшие кровь на Бородинском поле, а Доминик Радзивилл, ставший личным адъютантом Наполеона (этому шляхтичу, «оставшемуся с французским императором до конца и погибшему в европейских кампаниях», была посвящена программа Владимира Бакуна «Ошибка Наполеона. Беларусь, 1812», вышедшая 28 июля на государственном телеканале).

Истины ради следует отметить, что в профессиональном сообществе юбилей 1812 года стал поводом для требования вернуть в белорусские учебники и научный оборот термин «Отечественная война 1812 года». Но эта борьба не завершена: в официальном заключении Института истории НАН Белоруссии такое предложение, высказанное участниками конференции 22 июня в Бресте, называется необоснованным. О впечатляющем празднике — реконструкции Бородинской битвы 2 сентября 2012 года — на белорусских телеканалах не было сказано ни слова.

Было бы ошибкой считать, что все на Украине, а тем более в Белоруссии, согласны вычеркнуть Отечественную войну 1812 года из памяти. Донские казаки в Луганске провели акцию «Мы помним день Бородина», отстояли службу в память своих предков из Донской конной батареи в храме святых мучеников Гурия, Самона и Авива; ужгородское Общество русской культуры продолжает чтения, посвященные 200-летию Отечественной войны 1812 года; харьковские альпинисты установили на Эльбрусе копию знамени Киевского драгунского полка, которым командовал генерал Георгий Эммануэль. Даже не жалующая Россию киевская газета «Зеркало недели» вспомнила о Кутузове, Раевском, Кайсарове, Байкове и Багговуте, чьими именами названы киевские улицы. Реставрированы памятники в Салтановке, на месте боя корпуса Раевского с маршалом Даву в Могилевской области Республики Беларусь.

Герои Отечественной войны 1812 года не сдаются. Но всем нам — и, прежде всего, тем официальным учреждениям, что поставлены, как недавно говорилось, на службу «мягкой силе» — русскому языку, истории и культуре за рубежом — следует не покладать рук, чтобы история первой отечественной войны не стала чужой для живущих в странах Содружества.