Андрей САМОХИН ,  Александр АНДРЮХИН

22.11.2018

Встреча в столице Ирана, открывшаяся 28 ноября 1943 года, является одним из главных событий Второй мировой войны. В ходе переговоров лидеры трех союзнических держав — СССР, США и Великобритании, преодолев разногласия, смогли договориться о завершении разгрома нацистской Германии и ее сателлитов. Пришли они к единому мнению и о послевоенном геополитическом устройстве Европы, и о глобальном механизме сохранения мира. 

Сегодня, в 75-ю годовщину Тегеранской конференции, наши бывшие союзники почти полностью обрушили тот мировой порядок, основы которого были заложены в 1943-м и закреплены в 1945-м, в Ялте. «Культура» поговорила с доктором исторических наук Юрием Никифоровым и политологом Алексеем Мухиным о значении тех событий, а также о том, как они пересекаются с современностью.

Юрий Никифоров: «Показной антикоммунизм часто был для Запада лишь «шумовым прикрытием»

культура: Кто был больше заинтересован в этой встрече? После успеха на Курской дуге Сталин сказал, что дальше мы справимся сами. И союзники испугались того, что СССР в одиночку закончит войну и станет главной мировой державой. Но ведь, с другой стороны, и нам без второго фронта пришлось бы туго?
Никифоров: В США уже в начале 1943 года, после разгрома немцев в Сталинграде, пришло понимание, что перелом в войне произошел и дальнейшее следование британской тактике отсрочки вступления в нее лишит союзников плодов победы. Никто не знал, что Германия будет сопротивляться еще более двух лет. Скажем, предполагался заговор немецких офицеров против фюрера и быстрый сепаратный мир. Был даже разработан план высадки англо-американского десанта в Берлине, чтобы не дать русским войти в Западную Европу. Рузвельт больше Черчилля понимал, что тянуть со встречей в верхах больше нельзя, несмотря на неизбежность решения «неприятных» вопросов о дате открытия второго фронта и послевоенных границах. Я думаю, что мы смогли бы разбить вермахт и без союзников, но ценой неизмеримо больших жертв... Кстати, не все знают, что летом 43-го союзники остановили поток северных конвоев по ленд-лизу. Это создавало дополнительное напряжение. А на наших фронтах ходила тогда грустная шутка, обыгрывающая фамилии американских руководителей, бывших на слуху: «Не говори гопкинс, пока нет рузвельтатов».

культура: Известны высказывания сенатора-республиканца Роберта Тафта: «Победа коммунизма будет более опасной для США, чем победа нацизма» и сенатора-демократа Гарри Трумэна, будущего президента: «Пусть они убивают другу друга как можно больше». Образцовым был антикоммунизм Черчилля. Было ли значимым это идеологическое противостояние?
Никифоров: Показной антикоммунизм (как и сегодня — антипутинизм) часто был для Запада лишь «шумовым прикрытием» истинных геополитических, замешанных на экономике целей. И советские лидеры прекрасно это понимали. Тогда совпали объективные стратегические интересы СССР и США. Лондон же в этой ситуации, несмотря на идеологическую общность и совместный атомный проект с Вашингтоном, оказался скорее «страдательной» стороной. 

При этом не стоит преувеличивать взаимные симпатии Сталина и Рузвельта и общую антипатию обоих к Черчиллю. На многие моменты «противостояния двух систем», которые стали выпячиваться позже, тогда просто закрывали глаза. Особенно это касается американского лидера. Например, он ясно дал понять своему советскому визави, что его не волнует вхождение прибалтийских республик в Союз, и только попросил, как бы извиняясь (у меня, дескать, есть избиратели-прибалты), чтобы там был проведен плебисцит, на что Сталин легко согласился. Такое же индифферентное отношение президент США проявил и к будущему режиму в Польше. Он даже намекнул вождю, что не против перехода Индии под влияние СССР. Это просто поразительный момент: в «пристрелочной» беседе один на один перед началом переговоров Рузвельт заметил, что Индии, которая яростно боролась за независимость от Англии, больше подходит не парламентская, а советская политическая система. То есть продление срока жизни британской колониальной империи явно не входило в американские интересы. Кстати, Сталин тоже умело подыгрывал Рузвельту, обронив между делом, что Россия после войны может стать огромным рынком для американских товаров.

культура: Главным вопросом конференции была, безусловно, операция «Оверлорд». СССР настаивал на высадке англо-американского десанта на севере Франции, Черчилль гнул свою линию с вторжением со стороны Балкан. Есть свидетельства того, что, когда переговоры зашли в тупик, Сталин произнес: «У нас слишком много дел дома, чтобы здесь тратить время. Ничего путного, как я вижу, не получается», после чего «британский лис» пошел на попятную...
Никифоров: Сталин и Молотов блестяще вели переговоры в Тегеране — профессионально и хладнокровно. Но в стенограммы выступления попадали уже сглаженными. Этой легендарной реплики вождя там нет, но есть свидетельства очевидцев, что подобный ультиматум прозвучал, и его смягчил Молотов, сказав: «Пойдемте обедать». Вместо открытия второго фронта в Европе Черчилль навязчиво предлагал втянуть в войну против стран «оси» Турцию и даже как-то в запале заговорил про давнюю имперскую цель России — проливы Босфор и Дарданеллы. «Что там ваш премьер сказал о проливах?» — переспросил Вячеслав Молотов министра иностранных дел Великобритании Энтони Идена. На что тот конфузливо промолчал. Сталин же, отметая все турецкие «идеи» как нереальные, продавливал свою линию. В итоге нашей делегации удалось с минимальными компромиссами провести все необходимые позиции в конечное коммюнике. Разумеется, не в открытое для печати, где все было выражено обтекаемо. Как считают, такому успеху способствовало и проживание Рузвельта в советском посольстве, озадачившее многих.

культура: Одной из официальных причин подобного выбора считается безопасность — наше посольство занимало целый квартал, окруженный войсками НКВД. О попытке убийства глав союзных государств в Тегеране — знаменитой немецкой операции «Длинный прыжок» под руководством Отто Скорцени и ее бесславном провале — написаны тома исследований. Однако выдвигается и альтернативная версия: никакой операции и контроперации не было, немецкая агентура в Иране была зачищена задолго до встречи, а угрозу теракта ярко инсценировали, чтобы подыграть Рузвельту и оправдать его странное решение.
Никифоров: Боюсь, что подлинную картину происходившего вокруг Тегерана мы узнаем не слишком скоро, если вообще узнаем. На мой взгляд, могла иметь место сложная игра спецслужб, то есть немцы действительно планировали ликвидацию лидеров трех стран, но советская военная разведка и НКВД переиграли абвер, СС и отчасти коллег-британцев, контролировавших Иран наряду с СССР. При этом перед встречей мы могли намеренно преувеличивать опасность любых мест проживания в городе, кроме советского посольства, и даже кое-что инсценировать. Это не более чем гипотеза, конечно. А несомненным фактом является то, что Рузвельт был заранее готов к такому повороту событий и на предложение Молотова поселиться в советском посольстве ответил согласием. Это означало возможность коротко побеседовать со Сталиным без Черчилля, которого, прекрасно все понявшего, это ужасно беспокоило и злило.

культура: Позднее британский премьер в воспоминаниях признался, что именно тогда, в Тегеране, осознал, «какая маленькая страна» Англия. Очень образна его картина переговоров: «С одной стороны от меня, скрестив лапы, сидел огромный русский медведь, с другой — огромный американский бизон. А между ними — бедный английский ослик...»
Никифоров: Сами обстоятельства развязывания Второй мировой войны, ее ход и итоги объективно вели к тому, что в послевоенном мире глобальное доминирование переходило от Лондона к Вашингтону. На Тегеранской конференции это выразилось в требованиях американской стороны согласиться с размещением военных баз Штатов на Филиппинах, на острове Формоза и в других местах. И в «Оверлорде» командование сразу же предполагалось со стороны янки. Британцы с этим ничего не могли поделать. Английские историки пишут, что ночью после самых тяжелых переговоров 29 ноября в британское посольство пришел Гарри Ллойд Гопкинс, личный представитель и влиятельный советник Рузвельта, и прямо заявил Черчиллю: «Премьер-министр Ее Величества ведет бой, который нельзя выиграть». Последнему пришлось смириться.

культура: Почему Рузвельт и Черчилль приняли в основном сталинскую «повестку»? Только ли из-за противоречий между США и Великобританией?
Никифоров: Англосаксы ценят силу. Когда они поняли, что Сталин разговаривает с ними на равных, не смогли не проявить уважения. К тому же в процессе переговоров они увидели, что советский лидер не претендует на масштабные территориальные изменения, кроме Кёнигсберга с Восточной Пруссией, плюс признание границ СССР 1941 года, когда в результате пакта Молотова — Риббентропа в состав нашей страны вернулись исконные белорусско-украинские земли. Известна история с тремя спичками на столе, которые символизировали границы Советского Союза, Польши и Германии. Сдвинув их одновременно в одну сторону — на запад, Черчилль показал, как нужно решить дело, компенсировав Польше за счет Германии потери «восточных земель». Все с этим согласились.

культура: Именно наша делегация настаивала на сохранении целостности Германии, в то время как англичане и американцы предлагали разделить ее на отдельные княжества, как это было до Бисмарка.
Никифоров: Да, и немцам стоит этот факт напоминать, чтобы они были благодарны за свое единство не одному Горбачеву, давшему добро на снос Берлинской стены, но прежде всего Сталину. Как прозорливый геополитик он понимал, что единая Германия будет в Европе противовесом не только Англии, но и сдерживающим фактором для Польши, если та когда-нибудь выйдет из-под советского влияния.

культура: Важный для США вопрос, решенный на конференции в Тегеране, — о вступлении СССР в войну против Японии после разгрома Гитлера. Легко ли Сталин согласился на это? Ведь между странами действовал договор о нейтралитете...
Никифоров: Многие вопросы, обсуждавшиеся главами государств-союзников в Иране, были заранее подготовлены. В частности, тему совместного разгрома Японии достаточно подробно проработали в конце октября 1943-го на Московской конференции министров иностранных дел трех держав, подписав секретный протокол. Сталин согласился на войну с Японией, поскольку такова была «плата» за операцию «Оверлорд». Кроме того, нельзя было допустить, чтобы Китай под руководством Чан Кайши стал союзником США и территорией американских баз. А из патриотических соображений следовало вернуть Южный Сахалин и Курилы, отторгнутые Японией от России после Русско-японской войны 1904–1905 годов.

культура: На конференции была достигнута предварительная договоренность о создании ООН с «полицейским комитетом» из четырех стран — прообразом будущего Совбеза, на котором особенно настаивал Рузвельт. Почему именно США была так важна эта «квадроконструкция» с участием Китая?
Никифоров: Американский президент в Тегеране лавировал и предлагал множество разных проектов для «внутреннего» и «внешнего» пользования по типу: «хорошо бы сделать то-то». Это был зондаж отношения Сталина к разным международным аспектам. Что касается Китая в составе Совбеза ООН — американцы, конечно, не рассчитывали, что там победит коммунистическая революция во главе с Мао Цзэдуном.

Алексей Мухин: «Позиция России — здравый прагматизм»

культура: В 1943 году были заложены основания для послевоенного мироустройства. Но, как мы видим, жить в согласии не получилось и попытки ревизии итогов Второй мировой продолжаются. Почему?  
Мухин: Многие политики и эксперты считают, что сейчас идет третья мировая война: правда, не горячая, а информационная. Накладывая сетку Второй мировой на нашу современность, некоторые специалисты заявляют, что сегодня — фаза именно 1943 года. Я сам об этом неоднократно говорил в разных передачах. Хотя и не могу утверждать, что история повторяется и что нынешняя ситуация напоминает эпоху Тегеранской конференции. Если что-то и повторяется, то совсем в иных образах и имеет другое содержание.

культура: Почему наши бывшие союзники стали врагами? Ведь без Советского Союза они с фашизмом бы не справились.
Мухин: Не справились бы, конечно. Но дело в том, что США и Великобритания в 1943 году были нам не такими уж и союзниками. Просто формально у всех был общий враг, и без нас победить его эти страны не могли. Теперь, к сожалению, многие западные государства встали на сторону нацизма. В этом может убедиться каждый, если поднимет списки голосования в ООН по запрету героизации фашизма за последние несколько лет. Таков итог пропаганды. Ни для кого не секрет, что Соединенные Штаты инициируют на площадках ООН дискуссии, в которых представляют Россию как «мировое зло». Эти постоянные новостные вбросы, безусловно, являются элементом той самой войны, что инициируют США и Великобритания, и цель их понятна — превратить нынешнее информационное состояние в полноценные военные действия. Сегодня образ нашей страны в качестве главного врага человечества формируется в массовом сознании.

культура: Но зачем? У всякого действия должна быть цель.
Мухин: Она тоже понятна. Америка предлагает странам-сателлитам (даже не союзникам) в будущем поучаствовать в разделе мира. Все бы ничего, но наша страна (а с недавнего времени и Китай) уже поняли, к чему все идет. Де-факто мы находимся в остром информационном противостоянии, и что будет дальше, никто сказать не может.

культура: На Тегеранской конференции обсуждался вопрос о создании ООН. США и Великобритания дали документальное согласие на равенство всех стран. Они сегодня поменяли свои позиции?
Мухин: Нет. На равенство всех стран они никогда не уповали. Примеров неискренности англосаксов можно привести множество. Напомню, что создание НАТО произошло раньше образования союза стран Варшавского договора. Чтобы в этом убедиться, достаточно просто расставить события в хронологическом порядке. Поэтому утверждение, что причиной создания военного блока НАТО стало возникновение Варшавского блока, является ложью. Когда мы анализируем те или иные события, я всегда призываю коллег расставлять все в хронологическом порядке. Наши оппоненты из западных стран очень любят подменять сами понятия и путать даты. К примеру, обвиняя Россию в агрессии по отношению к Грузии в 2008 году, Запад напрочь забыл о том, что произошло до этого. И забыл намеренно. Сегодня никто не помнит о сотнях убитых российских миротворцев, которых уничтожили при бомбардировке грузинские военные. Никто не упоминает о том, что именно этот факт явился причиной того, что произошло в августе.

К счастью, наша страна по-прежнему стоит на принципах ООН и, не выходя из правового поля, разрушает концепцию информационной войны, которая сейчас идет.

культура: В 1943-м шла речь о будущем устройстве мира. Наша позиция понятна — это равноправие всех государств. Сегодня она осталась прежней?
Мухин: Что касается идеи равных условий существования для всех стран, — такой плоской позиции у нас нет. Мы, скорее, за здравый прагматизм. Россия, как и всякое государство, действует исходя из своих интересов. Просто мы их другим не навязываем, в отличие от США.