Вадим БОНДАРЬ

19.05.2016

Благодаря книге Бориса Полевого о легендарном летчике Маресьеве узнала вся страна. Но были и другие герои, которые, несмотря на полученные травмы и увечья, продолжали оставаться в строю. Причем не только в годы Великой Отечественной.

Так уж, видно, на роду нам написано, что вся отечественная история пронизана битвами. Захватчики накатывали на Русь с разных сторон, мы вели порой по нескольку войн одновременно. Видимо, это и выковало тот самый русский характер — когда в минуту испытаний люди становились не просто крепкими и умелыми ратниками, а настоящими победителями, завоевать которых невозможно. «Армия массового героизма» — так назвал книгу о своих бойцах командующий 62-й армией маршал Василий Чуйков. Но это определение подходит и для всей нашей армии — Русской, Красной, Советской, Российской. Как былинные богатыри: лишился правой руки — переложи меч в левую и продолжай бой.

Достаточно вспомнить знаменитого полководца Михаила Илларионовича Кутузова. Будучи трижды раненным в голову, с искалеченным глазом, он продолжал служить Родине. Впрочем, подобное поведение было достаточно распространенным среди русских офицеров. Вот, скажем, генерал Глебов: оставался на службе, имея 10 ранений и 3 контузии. А генерал Булатов в боях и походах был ранен 28 раз. На многочисленных портретах тех лет мы нередко видим бравых вояк: кто в черной перчатке на одной руке, скрывающей изуродованную конечность, кто с наглазной повязкой, иные опираются на инвалидную трость или саблю. О том, как бились эти люди, может рассказать хотя бы история участника Бородинского сражения, начальника штаба 6-го пехотного корпуса полковника Федора Монахтина. Казалось бы, кабинетная генеральская должность, какой здесь может быть личный героизм? Но штабной полковник лично повел батальон отбивать батарею Раевского у французов, получил в этой атаке два удара штыком, однако остался в строю. И только после пули в живот однополчане вынесли его с поля боя. За доблесть был произведен в генерал-майоры. Служить бы ему, возможно, еще много лет, но генеральских эполет Монахтин так и не примерил. Генерал Липранди вспоминал: «Впоследствии под Тарутином мы слышали, что Монахтин, узнав о занятии французами Москвы, сорвал с себя с досады перевязки и погиб». К слову, именно Монахтин стал прообразом одного из героев стихотворения Михаила Лермонтова «Бородино»: «Полковник наш рожден был хватом: слуга царю, отец солдатам...»

Не менее известны примеры героизма бойцов, получивших тяжелые увечья и в период Первой мировой. 27 мая 1917-го в Петрограде приступили даже к формированию отрядов добровольцев из воинов-инвалидов. Желающих оказалось неожиданно много: первая часть отправилась на Западный фронт уже летом.

Но самую яркую страницу добавила в славную летопись Великая Отечественная. Опять же малоизвестный факт: подвиг, подобный маресьевскому, еще ранее совершил другой летчик-истребитель — Захар Артемович Сорокин. Сражаясь в полку легендарного североморца, первого дважды Героя Советского Союза Бориса Сафонова и уже имея на своем счету четыре сбитых вражеских самолета, он 25 октября 1941 года уничтожил огнем и тараном два немецких «мессера». Пилот получил ранение в ногу, однако сумел посадить поврежденную машину в снежной пустыне. Продолжать сражение пришлось на земле — неподалеку приземлились и выжившие немецкие летчики. Сорокин ликвидировал двух гитлеровцев, но, сойдясь врукопашную, получил удар финкой в лицо. С раненой ногой, распоротым лицом и выбитыми зубами, будучи из-за этого не в состоянии что-то пережевывать, он шесть суток шел к своим. А когда силы кончились, продолжал двигаться на восток ползком. Как и Маресьев, отморозил ноги. Добрался. 

Затем госпиталь, ампутация ступней и — демобилизация. Летчик не сдался. Добиваясь возвращения в строй, дошел до самых верхов советского военного командования. И убедил. Осенью 1942-го вновь попал в родной сафоновский полк. В феврале 1943-го сбил седьмой самолет врага. Сражался Сорокин до конца войны. Был удостоен не только звания Героя Советского Союза, но и ордена Британской империи. 

Другой ас, Леонид Георгиевич Белоусов, воевал, несмотря на то, что правая нога у него была ампутирована выше коленного сустава — уникальный случай. А ведь были и еще несколько пилотов, лишившиеся конечностей. Впрочем, авиацией дело не ограничивалось. 

Легендой Советской Армии остается единственный в мире офицер, воевавший без обеих рук, — дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Василий Степанович Петров. Получив в 1943-м тяжелейшее ранение, перенеся множество операций, он через год возвратился на фронт. Хотя ему и предлагали должность секретаря райкома партии в Москве. Героем и настоящим рыцарем Петров был во всем. За несколько дней до Победы, в Германии, его вновь тяжело ранили прицельным выстрелом. Истекая кровью, он приказал оцепить район и задержать снайпера. Наловили много. Когда у пленных спросили, кто стрелял, из строя вышел унтер-офицер — судя по нашивкам и наградам, воевавший уже давно. Немцу, конечно же, грозил расстрел. Петров в последующем вспоминал: «Лежа на носилках, я смотрел на этого парня и думал: «Этот человек прошел всю войну. И сейчас, когда до ее окончания остаются считанные дни, он должен погибнуть? Несправедливо!» И Петров произносит: «Никаких расстрелов! Приказываю вам сейчас же посадить этого человека в бронетранспортер, вывезти за линию соприкосновения войск и отпустить с миром». 

Вот так бились наши воины. Сила их духа, равно как и другие блестящие качества, — настоящий пример для подражания во все времена.