Опыт крушения России
17.02.2012
Многие уверены, что революция февраля 1917-го была неизбежна, поскольку Россия терпела поражение в Первой мировой войне, ее экономика рухнула, армия развалилась, людские ресурсы иссякли, свирепствовал голод, а недееспособное самодержавное правительство вело страну путем измены. Но все это весьма далеко от истины.
Даже те, кому революция понравилась, но «не очень», говорили о ее объективных причинах. Так, лидер кадетов Павел Милюков формулировал их следующим образом: слабость государственности, слабость социальных прослоек, максимализм интеллигенции, незаконченность культурного типа, упорство старого режима и неискренность его уступок. Все верно. Согласитесь, большинство этих особенностей России были налицо и в начале XX, и в начале XXI века.
Однако сами революции редко бывают объективными. Обычно они рукотворны и рождаются в головах тех немногих, кто оказывается способен заразить своим антисистемным пафосом критическую массу людей.
Причем не обязательно во всей стране — вполне достаточно столицы, и здесь Владимир Ленин был прав. В 1917 году не было предпосылок, неумолимо толкающих страну в революцию, кроме общей бедности большой части населения (что в России было всегда) и наличия необычайно активной и оппозиционно настроенной олигархической и аристократической элиты, а также интеллигенции, поставлявшей кадры фанатичных революционеров.
Объективно же ситуация выглядела следующим образом. К февралю 1917-го Россия была готова к успешному продолжению военных действий. Фронтовые части оставались вполне боеспособными, свидетельство чему — героизм, проявленный войсками в операциях 1916 года. Состоялась российская авиация как род войск, быстро рос флот. Оснований чувствовать себя обреченными куда больше было у стран Четверного союза во главе с Германией.
Россия значительно нарастила свою собственную оборонную промышленность. Ситуация в народном хозяйстве во время войны везде была не простой, а бардака у нас всегда хватало. Однако следует заметить, что, с одной стороны, продовольственные трудности в России имели меньшие масштабы, чем в других воевавших странах, и наблюдались только в крупных городах, а основную массу населения — крестьянство — не затронули вообще. Голод и разорение России зимой 1916–1917 годов не грозили, хлеба хватало, промышленность росла.
Известно, что история не терпит сослагательного наклонения, и нам не дано знать, когда и как закончилась бы Первая мировая война, не свершись революция, следствием которой стало позорное поражение России и самый унизительный в отечественной истории сепаратный Брестский мир. Но мы знаем, как война реально закончилась: Германия капитулировала уже в ноябре 1918 года. Логично предположить: если бы Россия осталась в числе воюющих стран, если бы были реализованы согласованные стратегические планы союзников, война могла бы закончиться тем же — триумфом Антанты, но только намного раньше и с участием России. И, к слову, именно до конца войны Николай II откладывал основные внутренние реформы.
Причиной Февральской революции оказался непреодолимый элитный раскол, противопоставивший огромную часть политического класса и интеллигенции правящему режиму. Идейную и организационную подготовку осуществили партии и организации либеральной и социалистической ориентации, а также некоторые представители финансово-промышленной олигархии во главе с Александром Гучковым и земского движения, представлявшие руководство Земгора и Военно-промышленных комитетов. Именно эти каналы, как и каналы масонства, были основными для выхода оппозиционеров на армейскую верхушку, что в решающей степени обеспечило успех переворота, начатого бунтом запасных частей Петроградского гарнизона.
Высшие военные — в первую очередь генерал Алексеев — заставили Николая II отречься и пресекли подавление бунта. Свою антиправительственную деятельность эти круги объясняли стремлением спасти страну от «прогерманских изменников» в лице императрицы Александры Федоровны и распутинского кружка. Но за последние 90 лет самых тщательных поисков никто не нашел ни одного свидетельства предательских дел или замыслов (при всей отвратительности самой фигуры Распутина).
Конечно, в революции была повинна и действующая власть в лице императора Николая II. Однако вина его была не в том, в чем его чаще всего обвиняют: в отсутствии либеральных реформ или предательстве национальных интересов в пользу Германии. Проводить либеральные реформы в условиях военного времени самоубийственно для любого государства, а император был несомненным патриотом. Его главная слабость заключалась в том, что он был хорошим монархом-венценосцем, монархом-чиновником, но не был монархом-политиком. Он вообще не был политиком в классическом смысле и не доверял политикам. Крупные политические фигуры редко встречались в окружении Николая II и чувствовали себя инородными элементами — как Витте или Столыпин. Государь чрезмерно уповал на рок и покровительство Небесных сил, но слишком мало предпринимал усилий для завоевания симпатий элиты, проигрывал информационную войну. Наконец, он не проявил решимости бороться за власть до конца, что лишало силы порядка точки опоры…
Печальным итогом всего перечисленного стала революция, покончившая с многовековыми формами российской государственности. При этом отцы революции не вполне понимали природу власти и той страны, которой намеревались управлять. Воевавшей державе была предложена крайняя форма политического либерализма. Действуя в твердом убеждении, что представители прежней власти по определению являются некомпетентными, антинародными и склонными к предательству элементами, Временное правительство в здравом уме и твердой памяти самостоятельно ликвидировало весь государственный аппарат России, оставив потом большевиков с их идеей слома старой государственной машины практически без работы.
Но любая революция неизбежно приводит к трагическим последствиям и для ее организаторов. Так, уже через насколько месяцев после февральских событий Временного правительства не станет, у него не окажется защитников, а валяющуюся на земле власть подберет ультралевая маргинальная партия, которая установит свою диктатуру. Россия же окажется ввергнута в братоубийственную гражданскую войну.