Игра в классики
05.10.2014
Московский музей современного искусства представляет масштабную ретроспективу Василия Шухаева (1887–1973).
Организация подобных проектов требует немалого труда: русский художник, эмигрировавший во время революции в Европу, а в 1935-м вернувшийся на родину, не раз участвовал в выставках по всему миру. Многие работы были сразу куплены и разошлись по разным странам. Так, до сих пор неизвестно местонахождение портрета первой красавицы Петербурга и музы Мандельштама Саломеи Андрониковой — от него сохранился лишь сделанный сангиной виртуозный эскиз (1921).
Шухаева обычно относят к представителям неоклассики. Участник выставок «Мира искусства», современник Малевича и Кандинского, он был очарован работами старых мастеров. Его живописные полотна — темные по колориту, будто созданы несколько веков назад. А изображения людей нередко делались с оглядкой на парадные портреты. Именно так он писал свою первую жену («Портрет Е.Н. Шухаевой», 1917), а потом — уже в эмиграции — французскую писательницу и дочь российского банкира («Портрет Дарьи Каменка», 1924). Женщины на его картинах неуловимо напоминают красавиц Возрождения. Например, худое выразительное лицо Саломеи Андрониковой на портрете 1917 года отсылает к изображениям Симонетты Веспуччи, возлюбленной Боттичелли. А натюрморты — будь то внушительные ломти хлеба или блестящая кухонная утварь — преувеличенной «вещностью» и материальностью напоминают живопись фламандцев.
При этом очевидно, что перед зрителями — картины XX века. Ориентация на традицию не исключила модернистского влияния. Иногда художник впадает в гротеск и наделяет пышнотелых купальщиц лицами брейгелевских крестьян. А иной раз картины (например, «Портрет И.Ф. Стравинского», 1933) несут явный отпечаток моды той эпохи, ар-деко, напоминая работы Тамары Лемпицки.
Поздний Шухаев совсем другой — более яркий по колориту, постепенно уходящий все дальше от академизма. В экспозицию включены его театральные опыты и книжные иллюстрации (оформление французского издания «Бориса Годунова» Пушкина). Показаны и пейзажи Грузии, где он прожил остаток жизни и похоронен. С его уходом неоакадемическая традиция — эстетская и даже манерная — прервалась ненадолго. В 1990-е она воплотилась в работах петербургских художников круга Тимура Новикова. Впрочем, это уже другая история.
