Юрий КОВАЛЕНКО, Париж

01.09.2012

В парижском Музее Орсе еще десять дней продлится выставка «Мизиа — королева Парижа», посвященная Мизии Серт — пианистке, меценату, богемной жрице.

В течение нескольких десятилетий она задавала тон французской художественной жизни. Если бы не щедрость Мизии Серт, дягилевские «Русские сезоны» лишились бы своих лучших спектаклей. «Сама она ничего не создала, — отмечает президент Музея Орсе Ги Кожеваль. — Серт не была ни артисткой, ни кокоткой, но распоряжалась судьбами искусства».

Мизиа Серт, она же Мария Софья Ольга Зинаида Годебска, появилась на свет в 1872 году в Царском селе, где ее отец, польский художник, участвовал в реставрационных работах. Мать, бельгийка, умерла при родах.

Еще девочкой Мизиа оказалась в Париже, где стала заниматься музыкой под началом известного композитора Габриэля Форе. Однако Мизиа не захотела посвятить себя музыкальной карьере.

На выставке в Музее Орсе поражает обилие портретов Мизии, выполненных знаменитыми художниками, — Ренуаром, Тулуз-Лотреком, Боннаром, Валлоттоном, Вюйаром. Все они, утверждают биографы, были в нее влюблены. Увлекался ею и Пикассо. Мизию хотел изваять скульптор Аристид Майоль, но она отказалась позировать обнаженной.

Морис Равель сочинил для нее музыкальные пьесы «Лебедь» и «Вальс», а Игорь Стравинский преподнес ей партитуру «Весны священной».

Ее первый муж Таде Натансон основал в Брюсселе художественный журнал La Revue Blanche, с которым сотрудничали знаменитые друзья Мизии. Завсегдатаями ее парижского салона были не только художники и композиторы, но и «ньюсмейкеры» той эпохи — Эмиль Золя, Андре Жид, Поль Валери, Энрико Карузо, Стефан Малларме, Морис Метерлинк и другие. Марсель Пруст, сам страстный поклонник «Русских сезонов», запечатлел Мизию в образе княгини Юрбелетьевой в эпопее «В поисках утраченного времени». Она никогда не боялась врагов и завистниц из высшего света, обвинявших ее в интригах и окрестивших Мизию «кровожадной пантерой», «эгоистическим чудовищем», «пожирательницей гениев».

Вторым мужем Мизии стал богатейший пресс-магнат Альфред Эдвардс, чье состояние позволило ей стать покровительницей искусств. Мизиа продолжала раздавать деньги и после того, как Эдвардс ушел к богемной актрисе Женевьеве Лантельм. Кстати, в 23 года Женевьева, женившая на себе магната, при загадочных обстоятельствах упала с яхты и утонула в Рейне…

В третий раз Мизиа вышла замуж за каталанского художника Хосе Марию Серт — выходца из семьи богатых промышленников. Пикассо говорил о нем, что он гораздо лучший любовник, чем живописец. Именно Серт познакомил жену с Сергеем Дягилевым, который в 1908 году привез в Париж «Бориса Годунова» с Федором Шаляпиным. Спектакль, семь раз сыгранный на сцене парижской Оперы, потряс Мизию. С тех пор она стала боготворить Дягилева, называла его «великим волшебником». Скупала нераспроданные билеты на «Бориса Годунова» и раздавала друзьям. Финансировала дягилевскую антрепризу сама или с помощью богатых знакомых.

При этом Мизиа улаживала скандалы, часто вспыхивавшие между русскими. Однажды Стравинский в сердцах обозвал Дягилева, который не заплатил обещанный гонорар, «свиньей и вором»... Сам Дягилев утверждал, что если бы захотел связать себя узами брака, остановил бы свой выбор только на Мизии.

Создатель «Русских сезонов» считал ее своим «самым большим и верным другом». Сама же она гордилась тем, что ее называли «крестной» русского балета. Ее все время окружали русские. В ближайший круг входили Игорь Стравинский, Леонид Мясин, Вацлав Нижинский. Мизиа первой обратила внимание на юного Сержа Лифаря.

В 1920 году в Венеции Мизиа Серт познакомила Дягилева с Коко Шанель. Сначала мэтр не обратил на француженку никакого внимания. Однако его отношение к Коко полностью изменилось, когда та вручила ему большую сумму для постановки «Весны священной». С тех пор мадемуазель Шанель много раз выручала знаменитого импресарио, который в знак признательности объявил Коко «главным арбитром моды».

По мнению некоторых биографов, влияние Мизии на Дягилева было все-таки ограниченным — в большинстве случаев он следовал собственному вкусу. Просто импресарио умело манипулировал знаменитыми европейскими дамами, создавая иллюзию их значения, дабы получать финансовую поддержку.

Тем не менее, Мизиа не расставалась с Дягилевым до самой его кончины. Серж Лифарь рассказывал, как она сидела у ног умирающего Дягилева в гостинице на венецианском острове Лидо. Отпевали Дягилева в греческой православной церкви Святого Георгия. На кладбище — на остров Сен-Микеле — тело «великого волшебника» сопровождали Мизиа Серт, Коко Шанель, Серж Лифарь и Борис Кохно, секретарь Дягилева. Оплатила похороны Мизиа.

Серт пережила своего друга на 21 год. В финале жизни она, полуослепшая, пристрастилась к наркотикам, облегчавшим ее страдания. Мизиа скончалась в 1950 году в своей парижской квартире на улице Риволи в полном одиночестве. Узнав о смерти подруги, Коко Шанель приехала проводить Мизию в последний путь.