Андрей САМОХИН, Нижегородская область

19.06.2019

Одно из главных сакральных пушкинских мест, наследственное имение, сохраненное в революционную смуту благодаря твердой воле местных крестьян, а с 1949-го музей-заповедник, 18 июня отметило 70-летие. Мы решили побывать там, чтобы понять, как развивается этот культурный оазис, в очередной раз поменявший два года назад подчинение с муниципального на областное. Жив ли в Болдино дух великого поэта, бродят ли там еще милые тени?

Для тех, кто любит и чтит Александра Сергеевича, название «Болдино» говорит само за себя. «Маленькие трагедии», «Домик в Коломне», последние главы «Евгения Онегина», «Повести Белкина», «История села Горюхина», «Пиковая дама», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о золотом петушке» — ​эти и многие другие шедевры писались тут. Пушкин приезжал в Болдинское имение трижды, здесь он в общей сложности провел около пяти месяцев и закончил более шестидесяти произведений. Особенно продуктивным стал период с 3 сентября по 28 ноября 1830-го.

В усадьбе — ​на канапе или за ломберным столиком, а также окрест ее — ​на тенистых дорожках парка, в изумрудных дубравах, на желтеющих опушках и в заснеженных бескрайних полях рождались бессмертные строки «Мчатся тучи, вьются тучи…», «Смотри, какой здесь вид: избушек ряд убогий», «Блажен, кто смолоду был молод…», «В последний раз твой образ милый…», «Не торговал мой дед блинами…», «Стамбул гяуры нынче славят…», «Мне не спится, нет огня…», «На берегу пустынных волн…» и, конечно, пронзительная «Унылая пора! очей очарованье!». Драгоценные половинки, четвертушки и осьмушки бумаги (ее у поэта в имении был дефицит), на которых пушкинские правленые строфы, рисунки, письма друзьям, невесте, а потом и жене Натали Гончаровой.

«Ты спрашиваешь, как я живу и похорошел ли я? …Просыпаюсь в семь часов, пью кофей… Недавно расписался, и уже написал пропасть. В три часа сажусь верхом, в пять в ванну и потом обедаю картофелем да грешневой кашей. До девяти часов — ​читаю. Вот тебе мой день, и все на одно лицо»…

Востребованный Пушкин

От Нижнего Новгорода до Большого Болдино — ​порядка 200 км. Путь не близкий: случайный, равнодушный к Пушкину турист сюда редко наезжает. И хотя поговаривают, что русских классиков у нас знают и читают гораздо меньше, чем в советское время, Александр Сергеевич — ​особая статья. Народная тропа к нему не только не зарастает, но, пожалуй, даже расширяется. Конечно, есть «пиковые» сезоны. Первый — ​между 1 и 6 июня, когда проходит Всероссийский Пушкинский праздник поэзии, болдинские пленэры, многочисленные театрализованные представления. Второй — ​в начале осени, когда на Международную научную конференцию «Болдинские чтения» съезжаются пушкинисты со всего мира.

— В прошлом сентябре впервые дошло до того, что мы не смогли разместить всех желающих, — ​жалуется директор Болдинского музея-заповедника Нина Жиркова. — ​Поэтому ныне запись откроем уже в июле. Пришлось пригласить на многоканальный телефон двух специально обученных диспетчеров, иначе утонем в звонках. Вообще же, у нас работает 97 сотрудников, но в пик сезона привлекаем дополнительный персонал.

Вплоть до ноября не иссякает поток туристов, желающих въяве узреть знаменитый болдинский багрец, воспетый поэтом. Зимой и ранней весной народу традиционно меньше. Впрочем, мы приехали тоже в некоторое затишье— двухэтажная гостиница почти пустовала, толп туристов в усадьбе и парке не наблюдалось. Первое удивление — ​от самого села: здоровенное со множеством магазинов, светофорами, Дворцом правосудия, каменными домами в центре и гордым лозунгом «Болдинцы! Сделаем свое село центром высокой культуры и образцового порядка!» Пять тысяч жителей круглый год согреваются лучами Солнца русской поэзии. Кстати, режиссеры, снимавшие тут фильмы на пушкинские темы, признаются, что нигде так легко не набирали массовку. Напротив отеля большой Научно-культурный центр. В нем размещается детская школа искусств и картинная галерея, посвященная поэту. В круглом зале под куполом ротонды выступают хоры — ​приезжие и местные, и практикует студия бальных танцев. Есть семь постоянных пар из болдинцев, любящих и умеющих пройтись в полонезе, менуэте, вальсе или мазурке. Мастер-классы, кстати говоря, доступны всем желающим, в том числе туристам. Строчки в меню ресторанов, уличные вывески так или иначе обыгрывают связь с Пушкиным. При этом по боковым неасфальтированным дорожкам, как и полагается в деревне, бродят куры; поутру горланят петухи, вечерами брешут собаки…

«Ах, мой милый! Что за прелесть здешняя деревня! Вообрази: степь да степь; соседей ни души; езди верхом сколько душе угодно, пиши дома сколько вздумается, никто не помешает. Уж я тебе наготовлю всячины, и прозы и стихов», — ​писал Пушкин издателю и другу Плетневу.

Но, разумеется, смысловой центр необычного села — ​Белоснежный храм Успения Божией Матери, построенный дедом поэта и восстановленный к 200-летнему юбилею Александра Сергеевича. В советские годы церковь использовали как электростанцию, библиотеку, столовую. Рядом памятная стела, извещающая об историческом сходе болдинских крестьян в апреле 1918-го «…единогласно постановили: данную усадьбу, на ней постройки, сад и при ней полевую землю взять на предохранительный учет…». Отстаивать это решение болдинцам, к слову, пришлось с вилами в руках — ​защищая парк своего бывшего помещика от вырубки и разделения на участки, как того желали революционные активисты из соседней деревни. В тот страшный год по всей России полыхали и разграблялись подчистую барские родовые гнезда. Такая судьба не миновала, между прочим, и Михайловское — ​основную вотчину Пушкиных, бывшую к тому времени первым домом-музеем поэта.

Все болдинские дороги ведут в усадьбу и парк, ставшие музеем-заповедником семь десятилетий назад. Еще в 1911 году имение было выкуплено государством у внучатого племянника поэта — ​Льва Анатольевича Пушкина, но тогда музеем оно так и не стало. Господский дом неоднократно реставрировался, последний раз (впервые за тридцатилетие) — ​к нынешнему юбилею поэта. Масштаб проделанной работы виден невооруженным глазом: весело желтеет свежей краской болдинский приют Пушкина, белеет излюбленный художниками горбатый мостик через верхний пруд, пестреет цветами английский сад. Всюду порядок, причем не казенный, а теплый, покойный, как любил поэт. Нина Жиркова поясняет, что совершить титанические труды получилось благодаря поддержке областного правительства и губернатора. «Будучи в муниципальном ведении, мы бы просто не успели к празднику», — ​произносит она с прелестным волжским выговором.

Представьте, Болдинский музей шесть раз менял свое подчинение и никогда не имел федерального статуса! А ведь здесь, кроме двух сохранившихся усадебных домов, немало подлинных пушкинских вещей: два дивана, на которых поэт любил писать полулежа, английские часы, воспетые в строках во время бессонницы: «ход часов лишь однозвучный раздается близ меня».

Дом, к слову, сохранился из-за того, что в нем после революции и вплоть до 1949-го размещалась школа. В свою очередь, изба-контора управляющего вотчиной, где Александр Сергеевич пережидал ремонт основного дома в 1834-м, выжила благодаря действовавшим тут фельдшерскому пункту и детскому садику. Первое помещение музея было открыто здесь же.

По усадьбе можно ходить часами. Даже новоделы — ​людская изба с мужской и женской частями, баня, каретный сарай, конюшня выглядят вполне аутентично, ведь выстроены на основе архивных документов.

Ухожен и романтичен парк: шесть каскадных прудов, плавно перетекающих друг в друга, знаменитый мостик через верхний пруд, березовая и липовая аллеи, беседка; помнящие поэта древний дуб и 250-летняя ветла, уронившая одну ветвь в воду. Благоухает жасмин. Кажется, вот на этой лавке классик сидел с книгой, а там бродил в поисках рифмы… Если же пройти по парку дальше, то на самом краю имения на холме увидишь деревянную часовню Архангела Михаила, поставленную на месте первого болдинского храма XVII века. В ней экспозиция, посвященная роду Пушкиных и первой здешней усадьбе — ​ее в 1585 году получил воевода и окольничий Евстафий Михайлович Пушкин, отличившийся при Иване Грозном. Его троюродный племянник Иван Федорович Пушкин стал уже потомственным болдинским вотчинником за активное участие в Нижегородском ополчении Минина и Пожарского. Кстати, тогда село называлось то ли по-мордовски, то ли по-татарски Ель Болдино, позже — ​Еболдино. Не на этом ли холме задумывал Александр Сергеевич «Мою родословную»: «…когда тягался с поляками нижегородский мещанин»?

В Львовку — ​к Белкину

Неутомимый директор не дает впасть в элегическую прострацию и выводит из парка. Проходим мимо двух голубых строений с мезонинами — ​восстановленных домов церковного причта, где ныне действует детский музей пушкинских сказок: тут и старуха над разбитым корытом, и князь Гвидон, и Руслан с Людмилою; куклы, панно, мерцающие картины — ​как не взять после этого сказочный томик в руки?

Рядом — ​монументальное здание из красного кирпича с портиком о семи квадратных деревянных колоннах и двумя датами на фронтоне «1837–1937». Строительством необычного сельского дома культуры советское правительство решило почтить столетие гибели поэта.

— Сейчас ДК пустует, — ​говорит Нина Жиркова. — ​Но мы знаем, как его с пользой включить в музейный комплекс, если будет согласие на наш план развития.

На директорской «Волге» едем за восемь километров в уже состоявшееся продолжение музея-заповедника — ​село Львовку. По дороге — ​по берегам глубоких оврагов лежит живописная и ныне заповедная роща Лучинник, откуда в Болдино доставляли щепу на лучину и где любил по осени гулять сам поэт.

Названо село по имени деда классика — ​Льва Александровича. Сюда (тогда еще в мизерную деревню) он ссылал провинившихся крепостных из Большого Болдина. Позже — ​уже селом — ​Львовка досталась детям Александра Сергеевича. Усадебный дом построен на средства и по желанию вдовы поэта. Перед домом, за разъездным кругом для экипажей — ​четыре сосны, посаженные Натальей Николаевной в честь четырех детей Пушкина.

Последним владельцем Львовки стал старший сын поэта — ​герой Русско-турецкой войны 1877–1878 годов генерал Александр Александрович Пушкин. Уйдя в отставку, он часто живал здесь. При нем появились церковно-приходская школа и церковь во имя Святого князя Александра Невского. Много позже, в революционную пору, Львовку, как и Болдино, крестьяне сумели силой оборонить от погромщиков. Но предотвратить превращение церкви в склад зерна и удобрений они, конечно же, не могли.

По отреставрированному дому (музей открыт в 2005 году) нас водит «хранительница» Львовки, старший научный сотрудник Валентина Тюльнева, проработавшая здесь почти полвека. Она праправнучка вотчинного писаря и конторщика Петра Киреева, который осенью 1830-го помог поэту оформить в собственность соседнюю деревню Кистенёво — ​заложив ее, Пушкин получил деньги на свадьбу (пушкинисты уверяют, что название «Кистенёвка» в «Дубровском» навеяна здешним топонимом).

В усадьбе — ​Музей литературных героев «Повестей Белкина». Цитируя страницами пушкинскую прозу, Валентина Фроловна ведет по «персональным» комнатам. Вот «кабинет» помещика села Горюхина, а вот — ​комната графа из повести «Выстрел». На столе настоящий дуэльный пистолет, на стене знаменитая картина. Тюльнева рассказывает удивительную историю — ​эта копия старого пейзажа, подаренная давней научной сотрудницей музея Тамарой Кезиной, случайно оказалась с небольшим изъяном. А именно — ​аккуратной дырочкой, будто бы и вправду, проделанной выстрелами графа и Сильвио! Понятно, что реставрировать артефакт не стали.

В других комнатах — ​прелестная девичья Лизы Муромской из «Барышни-крестьянки». Рядом — ​спальня Марьи Гавриловны из «Метели». Вот и теплая одежда для зимнего бегства с возлюбленным уже наготове. В середине — ​гостиная с роялем, где могли бы собираться для музицирования и чаепития провинциальные дворяне пушкинских повестей.

Сейчас в музейной лавке, кроме сувениров, продаются лишь дорогие подарочные «Повести Белкина», но скоро добавится и дешевый «народный» выпуск. Народ наш, увы, вновь, как в позапрошлом веке, нуждается в «просвещении Пушкиным»!

В здании бывшей школы расположился музей самой школы — ​с партами Эрисмана, грифельными досками и фотографией первой учительницы — ​Прасковьи Погодиной. Здесь проходят интересные занятия с детьми-экскурсантами: за большим столом они старательно выписывают гусиными перьями впечатления от творчества Пушкина в виде настоящих писем своим родным. Разработан урок, посвященный святому хранителю рода Пушкиных, благоверному князю Александру Невскому.

Деревянный храм Александра Невского, находясь на балансе музея, сегодня, увы, законсервирован — ​средств на реставрацию пока нет. Но планы на размещение в нем экспозиции есть, равно как и планы строительства новых объектов во Львовке — ​крестьянского двора, крепостной конторы, а также серии гостевых домиков, для чего еще нужно закончить кадастровое межевание с точным определением границ музейной территории. Жиркова и Тюльнева с удовольствием рассказывают об уже укоренившемся у нижегородцев обычае проводить во Львовке выездные регистрации браков. Только тут несколько лет назад возжелал отгулять свадьбу один американский пушкинист, специально прилетев для этого из-за океана. И его можно понять — ​на сто километров окрест никаких фабрик, рощи шелестят, крякают утки на заросшем барском пруду. А главное — ​незримый пушкинский дух, который чувствуется здесь повсюду.

Занимательная пушкиномика

— Соперничаем ли мы с Михайловским за туристов? — ​уточняет Нина Анатольевна, — ​Да нет, что вы, Пушкин не может быть объектом конкуренции. Мы все входим в международную Ассоциацию пушкинских музеев, встречаемся на конференциях, обмениваемся опытом, дружим. Все наши коллеги были искренне рады нашему возвращению в областное подчинение.

— Многим из них, имеющим федеральный статус, наши проблемы и не снились, — ​подключается к разговору член Союза писателей, автор нескольких книг о Болдино Александр Чеснов. — ​Мы годами в буквальном смысле выживали: все доходы от экскурсионной деятельности и продажи сувениров шли на содержание зданий. На реставрацию и развитие ничего не оставалось.

Каверзными вопросами об уровне и разнице зарплат директора Болдинского музея не смутить.

— Обслуживающий персонал получает порядка 18 тысяч рублей, научные сотрудники — ​тридцать с небольшим. Сама я зарабатываю отнюдь не в разы больше, — ​уверяет Жиркова. — ​Текучки же кадров в музее нет совсем.

— У нас настоящее болдинское братство, — ​подтверждает Александр Чеснов. — ​Пушкину служат лишь те, кто его любит.

Судя по отзывам, Нина Анатольевна, действительно, фанатичная подвижница. При ней было запущено двадцать интерактивных программ, стартовал ряд проектов с молодежной направленностью. Так, три года назад совместно с Фондом «Русский мир» был объявлен литературный конкурс «Всемирный Пушкин» для молодых авторов (участники — ​из более чем 30 стран). В этом году стартовал всероссийский конкурс чтецов-школьников «Наш современник Пушкин». Теперь у музея есть реально действующий Попечительский совет. Да и цифры растущего турпотока и прибыли говорят сами за себя. По экономической эффективности «Болдино» даст фору большинству музейщиков с твердым федеральным довольствием. За 2018-й посещаемость — ​120 тысяч человек, рост основных показателей — ​30 процентов.

Мои собеседники излагают поистине грандиозные планы. Предлагается ни много ни мало создать район — ​музей героев произведений А. С. Пушкина! Авторами концепции он уже разбит на тематические зоны, где определено место каждой дворянской усадьбе, связанной с творчеством поэта и кругом общения Пушкиных. Возникнут новые туристические объекты и маршруты — ​«Дубровский» — ​к стилизованным усадьбам Троекурова в село Черновское и самого Дубровского в Кистенёво; «Станционный смотритель» — ​на основе постоялого двора XIX века в поселке Новопушкино, и прочие. В Малом Болдино хотят восстановить ветряную мельницу, а в Большом — ​расширить гостиницу, превратить бывший колхозный парк в семейную зону отдыха — ​«Парк сказок Пушкина», рядом создать мультимедийный комплекс «Дворец Золотой рыбки». А еще — ​построить современные автостоянки, магазины и кафе, реконструировать мини-аэропорт неподалеку. Все это — ​в три этапа до 2030 года. Расписаны предполагаемые затраты и отдача в виде выросшего турпотока и прибыли района- музея.

В самой же Болдинской усадьбе, по словам директора, стоит первоочередная и парадоксальная на первый взгляд задача — ​выделить пять гектаров музейной земли из охраняемого исторического фонда. Зачем? Чтобы в конюшне появились лошади, на которых можно будет катать туристов; весело застучали молотки в кузнице, закрутились гончарные круги в Доме ремесел для дополнительных интерактивных программ…

Признаться, от перечисления намерений становится даже страшно за Болдино. Спрашиваю: а нет ли опасности в подобной погоне за доходами, в превращении имени поэта в товарный бренд? Не утеряется ли в суете «покой и воля»?

— Нас сам Пушкин от этого страхует, — ​улыбается Чеснов. — ​Ведь он бесконечно далек от всякой пошлости.

— Смесь французского с нижегородским мы здесь не допустим, — ​обещает Жиркова, — ​наш девиз: достоинство и мера.

Хочется верить, что так оно и будет, а также в то, что хотя бы часть фантастических проектов болдинских музейщиков воплотится в жизнь. «Блажен, кто понял голос строгой необходимости земной», — ​как изрек однажды сам главный русский гений.