Март — традиционное время весенней сессии Российского антикварного салона в ЦДХ. 32-й по счету, он прошел, что называется, с чувством, с толком, с расстановкой.

За 16 лет существования главный игрок российского арт-рынка переживал разные стадии. Было хаотичное собрание метровых холстов Айвазовского, императорского фарфора, Хлебниковского серебра и безусловных подделок, при виде которых профессора Московского университета и музейные сотрудники начинали нервно оглядываться и шушукаться.

Десять лет назад сюда приходили, как в музей. Кстати, борьба с подобным отношением к прекрасному долгое время была одной из приоритетных задач устроителей и участников антикварного салона. Приучить публику не то что покупать, а хотя бы подходить ближе и расспрашивать о провенансе, удалось не сразу. Были времена кризисные и времена «бешеных денег», когда уже на второй день работы салона на половине предметов висели таблички «продано». Сегодня наступило время как раз того самого чувства и толка. Мотивация «статус продемонстрировать» сменилась «инвестиционной привлекательностью». Покупатель освоился и выбирает не только на века, но и то, что просто нравится.

Благодаря такому подходу клиентов сегодняшний салон не превратился в витрину с золотыми рамами и канделябрами, а стал настоящей ярмаркой с vip-зоной и своего рода «блошиным рынком антикварных товаров класса люкс». Неизменными остались площадка и уникальность. По большому счету у салона никогда не было конкурентов. Попытки привезти в Москву иностранных галеристов так и остались единичными, зато теперь мы хорошо знаем, зачем идти на «наш» антикварный, что там искать и как торговаться. Все свое и все свои.

Даже расположение стендов из года в год остается практически неизменным, как, впрочем, и набор топовых и уже почти обязательных для российского арт-рынка имен: Айвазовский, Левитан, Фаберже, Кузнецов. Куда же без них? Так и покупатель может обидеться. Главный иностранец в списках экспонентов этого года — галерист Джеймс Баттервик. Лондонский коллекционер, дилер и один из ведущих специалистов по русскому искусству на Западе, привез коллекцию графики 1890–1930 гг., в которую вошли произведения Богомазова, Петрова-Водкина, Дейнеки и Бенуа.

Растущий интерес к декоративно-прикладному искусству решили насытить выставкой мебели из галереи «Русская усадьба», произведениями Фаберже, Овчинникова, Болина и других придворных ювелиров.

Галерея «Русский фарфор» выставила редчайшую серию гарднеровского фарфора «Народы России», модели которой были созданы по одноименному этнографическому атласу. Эксперты и журналисты едины во мнении: тематические экспозиции стали главной приманкой нынешнего салона. Еще бы, устроители и участники взяли не только количеством, но и качеством: 18 штук плюс специальный проект «Живописный и акварельный портрет в России XVIII — первой половины XIX века. Из собрания В.Н. Набокова-Алексеева». Искусствовед Валерий Набоков-Алексеев представил публике шедевры Аргунова, Рокотова, Левицкого. На примере полотен, которые сегодня относят к «золотому веку русского портрета», он вместе с куратором Людмилой Маркиной показал разнообразие его типов: парадный, камерный, детский, женский, групповой. А главным героем стал портрет графа Кушелева, написанный Дмитрием Левицким в 1799 году. Эта картина не выставлялась почти 90 лет. Чем не доказательство, что уж чего-чего, а ждать мы умеем.

Сразу три галереи представили произведения нидерландских и фламандских живописцев. «Академия художеств» показала работы Питера Брейгеля Младшего, Теодора ван Тюльдена, Яна ван Балена и Пауля де Воса. На стенде галереи «Золотой мили» можно было увидеть полотна Франса Фракена и Мартена Рюкерта. «Модус Вивенди» привезла «Мистическое обучение Св. Екатерины» Эразма Квеллина и «Интерьер готического собора после вечерней мессы» Петера Неффса Старшего. Произведения и имена, безусловно, топовые. Ничто из перечисленного, правда, не продавалось, так что сложилось ощущение, что галеристы лишь прощупывали покупателей: поймут не поймут. Но хотя ажиотажа у голландских натюрмортов не случилось, от намерений приучить россиян покупать европейскую классику в Москве, а не на Christie’s или Sotheby’s галеристы, похоже, не отказались.