Коллеги чуть не прокляли Беляева-Гинтовта после получения Премии Кандинского (которую присуждает, между прочим, международное жюри) — по идеологическим соображениям. Нашу либеральную публику интересовали не эстетические качества творений Алексея (на мой взгляд, тогда они были весьма посредственными), но его убеждения. Он называет себя евразийцем и сотрудничает с Александром Дугиным в качестве оформителя сайта и полиграфической продукции.

Но, во-первых, социальное кредо — это личное дело каждого, как и вероисповедание. Во-вторых, демонстративное евразийство Беляева-Гинтовта на поверку оборачивается очень качественными декоративными вещами. Беляев-Гинтовт — мастер в старом смысле слова, буквально работающий руками (некоторые вещи сделаны отпечатками ладоней) и импровизирующий со сложнейшими техниками. А в голове его роятся умопомрачительные фантазии.

Уже само название выставки в «Триумфе» фантазийно, непонятно, непроизносимо и вызывает муки при компьютерном наборе: 55°45?20.83??N, 37°37?03.48??E. Под этой абракадаброй таятся географические координаты центра Москвы. Координаты подлинные, но в работах Беляева-Гинтовта столица является в каком-то галлюцинаторном виде. Неслучайно сопроводительный текст от галереи открывается цитатой из одного из лучших произведений «красного графа» Алексея Толстого «Голубые города», герой которого бредит футуристическими видениями, а практически сходит с ума от безжалостного мещанства уездного быта.

Беляев-Гинтовт, визионер и государственник одновременно, заставляет пятиконечные звезды парить, вроде НЛО в небесах, а зооморфных существ с алебардами охранять ворота в Кремль. Он превращает столицу в Метрополис из фильма Фрица Ланга, только обогащенный юртами и буддистскими храмами. Ткани, золотое шитье, сусальное золото, яйца, китайская тушь — и тут же принт нанокраской с УФ-отвердителем (не спрашивайте меня, что это такое, — не знаю).

Современное искусство? Бесспорно. Патриотизм? Конечно. Художественное качество? Прайс-лист и месторасположение галереи вблизи Кремля, на Ильинке, красноречивее любых оценок. Искренность? Не уверен. Все таки Алексей Беляев-Гинтовт слишком свободный человек, чтобы зависеть от политических трендов. Но ведь можно быть одновременно «певцом империи и свободы», как когда-то назвал Пушкина философ Георгий Федотов. Александр Сергеевич и Алексей — несравнимые величины, но бывают странные сближенья…