Светлана МАЗУРОВА, Санкт-Петербург

12.01.2017

15 января — столетие со дня рождения народного артиста СССР Евгения Лебедева. Роли, сыгранные им в эпоху Товстоногова в ленинградском Большом драматическом театре, вошли в историю искусства. О великом актере, кумире миллионов кинозрителей и корифее петербургской сцены вспоминают коллеги и друзья.

Георгий ШТИЛЬ, народный артист России: 

— Мне выпало такое счастье — поработать с Евгением Лебедевым и быть знакомым с ним. В 1966 году наш театр приехал на гастроли в Лондон. Англичане решили показать нам город Ковентри, который немцы бомбили так же, как и Ленинград.

Мы пошли в собор Святого Михаила: во время войны он был разрушен, а на месте пепелища из двух деревянных балок неожиданно получился крест. Многие страны присылали деньги на то, чтобы восстановить храм. Заходим внутрь. У входа стоит этот крест, метров пять-шесть высотой. Видим образ распятого Христа. Все потрясены, в оцепенении, а Лебедев упал в обморок!

Он был неплохим художником, вырезал статуэтки из дерева. Всегда рисовал своего героя, изображая, как видит его внешне, сам придумывал походки персонажам, костюмы, грим. Сам и гримировался. Помогал коллегам советами, деловыми замечаниями. Многие в театре звали его «дядя Женя» (как меня сейчас — «дядя Жора»). Курс в театральном институте у него был хороший. В нашей труппе работает его ученик Евгений Чудаков, заслуженный артист России.

А еще Евгений Алексеевич блистательно пел. Я уверен, если бы он выступал в опере, то наверняка получил бы звание народного артиста и там.

Запомнился один эпизод. Иду к проходной театра, а там Лебедев. «Жора, смотри!» — говорит. Огромная коробка, а в ней — искусственное сердце, то ли американское, то ли немецкое. Для его операции. А глаза — веселые, лукавые...

Олег БАСИЛАШВИЛИ, народный артист СССР:

— Впервые Евгения Алексеевича я увидел в 1942 году, когда мне было восемь, в Тбилиси, в Русском ТЮЗе. До сих пор помню спектакли, в которых выступал Лебедев, на меня они произвели чарующее впечатление: «Приключения Гекльберри Финна» (он играл Гека), «Снежная королева» (Сказочник) и «Золотой ключик» (пудель Артемон).

А спустя 17 лет я встретился с Лебедевым в качестве равноправного члена труппы ленинградского БДТ. Мы были заняты вместе в нескольких постановках. Наиболее яркие воспоминания от нашей работы в двух из них — «На всякого мудреца довольно простоты», где он играл Крутицкого, а я Мамаева, и «История лошади».

В «Мудреце» все артисты жаловались на то, что Лебедев затягивает спектакль: он мог немую паузу держать минут 15, под хохот зрительного зала. Я готов был простить ему эти лишние минуты, поскольку всегда с наслаждением смотрел из-за кулисы, что он вытворяет на сцене в образе старого полусумасшедшего антиреформатора Крутицкого. Гениально играл, другого слова найти не могу. И в «Истории лошади» довелось быть его партнером: я — князь Серпуховской, Лебедев — Холстомер. Как он исполнял эту роль, написано много. Я очень обязан своему коллеге за «Историю лошади»: он подсказал мне повадки моего вельможи, как тот должен вести себя в конюшне. И я благодарен ему за советы. Без них играл бы эту роль, может быть, иначе.

Избитые слова: Лебедев — гениальный актер. Несомненно, он был своеобычным артистом. Если эстетика Товстоногова ближе к чеховской (как говорил Антон Павлович: «На сцене люди обедают, пьют чай, а в это время рушатся их судьбы»), то Лебедев был ярким выразителем противоположного направления: всё должно быть видно. И в каждой роли он мучительно искал это «всё». Иногда у него получались высочайшие свершения: Крутицкий, Холстомер, Бессеменов в «Мещанах», и тогда полностью эстетика Товстоногова подстраивалась под Лебедева. Нельзя сказать, что режиссер подстраивался под актера, но Георгий Александрович это подхватывал и развивал. Взаимное «оплодотворение» обогащало жизнь нашего театра. Актеры, окружавшие Лебедева, пытались работать в том же ключе, и Товстоногов это одобрял.

Рудольф ФУРМАНОВ, художественный руководитель Санкт-Петербургского театра имени Андрея Миронова:

— Каждодневные наблюдения жизни во всех ее комических и трагических проявлениях, умение выбрать из этой пестрой мозаики самое лучшее, выразительное — вот характерные черты творчества Евгения Алексеевича.

Путь в профессию у него был безумно тяжелым. 1937 год, на берегу Волги расстреливают родителей Лебедева — священника и его жену. В это время на берегу Куры в Тифлисе происходит то же самое: расстреливают отца Георгия Товстоногова. Схожие судьбы, и не случайно произошла их встреча в Тифлисе, в ТЮЗе. Лебедев с первой женой снимал комнату у Товстоноговых, а рядом росла 14-летняя Натела, сестра Георгия Александровича. Пройдут годы, и Лебедев женится на Нателе...

В 14 лет Евгений Алексеевич пришел работать монтировщиком сцены в Самарский драматический театр. Тогда им руководил великий артист Николай Симонов. И вот, во время репетиции спектакля «Егор Булычов и другие», где Николай Константинович играл главную роль, на ноги монтировщика Лебедева падает стальная деталь, придуманная Симоновым... После больницы юноша уехал в Москву. Сразу учиться на актера не получилось. Устроился на кондитерскую фабрику, и в первые дни работы в качестве ученика облил руки и ноги горячим шоколадом. После этого пошел на маслобойню и там обварился горячим маслом. Вот такие сложные пути были...

И все-таки он добрался до ГИТИСа, поступил. Но в первую же сессию его увидела комсомольская делегация, приехавшая из родного города Балаково Саратовской губернии. «Добрые» земляки опознали в нем «поповского сына», и Лебедева выгнали из института. Мытарства, преграды, сколько пришлось пережить, чтобы стать артистом... Наконец приняли в студию Камерного театра Таирова. Одновременно трудился грузчиком, разнорабочим, вальцовщиком, бутафором...

У Лебедева был прекрасный голос. В детстве он великолепно пел в церкви. Хорошо известны блистательные эстрадные номера, которые он исполнял в концертах: «Метелки вязали», «Титулярный советник», «Бурлаки на Волге». Был эпизод, когда Георгий Александрович задумал поставить «Смерть Тарелкина» как мюзикл, назначил Лебедева на главную роль, понимая, как можно использовать его драматический талант и вокальные данные. Евгений Алексеевич хотел играть, но внутренне сопротивлялся самой идее делать мюзикл из этой пьесы. И отказался от роли. 

Когда Товстоногов умер, Лебедев постоянно писал его: карандашом, маслом, гримом, на бумаге, салфетках — нос, глаза, очки. Выжигал портрет, мастерил скульптуры из дерева, гипса. И даже барельеф сделал, его я показываю зрителям во время спектакля «Ах, какая это была удивительная игра!».

У меня есть книги и телепередачи, посвященные Евгению Лебедеву и Нателе Товстоноговой. Я ставил их юбилейные бенефисы, в том числе 70-летие Лебедева в БДТ, а его 80-летие — в своем театре имени Андрея Миронова. На 70-летии выступала Валентина Матвиенко, в то время зампред исполкома Ленсовета. Все ждали заключительного слова юбиляра. А он никогда не был членом КПСС и профсоюза, не стал благодарить «партию и правительство», а выдал стихотворный экспромт, посвященный жене: «Белая дорога, синее лицо / — Это моя баба вышла на крыльцо». И стал звать супругу на сцену (она сидела в седьмом ряду партера). Шквал аплодисментов, хохот. Натела выскочила из зала, ругая своего «кретина». Ей не хотелось показываться на людях женой Лебедева, сестрой Товстоногова. Достаточно было ежедневно, ежечасно видеть двух гениев дома...

В последний год жизни, в 1997-м, Евгений Алексеевич хотел сыграть у меня моноспектакль «Один за всех», по мотивам легендарной постановки БДТ «История лошади». Все роли — не только своего Холстомера, но и Вязопуриху, которую играла Валентина Ковель, князя Серпуховского (Олег Басилашвили), Милого (Михаил Волков). Начались репетиции, на 11 июня была назначена премьера, проданы все билеты, а 9 июня Евгения Алексеевича не стало. Я был у него в больнице, он боролся до последнего. Ранее у него случился инсульт. Мы с Вадимом Медведевым, актером БДТ, думали, что он вообще на сцену не выйдет, речь нарушилась, но Лебедев пришел в себя и играл спектакли.

Очень интересным получился сын у Нателы Александровны и Евгения Алексеевича. Умнейший человек, выросший в таком доме (а жили Лебедевы и Товстоноговы одной семьей), в таком окружении, он впитал в себя самое лучшее. Прекрасный актер, исполнял Глумова в концертах с отцом. Евгений Алексеевич очень любил сына. В поездках старался никуда не отпускать его от себя, помня свою молодость. У Алексея Лебедева, теперь кинорежиссера, родился сын Женя — еще один Евгений Алексеевич.

Памяти актера

15 января театр имени Андрея Миронова покажет спектакль «Ах, какая это была удивительная игра!», посвященный 100-летию со дня рождения Евгения Лебедева.

В БДТ имени Г.А. Товстоногова состоится вечер «Евгений Лебедев. Актер века».

Вечер «Испытание памятью» пройдет в тот же день в пятом съемочном павильоне «Ленфильма» — киностудии, где актер сыграл более 30 ролей. Зрителей ждут выставка, интерактивные программы и рассказ о самом имениннике, его мысли и рассуждения, воспоминания работавших с ним актеров и режиссеров. Впервые за многие годы будет снова вручена премия Лебедева, лауреатами которой в прошлом становились Татьяна Доронина, Зинаида Шарко, Валерий Ивченко, Андрей Могучий и другие.

Юбилеем почетного гражданина города на Неве Евгения Лебедева откроется XV фестиваль «Почетные граждане Санкт-Петербурга».