Старая Москва съеживается, как шагреневая кожа, — совсем недавно исчезла последняя московская деревня Терехово. Идет под бульдозер то один, то другой старинный особняк, готовят к сносу конструктивистский квартал на Русаковской улице: построенные в 20-е годы дома находятся в плохом состоянии, но без них лицо Москвы изменится. При этом в городе остались частные дома, где люди живут из поколения в поколение — с двадцатых годов, а то и со времен империи. Свой дом, свой двор, свои деревья — и все это в получасе автомобильной езды до Кремля. Знаменитый поселок «Сокол» сильно изменился, в нем появились огромные современные особняки, которые строят нувориши, готовые заплатить по 5 млн долларов за здешний участок земли. А вот дачный поселок Тимирязевской академии уцелел. Он является важной частью прекрасного архитектурного ансамбля академического городка. Но так ли безоблачно его будущее?

Двухэтажный особняк с колоннадой и Родина-мать с мечом

Татьяна Михайлова, муниципальный депутат Тимирязевского округа, архитектор, краевед, градозащитник:

— Примеров сохранившихся в Москве деревянных строений чрезвычайно мало. У нас в Тимирязевском районе их девятнадцать с разной степенью сохранности и защищенности охранными статусами. Все они в основном расположены на землях, когда-то принадлежащих Петровской земледельческой академии (ныне МСХА имени К.А. Тимирязева), основанной в 1865 году на территории усадьбы Петровское-Разумовское, ансамбль которой сложился еще в XVIII веке. Последним владельцем усадьбы был московский аптекарь фон Шульц, владевший ею с 1828 по 1861 год. Он развернул обширное дачное деревянное строительство. Многочисленные дачи, доставшиеся академии при покупке усадьбы государством в 1861 году, использовались в основном как жилье для студентов, а частично продолжали сдаваться. В шестидесятые годы большинство деревянных дореволюционных дач, располагавшихся на Ивановской улице, улице Немчинова (ранее — Дачный проезд), было снесено. Среди них были прекрасные образцы деревянного зодчества. Тогда же был снесен храм Святителя Николая Мирликийского, построенный в 1916 году архитектором Шехтелем на пожертвования воинов Тульской пешей дружины Московского ополчения. В 1997 году храм был восстановлен по сохранившимся оригинальным чертежам на другом участке, но поблизости от первоначального места.

Уцелел уникальный для Москвы поселок деревянных домов жилищно-строительного кооператива «Соломенная сторожка», который был спроектирован в 1926 году архитектором Гиппиусом и построен в 1927–1928 годах. В поселке жили и до сих пор живут ученые академии и их потомки. Гиппиус построил в нем дом и для себя. В 2000 году поселок поставлен на учет как вновь выявленный объект культурного наследия.

Еще в середине XIX века окрестности Тимирязевский академии были глубоким Подмосковьем (железнодорожная станция «Красный Балтиец» называлась «Подмосковной» до лета 1945-го). Раньше здесь была вотчина Нарышкиных, приходившихся сродни Петру I по его матери. В парке академии растет липа, которую, по преданию, посадил Петр, на ее Опытной лесной даче есть озеро, возле которого он увидел оленя. Затем имение перешло к Кириллу Разумовскому, брату фаворита и тайного мужа императрицы Елизаветы Петровны. В середине XIX века на фундаменте его обветшавшего и разобранного дворца было построено здание Сельскохозяйственной академии.

К ее административному корпусу вплотную примыкает двухэтажный деревянный дом № 53 по Тимирязевской улице. Сейчас перед ним оживленная проезжая часть, а на фотографиях начала прошлого века это тихая сельская улочка, и хозяева мирно сидят в выходящем на нее палисадничке. Рядом — лес, здание академии выстроено, как дворец, перед ним прекрасный парк. Парк и лес еще не так давно были в родниках и небольших озерах (родники исчезли, когда вокруг началось современное высотное строительство), отмеченная на всех московских картах речка Жабенка тогда еще не превратилась в овраг, и в ней вовсю ловят карасей. Это был настоящий среднерусской рай, к тому же не слишком удаленный от Первопрестольной. Здесь селились дачники, профессора академии строили похожие на богатые дачи дома.

Теперь на месте этих дач многоэтажные жилые дома, гаражи, пустыри, но дом 53 уцелел. Академия построила его в 1874 году для своих профессоров. На втором этаже жил придворный садовник Александра II, устроитель садов академии датчанин Шредер, а на первом — профессор Василий Робертович Вильямс, сын американского инженера-железнодорожника, племянник Джека Лондона и будущий ректор академии. Похоронен он неподалеку от своего бывшего дома в Дендрологическом саду академии, а в Тимирязевском лесу находятся могилы двух его сыновей, тоже преподававших в академии. Он был кавалером орденов Святых Анны, Станислава и Владимира и лауреатом Ленинской премии. Сталин навечно закрепил первый этаж дома за ним и его семьей. Сейчас в доме живут правнучка Василия Вильямса, ее муж, мать и две дочери. Гостиная, библиотека, комната-музей, кухня и прихожая, четыре жилые комнаты, а в них ставшие элементами декора изразцовые печи, старый рояль, старые книги, мебель, которой много больше ста лет — быт времен Чехова, чудом оказавшийся в 2020-м. Рядом, на Ивановской улице, за высоким деревянным забором, среди густой сирени, стоит построенный в 70-е годы XIX века бревенчатый дом № 8а — бывшая дача Раевских, которую советская власть навечно отдала семье селекционера Петра Лисицына. Это настоящий деревенский дом с подворьем, на фоне многоквартирных девятиэтажек он смотрится фантастически.

«Соломенная сторожка» находится неподалеку. По местной легенде, она уцелела из-за того, что в 1957-м, накануне эпохи массовой типовой застройки, в кооператив вступил скульптор Вучетич, построивший двухэтажный барский особняк с колоннадой. В окружающем его саду стоят огромные фрагменты скульптур, медленно разрушающаяся Родина-мать с мечом, голова памятника Ленину — сад скульптора примыкает к парку, и неподготовленные прохожие вздрагивают, увидев необыкновенные фигуры. Уцелела и усадьба знаменитого лесовода Владимира Тимофеева: в лесу, среди вековых сосен, стоит большой бревенчатый дом, каких теперь и не строят. Тимофеев построил сказочную избу в 1929-м, и его семья жила в ней очень долго.

Татьяна Михайлова:

— На сегодняшний день на Ивановской улице сохранились дача Раевских, построенная в 1874 году, дом под номером 28 и дача чаеторговца Попова, так называемый «Дом священника» на улице Прянишникова, и несколько других, не менее интересных деревянных зданий на территории МСХА им. К.А. Тимирязева. Например, прекрасный образец деревянной архитектуры XIX века, знаменитый и красивейший «Дом Шредера — Вильямса». Хотя дом и является объектом культурного наследия, но положенная для его сохранения реставрация не проводилась. В бывшей даче Раевских (Ивановская улица) в 1927 году поселился академик Петр Иванович Лисицын, известный ученый-селекционер. Его сын, Александр Петрович Лисицын, академик-океанолог, оборудовал в доме мемориальный кабинет отца. У дома есть охранный статус вновь выявленного объекта культурного наследия, он сохранен и ухожен.

«Очень выгодная инвестиция в недвижимость»

Тимирязевская академия и сама по себе заслуживает интереса: это превосходно сохранившийся дворцово-административный комплекс XIX века, посреди которого красуется построенная веком раньше копия ренессансного французского замка, бывшая ферма усадьбы Кирилла Разумовского. Здесь же находится изумительный по своей сохранности конструктивистский квартал двадцатых годов. Жить в собственном доме рядом с такой красотой, парком и двумя с половиной сотнями гектаров леса чрезвычайно приятно. Но что это дает остальным москвичам и почему важно для культуры?

Николай Васильев, историк архитектуры, активист «Архнадзора»:

— Поселок «Сокол» и поселок «Соломенная сторожка» — это первое в истории Москвы появление нового типа жилой застройки. Называется такой тип жилья город-сад, его концепция придумана англичанином Эбенизером Говардом в 90-е годы XIX века. Такие кварталы начали проектировать и строить до Первой мировой, но помешала война. После нее начались новые попытки обзавестись подобным типом городского жилья, применительно к СССР совершенно утопические.

Плотность застройки при этом низкая, дома индивидуальные, живущая в них семья должна иметь достаточный доход. В 20–30-е годы желающие обзавестись таким жильем брали ссуду в банке и платили лет 20–30, как ипотеку. Только профессора и художники с их гонорарами могли себе это позволить. В центре города строились кооперативные многоэтажные дома, а на окраине — вписанные в ландшафт коттеджи. Поселок «Соломенная сторожка» — яркий пример среды, которая у нас почти нигде не случилась. Это тот способ жизни, который является совмещением несовместимых вещей — города и деревни, природного ландшафта и городского образа жизни, городской зарплаты. Здесь мы видим встречу с природным ландшафтом, тут сохранились московские сады — историческая и совершенно исчезнувшая особенность Москвы. Когда началось типовое строительство, пятиэтажки, а потом и шестнадцатиэтажки застряли на границе охраняемой территории — городок академии уцелел, вместе с ним частично сохранилась и «Соломенная сторожка».

Сейчас этот район стал восприниматься как очень выгодная инвестиция в недвижимость, лакомый кусок для застройщиков. Не до конца канули в Лету планы застройки учебных полей академии, против которых был очень большой протест. Такая ландшафтная ситуация уникальна, ее надо развивать и поддерживать. Но для этого требуется индивидуальное проектирование, а крупным застройщикам оно невыгодно. Зачем строить три дома на участке в 10 гектаров? Для большой коммерции это не объемы.

Татьяна Михайлова:

— Деревянные дома весьма уязвимы для времени и редки для мегаполиса. Их земельные участки — лакомый кусок для любого застройщика. К сожалению, Москва не сохраняет даже то, что признала памятником и по закону «Об объектах культурного наследия» должна беречь. Так на наших глазах погиб дом выдающегося агрохимика, биохимика и физиолога растений академика Прянишникова. Охранный статус был снят с дома в 2017 году по причине полного искажения внешнего и внутреннего облика вследствие надстройки и обкладки кирпичом деревянных стен. Не помогла даже мемориальная ценность объекта. Участок, вероятнее всего, будет застроен очередным монстром.

Николай Васильев:

— «Соломенная сторожка», как и весь комплекс Сельскохозяйственной академии имени Тимирязева, — отличный пример соразмерной человеку застройки, зеленых коридоров и зеленых клиньев, которые должны были максимально глубоко заходить в центр Москвы — на оставшемся неосуществленным генеральном плане 1923 года «Новая Москва». В Москве неважный воздух, но его можно улучшить, ограничив массовую застройку и сохранив природный ландшафт в виде зеленых клиньев и коридоров к центру.

P.S.

Самый загадочный частный дом в округе

По адресу Новая Ипатовка, 17, сохранился последний дом деревни Ипатовка. Дореволюционный, некогда крепкий и добротный, а теперь полуразвалившийся, но все еще жилой. Старожилы считают, что он уцелел, потому что дом принадлежал шоферу Ленина (а затем Микояна и Вышинского), первому начальнику Гаража особого назначения Степану Гилю. Когда в середине 60-х гг. сносили Ипатовку, он был еще жив.